История семьи из общежития
Почти две недели жильцы пяти московских общаг провели под открытым небом возле мэрии Москвы в рамках акции протеста. Лагерь свернули 29 мая, после того, как руководитель Департамента жилищной политики Николай Федосеев дал слово решить проблемы с жильем во внесудебном порядке. Однако сами протестующие опасаются, что вместо квартир Департамент найдет повод для отказа и выселения
Раньше вертолетному заводу принадлежало 9 двухэтажек по улице Камова — всего 72 квартиры. Но в 2009 году их жильцы случайно узнали, что здания переданы Департаменту жилищной политики Москвы — под видом частично пустых. Жилыми признали те квартиры, обитатели которых были зарегистрированы. У Кочелаевских регистрации не оказалось, хотя живут они там давно.
«В начале 90-х нас поселили в ветхие дома сороковых годов, предназначенные под снос. Сказали, это временно, пока строится ведомственное жилье. Но когда деньги кончились, строительство прекратилось, а мы остались в этих квартирах. Просили завод оформить договор соцнайма и прописку, но нам отвечали, что дома скоро передадут на баланс Москвы, и город все сделает. Но в Департаменте бумаги отказались смотреть, а нас назвали «самозахватчиками» и пообещали выселить по суду».
К зданию мэрии Дмитрий вышел после того, как его дом на улице Камова сгорел. Пожар случился после митингов, жалоб и выступлений по телевидению. Местная управа предлагала Кочелаевским временно переселиться в пустующий муниципальный детский сад, но Дмитрий с женой уверены: уедешь — назад уже не вернешься. Из двенадцати семей в доме они остались одни. У Кочелаевских двухмесячная дочка, но лучше жить без света и газа, чем стать бомжами.
«Пожарные приехали через 30 минут и еще час разматывали рукав. Мы бегали, кричали, пока квартира не заполыхала с другой стороны. Если бы знали, что они будут так тянуть, потушили бы сами — дома стоит огнетушитель. В итоге в доме выгорел чердак и одна квартира, еще в двух от воды рухнул потолок. Официальная версия — возгорание чердачной проводки. Но я-то выскочил первым и видел, что горела комната, в которой даже электричества нет. Я думаю, это поджог». По словам Дмитрия, избавляться от спорных строений с помощью огня в Косино-Ухтомском районе стало традицией.
«Если так получилось, что человек ушел на пенсию, а работодатель не потребовал освобождения площади, пусть живет, — объясняет юрист и один из разработчиков действующего жилищного кодекса Дмитрий Хомченко. «Но это не лишает собственника права лет через 10 опомниться: «А что это ты у меня живешь? Ну-ка съезжай!» И съезжать придется. Иначе пойдут иски, споры, разборки».
Кочелаевским и обитателям остальных домов Камова остается надеяться на Департамент жилищной политики. Правда, активистам общежитий «Красной работницы» и ВЧ 62112 руководитель департамента Николай Федосеев уже признался: помочь не сможем. Дома признаны нежилыми и принадлежат частным собственникам, так что правительство Москвы тут ни при чем. С прочих — в том числе, и с камовцев — департамент взял разрешение собирать любую информацию. Но расписки бессрочные, так что процесс рискует затянуться, а ответ вполне может оказаться отрицательным. В любом случае, надеяться лучше не на власть, а на себя, считает Дмитрий Хомченко: «Чтобы не оказаться на улице, нужно вставать в муниципальную очередь на квартиру. Хочешь — ходи по кабинетам департамента, доказывай свое право на жилье, если ты малоимущий. Если очередь по месту работы самоликвидировалась, об этом тоже нужно заявлять. Автоматом у нас ничего не происходит. Правда, если учесть, что сейчас квартиры получают те, кто становился на очередь в 70-80-х годах, то нынешним очередникам жилье светит не раньше 2030».
