Игра на доверие

Иллюстрация: Тимофей Яржомбек/KunstGroup Pictures

Этой осенью в Москве стало совсем невозможно ездить на машине. Нет, раньше тоже было непросто, но теперь десятиминутная в ночное время дорога утром, днем и вечером превращается в 2–3-часовой кошмар. Лишь ненамного отстает от Москвы Петербург — но скоро догонит. Ясно, что с этим надо что-то делать и что решение не в строительстве дополнительных дорог: темп такого строительства должен был бы превосходить скорость, с которой растет число автомобилей. А это нереально: за первые 9 месяцев этого года одних только иномарок продано в России 1,1 млн. И конечно, иномарки эти покупают не в деревне, а как раз там, где самые страшные пробки.

Стоишь вот в том, что раньше было транспортным потоком, а теперь напоминает навеки застывшую лаву, и думаешь: зачем люди продолжают ездить на работу на машине, если знают, что доберутся с окраины в центр не за 40 минут, как бывало, а за два часа? Ведь это какая потеря времени, сил, нервов. Вот и аварии на каждом шагу.

Тот же вопрос, естественно, приходил в голову экономистам — они ведь тоже стоят в пробках, как все. Многие отвечали в терминах так называемой дилеммы заключенных — одной из самых простых и любопытных задачек в теории игр. В классическом виде она выглядит так. Сидят два подельника в соседних камерах и решают, настучать ли на соседа. Обоим (по отдельности) предложена сделка: настучишь — тебе дадут 5 лет, а товарищу 10. Заключенные не знают, что у полиции недостаточно улик — если никто не признается, обоих отпустят на волю. Есть четыре варианта развития событий: не стучит ни один, ни другой; первый раскалывается, второй нет; обратный сценарий; стучат оба. Конечно, первый вариант выгоднее для обоих преступников — они выходят из тюрьмы. И теоретически лучше, значит, не стучать. Но из одиночной камеры все видится иначе: лучше гарантированно получить небольшой срок, чем промолчать и, нарвавшись на предательство «коллеги», схлопотать по полной. Экономисты говорят, что у обоих узников есть явная доминантная стратегия — отказ от сотрудничества друг с другом, предательство. Результат — оба остаются за решеткой на 10 лет.

История с пробками вроде бы похожа на эту. Сидит москвич Серега утром на кухне и размышляет, ехать ему на работу на машине или на метро. А в соседней квартире сидит москвич Димон и думает о том же. У них, опять же, есть четыре варианта, которые складываются в четкую иерархию предпочтений. Для Сереги, например, лучший вариант — чтобы сам он поехал на машине, а Димон не поехал: в пробке на одну машину меньше. Вариант номер два, в порядке убывания привлекательности, — обоим ехать на метро: так быстрее добираться до работы. Вариант номер три — обоим выгонять из гаража машины: все, как всегда. И самый худший вариант — поехать на метро, тогда как Димон будет с комфортом рассекать на своем новеньком «лансере». При таких предпочтениях равновесие, говоря языком теории игр, достигается на третьем варианте: за руль садятся все. И стоят, проклиная друг друга.

Все кажется логично, но действительно ли у людей такие предпочтения? В эту ли игру они на самом деле играют, решая, вносить ли свой вклад в общую пробку? Почти 10 лет назад оксфордские экономисты Мэри Джоши и Роджер Ламб вместе с психологом Виджеем Джоши доказали, что игра на самом деле другая.

В 1998-м они опросили в Оксфорде — центр которого так же беспросветно стоит, как и центр Москвы, — 551 автовладельца. Им предложили сделать выбор между двумя вариантами в каждой из трех ситуаций:

1) устроена лотерея, по результатам которой вам в числе немногих счастливчиков разрешают кататься по центру, — или въезд в центр запрещается всем;

2) центр полностью пешеходный — или все остается как есть, с пробками;

3) все остается как есть — или опять-таки устраивается лотерея, но вы в нее проигрываете и не ездите в центр, а счастливчики победители ездят.

В результате сложилась иерархия из четырех сценариев. Не такая, как в классической дилемме заключенных. 87% опрошенных в Оксфорде предпочли бы пешеходную зону в центре порядку, при котором одним можно там ездить, а другим нет. Независимо от того, вошел бы или нет в число счастливчиков сам респондент.

Если следовать теории игр, самую большую группу опрошенных оксфордскими учеными составили участники не дилеммы заключенных, а «игры на доверие». В ней ходы делаются не параллельно, а последовательно: люди готовы не садиться за руль, только если будут уверены, что этого не сделают и другие. Исходя из результатов опроса, городские власти Оксфорда могли бы, ничего не боясь, запретить въезд в центр города. Недовольных было бы политически незначимое меньшинство.

Мне почему-то кажется, что в Москве такой вариант — выделение большой зоны в центре, в которую закрыт въезд частным авто, — тоже прошел бы без особых возмущений. По крайней мере с ним спорили бы меньше, чем с повышением транспортного налога или введением платного (дорогого) въезда в пределы Садового кольца. Потому что эти последние варианты выгоднее тем, кто побогаче и денег не считает. А народ — и в Англии, и в России — не любит неравенства. Только отдельные хамы — и не говорите мне, провинциалы, что в Москве их большинство, — твердо считают себя «равнее других».

И все-таки въезд в центр Москвы частным машинам не запретят. Потому что Россия не Англия. Из правила кто-то всегда выхлопочет (купит) для себя исключение. Спецпропуск, мигалку или еще что-нибудь. Их никогда не будет достаточно, чтобы пробки создались из одних «блатных». Но их будет довольно, чтобы вызвать протест даже в нашей сверхспокойной ныне стране. И протест гораздо более сильный, чем при любом введении платы за проезд или повышении налогов.

Так что властям спокойнее просто ничего не трогать. Пусть водители новеньких «фордов» и «хендаев» гордятся своим благополучием, стоя в пробках. В конце концов, станет у них еще чуть больше денег, и в каждой машине заведется спутниковое телевидение. Тогда и вовсе отпадет всякое желание куда-либо спешить.