И хочется, и колется

иллюстрации: Ляля Ваганова;

Нурофен — дорогое сырье для приготовления дезоморфина, но все равно дешевле, чем готовые наркотики

Василий Власов, президент Общества специалистов дока­зательной медицины: «В медицине есть ряд препара­тов, которые обладают полезными свойствами, но эти полезные свойства критичны. Например, кокаин еще 30 лет назад, когда я начинал свою практику, был стандартным обезболивающим слизистой носа. Кодеин тоже отличный препарат. Но поскольку ситуация с его применением не по назначению серьезная, то ограни­чительные меры полезны. Какими они должны быть — вопрос открытый: можно отпускать по рецепту врача, а можно повысить стоимость лекарств через повышение на них акцизов.

Главная интри­га в споре вокруг кодеиновых препаратов разгорается между «Фармстандартом» (крупнейшая фармацевти­ческая компания в России. — БГ), который наживается на гигантском обороте кодеиновых препаратов, и гребаной, всем надоевшей ФСКН, где сидят бездельники, паразиты и наркоманы. Но в данном случае они выступают, как ни странно, на стороне граждан.

Минздрав идет на поводу у фармацевтического лобби. Дело не только в загадочных связях Голиковой с «Фармстандартом», а в том, что все министерство зависимо от фарминдустрии. Главный интерес продавцов лекарств — объемы продаж. Поэтому не существует таких сумм, которые фарминдустрия не могла бы занести в каждый кабинет министерства, чтобы продажи не ограничивали. Вот, к примеру, выпускается настойка боярышника — по сути, чистый спирт. С точки зрения общественного здоровья это абсолютно бесполезный препарат, зато аптека продает ее алкоголикам коробками.

Другое дело, что ФСКН категорически не хочет ловить наркобаронов — она хочет контролировать аптеки, потому что там в чиновников не стреляют, там от них откупаются. Они не занимаются героиновым трафиком из Афганистана, они занимаются травлей наркоманов. Наркоманы используют все, что доступно, и если они употребляют дезоморфин, это не значит, что он — главная проблема. Более того, наркоманы всегда смогут договориться — бабушке не продадут кодеин в аптеке, а им продадут.

Но если ФСКН все-таки своего добьется, не надо забывать, что существуют альтернативные лекарства. Вместо нурофена можно купить ибупрофен — он в десять раз дешевле и эффективнее, потому что нурофен — это комбинация ибупрофена с небольшим количеством кодеина. Не стоит бояться рецептурного отпуска — это нормальная мера».

Николай Карташов, руководитель пресс-службы ФСКН: «ФСКН существует уже не первый год, и обстоятельства сложились так, что ее появление было необходимо: страну захлестнул героин из Афганистана. Служба крепко наступила на хвост наркодельцам, и в некоторых районах из-за нас наступил героиновый голод, потому что мы поймали наркодилеров. Теперь там наркоманы покупают кодеины, варят дезоморфин и колют его в вены — получается дешевле героина в 10 раз. В народе его называют «Крокодил», потому что кожа становится похожа на крокодилью — в язвах и струпьях. Дезоморфиновые наркоманы живут недолго, несколько лет, у них начинается гангрена, они гниют изнутри.

Мы регулярно ликвидируем наркопритоны, и половина из них — дезоморфиновые. Не мы придумали рецептурный отпуск — более 70 губернаторов обращались в разные госучреждения с этой проблемой.

То, как будет устроена процедура выдачи рецептов, должна решить специальная комиссия. Наша работа — находить, ликвидировать и задерживать.

Вот все возмущались запретом на марганцовку и кетамин. Что, стало хуже жить?»

Давид Мелик-Гусейнов, директор аналитической компании Cegedim Strategic Data: «Во многих западных странах кодеины отнесены к безрецептурной продаже — не потому, что там наркоманы послушные и правильные, а потому, что там за раз можно купить максимум одну упаковку, при этом аптекарь заносит паспорные данные покупателя в базу.

У нас же пытаются решить проблему полным запретом, включив кодеины в предметно-количественный учет, а это гораздо строже рецептурного. Рецептурный учет — это когда приходишь к врачу, получаешь рецепт и можешь с ним ходить в аптеку несколько раз. А предметно-количственный учет — одноразовый: берешь у врача государственный бланк, который меняешь в аптеке на препарат.

Такой подход повлечет за собой пересмотр вообще всего безрецептурного рынка. До сих пор, например, литрами продается корвалол, хотя это барбитурат — тоже сильнодействующий препарат, который должен быть запрещен к свободной продаже. Потом дело дойдет до метамизола натрия, который входит в состав, например, анальгина. Это все звенья одной цепи».

Софья Мелявина, помощник министра здравоохранения: «Кодеиновой наркомании как отдельного класса не су­ществует. К нему в основном прибегают как к заместителю героина, чтобы снять ломку. Героиновых наркоманов — 86%, тех, кто употребляет психотропные вещества, — 1,2%, и это включая кодеин. Может, сначала стоит побороться с героиновой наркоманией?

40 миллионов людей пользуются кодеиновыми средствами от боли. Давайте представим, что мы вводим рецептурный отпуск — и у нас появляется дополнительно 40 миллионов человек в поликлиниках. Мы получим социальный бунт. А если наркоманы начнут наркотики из конфет выпаривать, конфеты надо будет запретить?