Гиблые места

Осознавать это неприятно, но наш город расположился не на самом удачном месте. Особенности геологического устройства московских недр, как утверждают некоторые специалисты, обуславливают различные городские катастрофы и аварии.

Патогенный фактор

Трагические события, подобные разрушению «Трансвааль-парка», в Москве происходили и раньше, только о них не принято было сообщать, чтобы лишний раз не травмировать психику граждан. Так, 25 декабря 1967 года примерно в 21 час 30 минут рухнул пятиэтажный дом №77 по улице Осипенко, похоронив под развалинами 147 человек.

Вот как описывает произошедшее чудом уцелевшая жительница дома Гудкова Н.Н.: «Я смотрела телевизор. Неожиданно он подпрыгнул, а сама я поднялась к потолку. Доски в полу выгнулись. Комод развернулся. Тут еще раз тряхнуло... Посыпались стекла... На улице встретила мужчину – идет, держится за голову. Сказал, что его выбросило вместе с кушеткой с пятого этажа. Некоторых жильцов отбросило очень далеко – до Краснохолмского моста...» Другой очевидец – Дроздова А.И. – вспоминает: «Я стирала. Вдруг вода из ванны поднялась и выплеснулась вместе с бельем. Меня подбросило и ударило о стену. Пол в ванной вспучился. В комнате упал холодильник, телевизор, шкаф... Часть соседнего корпуса оказалась разрушенной. Некоторые блоки отбросило на окрестные улицы вместе с жильцами. Люди висели на деревьях. Одну женщину вместе с балконом зашвырнуло на Садовое кольцо...»

По заключению специальной комиссии, расследовавшей трагедию, причиной катастрофы стал взрыв газа. Любопытно, что до событий 1967 года на этом же месте без какой-либо причины в 1932 году взорвалась булочная, а в 1902 году провалился под землю доходный дом, причем оба этих строения газифицированы не были. Больше на этом месте строить ничего не стали, а разбили сквер и посадили 147 деревьев – по числу погибших людей. Саму же улицу Осипенко переименовали в Садовническую.

25 июля 1988 года в полутора километрах к западу от Садовнической, на Большой Полянке, разрушилось здание школы №583, а 16 мая 1991 года в Старомонетном переулке, в 60 метрах от школы, разрушился дом №36. В 1997 году, все так же «без причины», на Мичуринском проспекте буквально осыпался новый многоэтажный дом. А в 1990 году странное событие произошло на шоссе Энтузиастов. По словам очевидцев, в воздух подбросило несколько автомобилей. Расследованием занималась прокуратура. Сотрудники следственной бригады недоумевали. В предполагаемом эпицентре взрыва – подвале находившегося поблизости здания – было много легковоспламеняющихся предметов, в том числе кипы ветхой бумаги и тряпья, которые остались в сохранности. Многого объяснить так и не удалось. Например, почему взрывом была сорвана и отброшена на сотни метров оконная решетка. Ведь парусность ее ничтожна. Необъяснимо и повреждение окон в соседнем здании, прикрытом капитальной стеной.

Загадочные разрушения строений происходили и в старину. Так, в летописях нередко упоминаются обрушения стен и сводов храмов и провалы домов. Жители подмосковной Малаховки утверждают, что на месте одного из находящихся в их поселке прудов стоял дом купца Малахова, который провалился под землю вместе с жильцами якобы из-за ссоры наследников. А вспомните миф о сгинувшем в пучине озера Светлояр легендарном стольном граде Китеже.

Много странного происходит и на дорогах. По уверениям многих опытных водителей, существуют так называемые «дороги смерти» – участки автомагистралей, количество аварий на которых несравненно выше, чем на соседних улицах или на аналогичных трассах. Один из таких участков – на трассе Москва–Санкт-Петербург в районе Зеленограда. Здесь, на отрезке в несколько десятков метров, терпят аварии больше машин, чем на всей трассе. Милиция и дорожная служба связывают это с крутым поворотом дороги, а вот старожилы уверены, что дорога проложена на человеческих костях (раньше здесь было кладбище), отсюда и аварии. Есть такие участки и на Ярославском, Минском и Горьковском шоссе. Заметить их легко по большому количеству траурных венков и поминальных крестов на обочине. Существуют «перекрестки смерти». На юге столицы печально славится участок Севастопольского проспекта за развязкой, где начинается улица Бутлерова, на севере – отрезок Дмитровского шоссе между двумя железнодорожными мостами около кинотеатра «Комсомолец». В 1996 году там сгорел троллейбус с пассажирами. Совсем недавно, в феврале 2003 года, случай повторился – хорошо, что обошлось без жертв.

Люди давно отмечали, что некоторые места как бы притягивают к себе несчастья, а потому старались их обходить стороной. Признаком плохих мест может быть необычная растительность, к примеру, сосны с дихотомическими (раздвоенными) стволами. Еще Ломоносов писал, что «на гиблых местах деревья кривоваты, гниловаты и старше старости своей». Животные в таких местностях ведут себя неспокойно, дети беспричинно плачут, а у душевнобольных появляются видения. Дурная слава шла об окрестностях болот и оврагов. Так, на месте Патриарших прудов в XIX веке было Козлиное болото, и когда извозчики проезжали мимо, замечали, что лошади хрипят и «шарахаются по неведомому страху». А ведь на территории современной Москвы много осушенных болот, закопанных оврагов и рек, взятых в подземные коллекторы. Об этом напоминает московская топонимика: названия улиц – Понизовская, Болотная, Моховая, Неглинная, – а также целых районов – Лужники, Нагатино, Фили (от речки Хвиль).

Под феноменом «гиблого места», или, как его теперь называют, геопатогенной зоны, подразумевают место, где возникает страдание. Изучением этого явления в занимаются специалисты двух научных отраслей – медики и геофизики. Еще Гиппократ обратил внимание на зависимость возникновения и развития болезней от места проживания людей. Однако как наука геопатология появилась только в середине XIX века. А в XX веке в результате многочисленных исследований было создано учение о природной очаговости таких серьезных болезней, как клещевой энцефалит, малярия, геморрагические лихорадки, эпидемический зоб. Проводилось подробное картографирование как больших городов – Москвы, Санкт-Петербурга, Красноярска, – так и обширных местностей Севера и Сибири. В наше время работа по исследованию влияния геологических и экологических факторов на здоровье человека продолжается.

Несколько лет назад внимание к геопатогену резко возросло, на этот раз в связи с бумом теории глобального биоэнергетического поля, которое как сетью накрывает поверхность всей планеты. По утверждению последователей теории, в узлах этой сети реализуется биоэнергетическая активность Земли. Иногда же под воздействием внешних факторов – космических процессов или процессов в недрах Земли – происходит аномальное искажение биополя, ведущее к катастрофам.

Определить невидимую сеть биоэнергетического поля и его узлы, которые соответствуют выходу геопатогена, можно при помощи биолокации с использованием в качестве индикатора, например, лозы или маятника, а также методами биорезонанса и вегетативного тестирования с использованием специальных диагностических аппаратов Фолля, Накатани и «Имедис».

Именно поэтому в старину при выборе места для строительства жилища прибегали к помощи рудоходцев или монахов-схимников, которые находили благоприятные места, оберегая дома от разрушений, а людей, в них проживающих, – от болезней и несчастий.

Палеорифтовая структура

О том, что такое «гиблое место» и как оно выявляется при помощи метода лозоходства, я узнал в 1977 году во время работы в стройотряде. Нам в сжатые сроки предстояло выкопать траншею вдоль железнодорожного полотна от станции Бирюлево до станции Коломенская – тогда бы мы получили премию, или, как в то время говорили, «аккорд». Беда была в том, что где-то на пути нашей будущей траншеи лежал правительственный телефонный кабель, за повреждение которого могли запросто посадить. Но и ждать мы не могли. Мастер отряда Петр Николаевич Богданов взял ответственность на себя. Согнув из толстой проволоки две загогулины в виде буквы «Г», он поместил их на тыльную поверхность кистей рук – так, чтобы центр их тяжести находился между большим и указательным пальцем. После чего принялся расхаживать вдоль трассы, указывая нам, куда забивать колышки. А на следующий день появился экскаватор. Телефонный кабель мы не повредили, зато прямиком вышли на подземную водяную жилу. Вода из нее просочилась в выкопанную нами траншею, а на следующий день размыла железнодорожное полотно. В связи с этим движение поездов по Павелецкому направлению было прекращено на три часа, а нас мобилизовали на аварийные работы. Премию нам так и не заплатили, но и наказывать никого не стали. Интересно, что железнодорожные пути на том участке размывает теперь каждый год, а ремонтные работы практически не прекращаются.

С тех самых пор в лозохождение, биоэнергетику и геопатоген я не верил, считая все это шарлатанством. Вплоть до 2002 года, когда подвернулась возможность пройти курсы по биорезонансу, вегетативному тестированию и электропунктурной диагностике по методу Фолля. Там-то мне и объяснили, что во всех болезнях человека изначально виновато первичное геопатогенное отягощение, а потому лечатся они посредством биорезонанса. Тут как раз подвернулся подходящий пациент – давнишний приятель по фамилии Дуля, страдавший от последствий пребывания в одном из самых гиблых мест Москвы – Бутырской тюрьме. Лечил я Дулю при помощи фоллевского аппарата, однако лучше ему не стало. Даже напротив – с каждым днем здоровье Дули ухудшалось. И тогда я плюнул на геопатоген и биорезонанс, взял машину и отвез его в туберкулезный диспансер по месту жительства, где он и поныне наблюдается.

Что же касается «гиблых» мест, то я уверен, что их происхождение имеет вполне естественные причины.

Вот например. С 1990-х годов служил я опером на Петровке, в отделе по борьбе с хищением наркотиков, и обратил внимание на странный феномен. Наблюдался он в двух диаметрально противоположных районах Москвы: на Юго-Западе и на Северо-Востоке. А заключался в том, что расход наркотических средств, назначаемых онкологическим больным, там был в два раза выше, чем в целом по городу. Соответственно и количество больных там тоже было значительно большим. На первый взгляд, загадка. А копнул глубже – выяснилось, что в части лечебных учреждений происходили крупные злоупотребления: списывалось двойное, а то и тройное количество медикаментов на умерших, но так и не снятых с учета пациентов. Случай этот я вспомнил потому, что недавно в Интернете нашел карту распространенности онкозаболеваний в Москве на тот период времени, составленную энтузиастами-биоэнергетиками. Там «раковые очаги» тоже отметили, но объяснили их воздействием геопатогена, которое в 1992 году (после принятых нами мер) почему-то прекратилось.

Вот и на этот раз, чтобы разобраться в истинной природе происходящих в столице «необъяснимых» явлений, я обратился к ученым, а именно в Центр региональных геофизических и геоэкологических исследований имени В.В.Федынского (ЦРГГИ «Геон»). К теории биоэнергетического поля здесь относятся скептически, лозоискательством не занимаются и к специалистам по биорезонансу не обращаются. Однако наличие «гиблых мест» вовсе не отрицают, изучая их методами сейсмо- и гравиразведки с помощью специально разработанной уникальной аппаратуры «Земля-75» и «Альфа-Геон». Это дает возможность глубоко заглянуть под землю с целью предсказания возможных катастроф. Таких, как землетрясение, уничтожившее город Нефтегорск на Сахалине в 1995 году.

Вот мнение моей собеседницы Иды Владимировны Померанцевой, доктора технических наук, руководителя отдела разведочной сейсмологии:

– Гибель Нефтегорска прямо связана с разработкой нефтяных и газовых месторождений. Аналогичные техногенные землетрясения происходили в Грозном в 1971 году, в Газли в 1996 году и Альметьевске в 1986 году, где откачивали нефть, закачивая в образовавшиеся полости воду.

При этом и сама Померанцева, и ее коллеги-геофизики считают, что гибель Нефтегорска обусловлена халатностью властей, которых ученые о возможной трагедии предупреждали.

Какое же отношение Нефтегорск имеет к Москве, которая, как всем известно, стоит в сейсмически безопасном месте?

– Да самое прямое! – утверждает Ида Владимировна. – Вы не смотрите, что я ношу очки, на самом деле я Москву вижу на 20 километров вглубь и дальше. Почему? Да потому что больше 40 лет посвятила изучению московских недр. И то, что там происходит в последние годы, геофизиков не радует, особенно в связи с планируемым в Москве масштабным многоэтажным строительством. В том-то и беда, что Москва всегда считалась спокойной зоной, и строительство здесь велось и ведется без учета возможных землетрясений. А тут выяснилось, что уровень гравитации в Москве, точнее, к югу от Кремля, существенно отличается от показателей гравитации окружающей местности. И разница очень большая! Такие аномалии наблюдаются в самых рискованных сейсмических областях – таких, как Кавказ и Байкал. Вот, пожалуйста, полюбуйтесь, что происходит у самого подножья Кремля. Это же самый настоящий провал, и где он кончается – только богу известно! Данные достоверны, не сомневайтесь. [#insert]То, что Москва лежит в самом центре континентального узла, образованного сочленением и пересечением глубинных разломов, – вовсе не новость. Даже можно сказать, что именно благодаря этому она и стала Москвой. Ведь города всегда строились по берегам рек, а они тяготеют к зонам разломов. Разломы и предопределили судьбу города, а также его ландшафт и радиально-кольцевую структуру.

Впрочем, вернемся к гравитационной аномалии. Объяснить ее можно тем, что вся толща кристаллического фундамента под Москвой расколота на два блока, между которыми по линии восток–запад проходит мощная палеорифтовая структура (так геофизики называют древние трещины в земной коре, протянувшиеся на тысячи километров). Северный борт этой трещины проходит через центр Москвы – Лефортово, Кремлевскую набережную и место, отведенное под строительство Сити. Южный же край тянется от Марьина до Теплого Стана. Сама же палеорифтовая зона каждый год увеличивается на несколько сантиметров, да к тому же и опускается. Поэтому в прилегающих к ней районах фиксируется больше всего разрушений, провалов и аварий трубопроводов.

А еще сейсмологи периодически регистрируют на территории столицы местные землетрясения, число которых увеличивается, а сила нарастает. Начиная с 1984 года изучением местных московских землетрясений занимается геофизик Института физики Земли Российской академии наук Евгений Васильевич Барковский. Согласно его предположениям, события, подобные ЧП на улице Осипенко, связаны с локальными сейсмическими толчками – гравитационными взрывами.

Одно из таких землетрясений силой около 2,5 баллов было зафиксировано 8 и 9 сентября 1997 года и предшествовало «самопроизвольному» разрушению 10 сентября 1997 года строившегося многоэтажного дома по Мичуринскому проспекту.

2 и 3 марта 1995 года тряхнуло Лефортово, 6 июня того же года – район Манежной площади, 13 августа 1996 года – здание гостиницы «Националь». Самое же сильное землетрясение в Москве было зафиксировано 20 сейсмостанциями 8 июня 1990 года в районе шоссе Энтузиастов. Было оно силой от 4 до 6 баллов. Все это свидетельствует об активизации сейсмической активности в Москве. То есть в Москве наблюдаются те же сейсмические проблемы, что и в Нефтегорске.

Хуже всего, по мнению Померанцевой И.В., обстоит дело в Хорошевском районе, где происходит опускание земной поверхности, обусловленное существованием здесь обширных подземных карстовых полостей, а также пересечением под прямым углом двух глубинных разломов. Геофизики считают это место самым сейсмически опасным на территории Москвы и называют его «курчатовским крестом», так как в центре разлома стоит НИИ им. Курчатова с действующим ядерным реактором.

Только за один 1998 год разрушились три здания на Хорошевском шоссе, тогда же произошло несколько провалов на Большой Дмитровке. Связано это с образованием карстовых подземных воронок и полостей. Одна из таких полостей на глубине 20 метров привела к разрушению дома №12 по Новохорошевскому проезду. Аналогичные процессы шли под домом №40, стр. 1, по улице Тухачевского – все в том же сейсмически нехорошем Хорошевском районе.

Наблюдается в нашем городе и процесс проседания земли, связанный с проседанием грунта. В Москве оседание земли достигает 1 м в год. При этом сила давления здания на грунт зависит от этажности. Например, десятиэтажное строение оказывает давление порядка 30 т на 1 кв. м. Особенно активно проседание идет в районе подземных туннелей и линий метро.

В дополнение ко всему в Западном, Северо-Западном и Северо-Восточном округах столицы уже 20 лет происходит повышение уровня грунтовых вод на 4-5 см в год. В целом подтоплено 40% площади города, а к 2010 году этот процесс охватит 50% территории. Приведет это к снижению прочности фундаментов, более быстрому разрушению подземных коммуникаций, затоплению подвалов и размножению городских комаров.

Сведения о глубинных процессах в московских недрах вовсе не секретные. Результаты своих изысканий геофизики регулярно докладывают властям, а также публикуют в журналах «Сейсмология» и «Охрана недр».

– Однако никого это не интересует, до тех пор пока земля под ногами не затрясется, – сетует Ида Владимировна. – Кстати, трагедия в аквапарке вполне может быть объяснена описанными выше сейсмическими проблемами. Дело в том, что «Трансвааль» стоял в месте пересечения сразу нескольких разломов, да к тому же и на южном краю палеорифтовой зоны.

Местами следующих катастроф, по мнению Иды Владимировны, вполне могут стать районы «Алых парусов» и Лефортовского туннеля. Строить же в Москве небоскребы она не советует, дабы не увеличивать число «гиблых мест».