Гейшизм и феминизм

31 мая, суббота

23.10

Второй день не могу остановиться. Слезы льются сами собой, ничего не сделать. Даже стыдно. Даже говорила некоторым, что у меня аллергия на тополиный пух. На самом деле это из-за пирога счастья. Разломали его, съели - а ничего не произошло.

Только у Тимофея произошло: я ему купила Лего - Школа Хогвартс, с драконом. Чудом хватило ума не связывать это событие с тестом счастья напрямую. A то он запросил бы этих пирогов через день. A сама-то, сама? Несчастная идиотка. Никто же ничего не обещал!!!! В смысле - сверхъестественного.

Надо было загадать что-то конкретное, вроде того, чтобы сами собой купились зашибенские туфли. Или сам собой оформился занранпаспорт, и я поехала бы в отпуск. Или - хотя бы!! - чтобы сам собой оформился бы развод с М. и я освободилась бы от его чертовых клятв и с кем-то радостно замутила. Хоть с тем же Геной, к-рого я не видела уже сто лет, только по тел-фону. A я загадала: «Счастья!»

Никогда в жизни так плохо себя не чувствовала.

Реально я хочу, чтобы мне было 5 лет. Прописью. Пять. Типа того. Только чтобы Тимофей никуда не исчезал, чтобы мы с ним были вместе. Родители пусть будут нашими родителями. Мама будет молодой. Я буду с ней целоваться и утопать головой у нее в животе. Это было самое лучшее в жизни. Я даже помню, как я это называла - дом отдыха. Ей не очень нравилось. Ей, наверное, хотелось, чтобы у нее была талия.

Ладно, пусть будет талия. Только пусть не работает.

Я не хочу ходить в детский сад. Там чужие люди.

Господи, а сама...

Я сейчас умру. Реально умру.

Луша, тебе надо лечиться. Определенно.

1 июня

День защиты, блин, детей

23.55

Расцвела в саду акация. Нашла коньяка, выпила. Невкусно, но полегчало. Доела последние крошки счастья. Посмотрела на себя в зеркало и почему-то подумала: «Невеста - без теста!» и полчаса хохотала в полном одиночестве.

Но вообще полегчало.

Милана!! Д/р!! Так и не поздравила.

A она меня, кстати, и не пригласила.

Пятница, 13-е

Опять долгие выходные. День Независимости, блин! Было какое-то такое американское кино, но я его не смотрела, вот и не помню. Собиралась с родителями на дачу. Собиралась, собиралась и рассобиралась. Т. е. рассобралась.

Вчера весь вечер выпивала с Танькой и Татулей. Татьяна ходит в феминистские студии и заряжается ненавистью. Плохо, что стала ужасно агрессивной. Но Татуля говорит, что это пройдет, и что женщина, не прошедшая хоть когда-то через феминизм - это не женщина, а так, полчеловека. Совершенно безумный разговор их двух ("их двих", как сказал бы мой Кузя) по поводу феминизма и гейшизма.

Татьяна (Т-1). Твой образ жизни, Наталья, это по сути своей - жизнь высокооплачиваемой проститутки, ты сама это выбрала. Девушкам, которые стоят в Химках у дороги, по 17 лет, они не знают жизни. Это детская проституция. A твой гейшизм - это семейная проституция. Что гораздо хуже, потому что у тебя два высших образования...

Татуля (Т-2) И диссертация - не забывай!

Т-1. Какая диссертация?

Т-2. Такая. Поэтические шаблоны поэзии позднего Средневековья... (Не могу повторить. Т. е. я не могу, Луша. Татуля повторяет - легко).

Т-1. Ты что - защитила кандидатскую?

Т-2. Кто сказал, что я ее защитила? Я ее написала. Но париться с защитой совершенно не собираюсь.

Т-1. И ты живешь с человеком, который... короче - с супостатом? Который читает сборники анекдотов? И еще спрашивает: «Как у тебя с чувством юмора?»

Т-2. Супостат, чтобы ты знала, окончил школу с серебряной медалью и физфак с красным дипломом. У него мозг нормальный. Просто он тупой.

Т-1. Вот, вот! Ты сама говоришь! И как же ты с ним живешь?

И тут Т-2 надвигается всем своим прекрасно выхоленным лицом от Helena Rubinstain на Танюшку и зловещим

голосом произносит:

Хочешь, объясню?

Т-1. Да!

Т-2 (размеренно и торжественно). Тогда слушай. И запоминай. И учись. Дело в том, что я забила на него...

(совсем уж страшным голосом)... с прибором!

И хряснула по столу, даже разлила вино.

Удивительно, но после этого Татьяна присмирела, потому что не убедиться в Татулиной правоте было просто невозможно. Правда Танька еще полчаса пыталась плести чего-то про пенис как символ мужественности и отсутствие пениса как ложный смысл женственности, но все равно вышло так, что если человек глобально положил на что-то (или на кого-то) свой так называемый пенис (или - тем более! - забил его с прибором), то выходит, что символ мужественности у этого самого человека - ого-го! Нельзя же забить то, чего нет. Татуля даже показала, какой именно у нее символ мужественности (в забитом состоянии). Развела руки, но сказала, что это мало - на самом деле от стенки до стенки! Тогда я ее поддержала, и сказала, что у меня символ мужественности тоже довольно гигантский. Хотя, пожалуй, не столько забитый с прибором, сколько просто положенный. И мы уже с Татулей изготовились ржать (потому что смешно же все-таки), я уже прямо чувствовала это ржание, как оно подступает (вроде шампанского с пузырьками), как моя бедная Танька вдруг начинает дрожать губами и совершенно не в шутку говорит:

- A у меня... никакого символа мужественности... нет!

И у нее полились слезы, клянусь. Настоящие слезы. Причем практически не пила.

A Танька, она правда такая. Ни фига ни что не кладет. Ужасно тяжело жить такому человеку. Я так ее люблю, она такая невезучая.

Татуля в полдесятого умотала, мы с Танькой еще немного посидели, чтобы она пришла в себя. Я ее пообещала проводить. Она спросила, как у нас тут в переулках насчет хождения по ночам - безопасно? Честно говоря, не очень. Зимой было спокойно. A сейчас, хоть жары и не наблюдается, но гормон у народа явно попер. Прямо в воздухе гормоны висят. Вместе с пивом и всем остальным. Я сказала Т., что изобрела способ защищаться от опасных приставаний - изображать глухонемую.

На это Т. сказала:

- Да? A у меня есть карманный нож. Если что, я его достану и ударю прямо в глаз!

И достает ножик - красный такой, швейцарский, складной.

Еще показала мне приемы женской самообороны. Бить в голень. «Если у него есть волосы, хватай его за волосы.

Если у него нет волос, хватай его за нос!» Цирк, блин.

Зато дальше получилось, как в кино. Не успеваем выйти из подъезда и пройти пять шагов, подъезжает черная машина, начинает сигналить и прижимать нас к забору. Я мгновенно делаю бессмысленное лицо, смотрю в асфальт и чуть ли не пускаю слюни. При этом Танька шипит ужасные ругательства и возится со своим знаменитым ножиком. Машина ни фига не уезжает, сигналит все отчаянней. Проехала немного вперед, встала косо - прямо поперек пути. Я это вижу краем глаза (боковым зрением, как в книгах пишут), потому что все еще изображаю тотальный аутизм. И вся эта фигня продолжается довольно долго, пока Танька вдруг не перестает ругаться насчет грязных мужских свиней и трусливых псевдоглухих дебилок и не говорит:

- Послушай, Луш. Ты посмотри. По-моему, это какие-то твои знакомые.

Поднимаю глаза - кошмар. На переднем сиденье - Виталик. A за рулем Ленуся, которая стрижет их с Aртуром, она в телевизоре работает, стилистом. Она меня тоже пару раз стригла. Причем у нее 18-ый размер бюста и белые волосы чуть ли не до попы. Ладно я слепая, но у Татьяны-то нормальное зрение, она-то как могла так облажаться? Говорит, все из-за ножика: не хотел, зараза, раскрываться, она об него обломала весь маникюр, и к тому же запуталась в лезвиях. Вместо ножа или хотя бы штопора достала в результате такую специальную хренушку, вроде маленькой ложечки, совершенно не острую. Мы еще все потом долго обсуждали, для чего она вообще нужна: то ли приминать табак в трубке, то ли прочищать трубку, что-то такое.

Воображаю, как она стала бы целиться этой ложечкой в глаз насильнику.

Да и я хороша.