Еще раз о любви

Фотография: Михаил Киселев

— Что все-таки происходит с «Ассой-2» и «Анной Карениной»? Они выйдут когда-нибудь?

— Надеюсь, что да. Вот-вот, наверное, выйдут.

— Вы ведь то же самое говорили в начале 2007-го — что обе картины полностью готовы и вот-вот выйдут на экраны.

— Просто, когда мы столкнулись с технологией современного постпродакшена, оказалось, что это очень долгое, мучительное дело. Я начал доводить картины до ума, захотелось что-то по-другому смонтировать. Смонтировал. А потом пришлось заново озвучивать, кое-какую музыку переставить. В общем, первые публичные просмотры состоялись только сейчас. Ну и все это потихоньку продолжается. В ночь с 25 на 26 апреля в «Художественном» покажут «Ассу» первую, потом мы поговорим со зрителями о жизни и о любви, и где-то к утру они посмотрят «2-Асса-2». Потом в Петербурге пройдет мировая премьера «Анны Карениной» и еще одна большая премьера «Ассы» ­второй. Может быть, даже с мини-фес­тивалем картин, которые лично мне ­нра­вятся.

— Это какие?

— Ну вот есть, например, великолепный документальный фильм «Дикий, дикий пляж. Жар нежных» режиссера Расторгуева, который мало кто видел, хотя это абсолютный шедевр. Будет замечательный «Шультес». В общем, фильмы, которые мне кажутся важными и просто хорошими.

— А «Россия-88» будет? И что, кстати, все-таки произошло в Ханты-Мансийске?

— А что произошло? Это превосходный фильм, сделанный первоклассно одаренными людьми. Он заслуженно получил приз у нас на фестивале. Разными людьми он воспринимается по-разному, и ни­чего необыкновенного тут нет. А вот во­рох придурочных сплетен вокруг него — это уже обыкновенная спекуляция. Это называется «удачно присосаться к художественному произведению». Само произведение уже неважно, важно, кто что про него говорит. Ничего более отвратительного в нашем деле нет.

— А вот кинокритик Кичин, который был членом жюри, утверждает, что на жюри оказывалось давление.

— Вы помните чеховского «Иванова»? Был там такой недоучившийся доктор, исключительно честный, который ко всем лез со своей правдой, и вполне возможно, что часть его правды была даже в чем-то правдивой. Просто именно эта «ублюдочная правда» убила и Сарру, и Иванова. Его там в этой пьесе все герои ненавидят. Автор — тоже.

— Я «Ассы-2» еще не видел, видел только трейлер. Он такое… фантасмагорическое впечатление производит.

— Ну да. А трейлер нашей жизни на вас фантасмагорического впечатления не производит? Это как бы такое китчевое «Зеркало» для бедных. Временами смахивает на «Рабыню Изауру». А по жанру все-таки, наверное, музыкальный триллер. Вот весь этот компот и составляет художественное существо «Ассы». И это, упаси господи, никакой не сиквел, сразу хочу сказать. Вообще-то, надо смотреть три фильма разом — «Ассу», «Ассу-2» и «Анну Каренину». Это, кроме всего прочего, своего рода эпическая трилогия. Правда-правда. Я не шучу.

— А «Асса» — «Черная роза» — «Дом под звездным небом» тогда что?

— Это тоже был триптих, но, так сказать, внутривременной. И те времена давно закончились. А здесь такая… эпическая байда. Причем очень важной ее составляющей частью является именно «Каренина» — человеческий выворотыш всей этой нечеловеческой истории. Знаете, когда я учился во ВГИКе, я жил в общаге и, чтобы не спиться, довольно много читал. Вот тогда на меня невероятное впечатление произвела фолкнеровская трилогия — «Деревушка», «Город» и «Особняк». Одни и те же герои в преломлении времен. Я ничего ни с чем не сравниваю. Но когда я дочитывал трагический финал «Особняка», я все время думал: бог ты мой, это же те же самые забавные герои из «Деревушки». Что же с ними сделало время? И что они сделали со временем… Тут в чем-то похожая история. Когда смотришь подряд три фильма, все понятным становится. Фантасмагоричным, да, но и понятным.

— «Каренину» вы собираетесь прокатывать за рубежом?

— Может быть. Наверное. По крайней мере мы сделали в Лос-Анджелесе по совершенно новой технологической системе дубляжа двухчасовую версию фильма на английском. Но это все-таки несколько другая «Каренина». В чем-то она даже и не очень похожа на русскую. Но мне ее смотреть интересно. Поначалу, конечно, было не­множко… Как бы вам сказать… Я когда-то работал в Актюбинске, вечером в гостинице делать было нечего и, чтобы не спить­ся, я по телику посмотрел «Семнадцать мгновений весны». По-казахски. Стоит Тихонов, Броневой, а с экрана —«кыргылды мыргылды Мюллер, мыргырды ­кыр­гылды — Штирлиц идет по коридору». И вот на первых пробах я вижу Вронского, который кричит лошади: «Стэнд ап, Фру-Фру!» — чуть не умер от хохота. Но потом, знаете, всерьез втянулся. По этой самой новой дубляжной системе русские актеры говорят ну практически своими голосами. На безупречном английском. И это все очень убедительно и красиво получилось, как ни странно.

Вообще-то, было много реальных планов, в том числе и по премьерам «Анны» в мировых столицах. И нас приглашали, и мы собирались. Но из-за кризиса это не то чтобы исчезло, но как-то… подувяло, что ли. Никто не понимает, что реально будет осенью, все боятся строить планы.

— Не могу представить, какой прокатчик откажется от фильма с названием «Асса-2».

— Ну у них же свои соображения. Одни говорят, что не смогут ее показать так, как она того достойна. Другие: «очень интересно, но мы боимся». Третьи: дайте денег на шоковую рекламу, прокатаем что хотите. А Африка вообще говорит: зачем тебе эти поганые коммерческие заморочки? Знаешь сколько хорошего живого на­роду по России разбросано? А «Асса-2», поверь мне, их соберет. И это настоя­щие, нефальшивые миллионы зрителей. И имен­но они — будущее. А не те, что жрут попкорн. Да вообще, вы знаете, почему-то я спокоен. Ну нету вот у меня этого рыночного желания шустро семенить куда-нибудь ногами. Все равно, в какую сторону. Никакие кризисы даже в голове не вечны. Найдется правильное время, и все выйдет.

— Все-таки странно, что за последние 15 лет вы выпустили всего две картины — «О любви» и «Нежный возраст». «Асса-2» зависла, «Каренина» зависла…

— Ну во-первых, ни «Асса-2», ни «Каренина» никуда и не думали зависать. ­Прошли удивительные предпремьерные показы при битком набитых залах. «Ночи «Ассы» будут в Питере и в Москве, в са­мых престижных кинотеатрах. Премьера «Карениной» — в Михайловском театре. Предложений огромное количество, мы все их обдумываем, пытаясь сбить в некую систему. Я всем желаю, чтобы их картины так зависали. И это все-таки не подсчет бокс-офисов, а двух или трех прокатных уикендов…

— Но вы же очень быстро и снимаете, и пишете. И сейчас были самые жирные годы, никаких проблем с деньгами. Как так вышло?

— Как так вышло? Очень просто. Жировали другие. Я вот сейчас даже собираюсь выпустить книгу непоставленных сценариев. Их там полтора десятка. И все, ей-богу, неплохие. Я даже книжке название придумал — «Непоставленные сценарии. Почему?». Я там перед каждым сценарием опишу — почему. Это будут, наверное, забавные и поучительные рассказы.

— А что за новый фильм, доснять который у вас опять не хватает денег, — «Одноклассники», кажется?

— «Агу, или Одноклассники». Да вроде бы нашлись уже деньги. Там и осталось-то снимать — совсем ерунда, восемь или девять съемочных дней. Почти закончена картина. Это такой парафраз «Ста дней после детства», по-моему. Только герои постарше — школу закончили уже. Ну и время… Оглянитесь вокруг себя, и вы живо представите себе эти новые «Сто дней».

— А кто они?

— Герои? Нормальные хорошие ребята. Частью даже очень хорошие. Частью даже идеальные. Потому что такие они и есть. И происходит с ними то же самое, что с нами со всеми. Что со всеми и всегда происходит. Ну вот часть действия, правда, происходит на Гоа. Это вроде как раньше неудовлетворенная советская молодежь в Сибирь уезжала. Но тут, ­конечно, все другое. И Гоа не Сибирь. Все без штанов, жарко, вокруг косяки, то да се. Вот надо нам сейчас доехать до Гоа, доснять. А в целом, наверное, правда, похоже будет на «Сто дней». ­Только про сейчас. Конечно, сейчас все другое. Все, все другое. Но при этом все то же самое. То же самое, абсолютно. Я ж и там, и здесь жил. Я знаю.

— А что будете снимать дальше, знаете?

— Идей много, и готовых сценариев много. И желание есть. Но я запрещаю себе строить планы. Думаю, судьба все разрулит. Сложится — значит, сложится. К счастью, у меня нет необходимости ­хвататься за голову и вопить: Боже, что делать дальше, может, я в жизненном тупике?! Ничего этого нет. Потому что я точно знаю, что нет, не в тупике. Может, кто-то и в тупике, а я не в тупи­ке. Это я знаю точно. Не в тупике, и все. Тупиком даже и не пахнет. А я знаю, как пахнет в тупике. Совсем не так. Там говном пахнет. А тут у меня совсем другие запахи: весна вот, скоро сирень зацветет…