Движуха

Воскресенье, 27 июня. 11.45. У решетки Александровского сада собирается народ с фотоаппаратами. Ровно в 12.00 белобрысый парень, которого тут все зовут Лешка, раздает народу конверты. В конвертах – по десять заданий для каждого: «Коренной москвич», «Дружба», «Кондуктор с розой». К 12.15 люди разбегаются – снимать. Чтобы раньше других принести готовый сюжет...

Фотокросс придумал двадцатипятилетний Лешка – вернее, Алексей Ткачев. До этого Лешка занимался спортивным ориентированием, а потом решил, что ориентироваться на местности интереснее с помощью фотоаппарата. На первый забег он пригласил друзей, те – своих друзей. Собралось человек десять – все фотолюбители.

– Первый кросс прошел 14 марта, спустя три дня после взрывов в Испании, – вспоминает Лешка, – а кроссеру Олегу Сукнову досталось задание сфотографировать фасад испанского посольства. Так его забрали в милицию. Но ничего, выпутался и финишировал в срок.

В последний раз вместо десяти кроссеров-одиночек было 17 команд по четыре человека. Участники – такие же экстремалы, как Лешка.

– Фотокросс – это движуха, – смеется Ткачев. – В нем интересно участвовать только тем, кто ищет приключений...
За особыми красотами снимков тут и правда не гонятся. Драйв в другом: быстро сообразить, как воплотить нереальные сюжеты – венок, плывущий по реке, или Камергерский переулок, перегороженный людьми.

– Открываю конверт и читаю: «Передвижка мебели», – кроссер Kooper перебирает снимки. – Хорошо. Сидим с командой в машине на Сухаревке, перекусываем. Вдруг вижу – «жигуль» с диваном на багажнике. Я чуть не поперхнулся. «Фоткайте!» – кричу. А диван уезжает. Мы рвем с места, догоняем, и на светофоре я делаю пару выстрелов.

– А у меня, – подхватывает Shilуa, – случился глюк с памятником Горькому: ну не знаю я, где он в Москве. Потом вспоминаю, что около ЦДХ вроде бы есть кладбище постаментов. Подхожу, точно – Дзержинский из кустов торчит. Ну я у бабушки в кассе и спрашиваю: «Горький есть?» Бабушка так за сердце и схватилась: молодой человек, с виду хиппи, а Горьким интересуется. «Есть, – отвечает, – но не установлен». Я вбегаю – вот он, красавец! Я от радости чуть целовать его не полез. А через пару минут нарвался на промодевушку с дезодорантами-гранатами. Сфоткал и ее – для «Запаха любви» – и тоже хотел поцеловать. Не далась – чуть баллончиком в лоб не заехала...

...К шести вечера кроссеры собираются в каком-нибудь кафе. Наклеивают снимки на ватманские листы, Лешка судит. Правила судейства крайне просты. Надо снять все десять тем, и снять неожиданно (например, «коренной москвич» должен быть не стареньким автомобилем, гниющим во дворе, а, скажем, портретом китайца-москвича). Ну и нельзя делать элементарные ошибки (снимать себя, терять фокус). За недостатки к времени, затраченному на кросс, прибавляются очки-минуты, за достоинства вычитаются. В майском кроссе произошел курьез: Дима Прохоренко набрал столько бонусов за свой клевер с четырьмя листочками, что итоговое время его съемки составило минус 38 минут...