Два предложения

$8 000 000

Квартира в новом доме по Несвижском переулку только начинает жить. Ее, страшно подумать, продают всего второй раз за три года. Первый можно не считать: человек купил у застройщика голые стены, вложился в ремонт, пригласил квалифицированного дизайнера (по декору похоже, что не одного), купил фантастически дорогую мебель и вот — отдает теперь сокровище с понятной и похвальной целью умножить капитал. Так многие делают.

На Несвижском поражает, однако, размах инвестиций. Квартира занимает целый этаж монолитного дома. Общая площадь — 575 м² плюс 25 м² лифтового холла. Здесь, у лифтов, новый хозяин наверняка разместит пункт охраны — караулить карельскую березу, малахит и паркет с инкрустациями, ходить по которому — вроде как попросить у Моны Лизу спичку. В доме (слово «квартира» ассоциируется все-таки с другим масштабом) пять спален с санузлом при каждой, тренажерный зал, бильярдная комната, семейная комната (для тихих вечеров), гостиная (для громких), кабинет-библиотека, столовая (не путать с обеденным залом, это другое помещение), галерея, постирочная, комната охраны (мало ли, вздремнуть) и три балкона.

После недавнего безобразия с электричеством особенно важным кажется наличие индивидуального электрического кабеля на 300 вольт, проложенного едва ли не из кабинета начальника Мосэнерго. Потребители элитных квартир вообще ставят во главу угла надежность и автономность, что для них почти синонимы: знают, в какой стране живут. В апартаментах на Несвижском предусмотрено аварийное освещение, автономные системы кондиционирования, фильтрации и увлажнения воздуха, а также обогрева. Хозяева, если на то будет их воля, cмогут непосредственно с супружеского ложа переместиться в джакузи, сауну или душевую с паром. Из окна при этом видна вся Москва.

Оформляли жилище в Несвижском под классику. Суперэлитные квартиры редко бывают декорированы иначе. Не лишенная изящества мебель (такая выставлена обычно в витрине «Абитарэ Интерьер»), бежево-коричневая гамма в «общественных» помещениях, салатово-желтая в спальнях. Над кроватью в одной из спален висит картина с изображением табуна лошадей, в метре от нее — икона (кажется, совершенно выдающийся образец), еще в метре — картина с жанровой сценкой типа «барышня и хулиган» или «торговка и городовой». На прикроватной тумбочке — очаровательный плюшевый песик. Декоративную панель, укрывшую по современной моде батарею отопления, венчает горшок с пышным цветком. Это, пожалуй, единственная сомнительная деталь во всей квартире: бамбук с его строгим стеблем здесь смотрелся бы лучше.

574,7 м², 3 действующих камина, 5 телефонных номеров, центральный пылесос, 18 встроенных шкафов, подогрев полов, кухонное оборудование Viking и холодильник Sub-Zero, очистка и минерализация водопроводной воды (контроль результатов — раз в три месяца), индивидуальный климат-контроль.

$20 000

Пока на Несвижском зарождается новая жизнь, в доме по Тверской, 8 (книжный магазин «Москва») разыгрывается настоящая драма жизни старой. Сестры Сицилиана и Олимпиада Дульцер, дамы 92 и 94 лет соответственно, пытаются продать свою 55-метровую двухкомнатную квартиру. За 20 тысяч долларов, по цене комнаты в Люберцах, при рыночной стоимости минимум в 220 тысяч. И продать не могут. Единственное условие старушек — пожизненное проживание, но даже не оно стало камнем преткновения: сколько они еще проживут, дай им Бог здоровья?.. Покупатели — существа по натуре циничные — это хорошо понимают. Дело в другом.

До последнего времени дамы держались молодцом. Холодный душ по утрам, завтрак, утренние газеты, часовые переговоры с подругами, всегда в чистом, театры, макияж, ни минуты покоя. Настоящие довлатовские героини. 94-летняя Олимпиада почти ежедневно принимала молодых коллег: она лауреат Госпремии СССР, химик с мировым именем. Сестра Сицилиана — архитектор, проектировавшая, в частности, нынешний МХАТ им. Горького, консультировала по телефону пол-Москвы. Жили на две пенсии — 12 тысяч рублей в месяц. А потом случилась катастрофа. Младшая упала, сломав шейку бедра. В таком возрасте этот диагноз означает смерть через две недели. Но только не для Сицилианы. Она выжила, теперь пытается понять, как прожить. Со сломанной шейкой бедра нельзя ходить: пришлось нанять девушку, которая присматривает за домом и покупает продукты. Обходится это в пятьсот рублей в день — получается дороже, чем обе пенсии. В ход пошел интерьер: еще цел занавес со мхатовской чайкой, но уже переехали по другим адресам стулья, стол, комод и шкаф, к которому мог бы без зазрения обратиться даже Гаев. На очереди — хрустальная люстра и светильники.

Посовещавшись, старушки придумали хитрый, как им казалось, вариант с продажей квартиры в два раза дешевле реальной цены. Но не проходит и он. Олимпиада, которой принадлежит 1/2 жилплощади, имела несчастье обращаться в поликлинику с жалобами на провалы в памяти, плохой сон, галлюцинации, забывчивость, сонливость — словом, на все то, что и составляет нормальный мир человека, дожившего до 94 лет. И теперь ни один нотариус города Москвы, не говоря уже о государственных регистраторах, не соглашается завизировать фразу, от которой зависит выживание сестер: «Продавец… не ограничивался в дееспособности, не страдает заболеваниями, которые могут препятствовать понимать суть и последствия подписываемого договора». Если были провалы в памяти, значит, страдает, значит, может не понимать суть. Со своей стороны юридически грамотные нотариусы абсолютно правы, но я с ужасом думаю о том дне, когда в квартире Сицилианы и Олимпиады останется всего один какой-нибудь незначительный предмет — туалетная полочка, например.

55,3 м². Комнаты — 17 и 13 м. Кухня — 8 м. Высота потолка — 3,2 м. В подъезде установлен домофон. Все окна — на памятник Юрию Долгорукому. Нуждается в косметическом ремонте.