Духовное скалолазанье

Мы спустились с гор и вышли на широкую поляну, где собралось по меньшей мере человек пятьсот: в ярких костюмах, в шлемах, с мечами и щитами. Сначала мы решили, что это местные толкиенисты устроили состязание. Кто-то высказал предположение, что мы попали на съемки очередной серии «Властелина колец». Но, осмотревшись, мы поняли, что это норвежский Фестиваль викингов.

Разумеется, в горах мы оказались не с бухты-барахты. Сначала запаковали флейты, тромбоны, большой оркестровый гонг и со всей этой музыкальной поклажей пересекли границу. Таможенники с подозрением взглянули на трубы и саксофоны, но повели себя как подлинные ценители искусства и не стали возражать. У нас ведь была возвышенная миссия: продвигать в Норвегии Глинку, Римского-Корсакова и других славных русских композиторов в джазовой обработке, знакомить северян с исконно русской культурой. По большому счету, безумно хотелось: а) выдавить у хладнокровных норвежцев слезу; б) побродить по дикой Норвегии.

В Осло у нас было очень мало времени, так как уже вечером представители Музыкальной ассоциации Норвегии ждали нас в Бергене. Но, несмотря на цейтнот, мы все-таки забежали в знаменитый парк архитектора Вигеллана посмотреть на 650 изваяний голых человеческих фигур. Туристов там, правда, оказалось гораздо больше, чем скульптур. Так что Осло запомнился нам эдакой норвежской Камасутрой, высеченной в мраморе.

Берген - город-сказка, город-мечта. Попадая в его сети, окунаешься в атмосферу средневековья. Выкрашенные в яркие цвета домики каскадом спускаются с горных вершин к подернутому легкой дымкой побережью и образуют геометрически правильные, словно пчелиные соты, фигуры. Государственная ратуша и центральный рынок утопают в сочной зелени. Молодой моряк Ханс, с которым мы разговорились на пирсе, рассказал следующее:

- У нас один солнечный день в году. Все остальное время дождь льет как из ведра, а туман проникает в треснувшие корпуса просоленных шхун, в изогнутые стеклянные сосуды, что стоят на витринах и заманивают туристов. И вот тогда городские улицы полностью оказываются во власти троллей, которые под покровом густого тумана творят здесь невообразимые вещи.

В Бергене каждое утро на рассвете на базарной площади появляются торговцы морепродуктами. На лотках - батальоны креветок, фиолетовые осьминоги, каштановые крабы, вцепившиеся мертвой хваткой друг в друга. Радушные норвежцы угощают глазеющих туристов мраморными устрицами.

Но главная достопримечательность Бергена - местные девушки. Выражение Jenta fra Bergen - "девушка из Бергена" - прочно укоренилось в норвежском языке. Это не просто словосочетание - это определение, означающее высокую, пышногрудую, но при этом довольно тучную барышню, блондинку или рыжую (как правило, воинствующую феминистку). По нашим меркам - так себе красавицы, но в Норвегии это и есть эталон женской красоты.

С полдня проскитавшись по городу, под вечер мы с ребятами из оркестра сидели в рыбном ресторанчике в старой части Бергена и обсуждали программу предстоящих выступлений. Согласно графику, до концерта оставалось три свободных дня. «Слушайте, ребята, - сказал наш тромбонист, - а давайте рванем в горы! Сыграем "Ивана Сусанина" на высоте 1300 метров над уровнем моря!»

И вот, взвалив на себя инструменты, мы маршируем по лесной тропе. Выглядывающие из зелени на развилках, словно дорожные знаки, яркие таблички - единственные следы пребывания человека. На одной из них изображен лось, на другой - тролль, облаченный в балахон из дубовых листьев. Мы же выбираем ту, что указывает дорогу к кемпингу.

Хозяин кемпинга, высокий голубоглазый норвежец с густыми бровями и острым носом по имени Юстайн, встретил нас радушно и проводил в просторную комнату, обитую терпко-ароматной сосной. Мы уселись у камина в Охотничьей гостиной за бокалом глёка - местной разновидности глинтвейна с добавлением норвежских горных трав. Юстайн тем временем рассказывал:

- Легенда гласит, что по ночам именно здесь, в лесу Квам, различные сказочные существа устраивают шабаш, а человек, искупавшись в источнике на вершине горы, мгновенно избавляется от всех недугов и обретает божественную силу. Это заколдованное место, здесь можно столкнуться с неординарными явлениями и встретиться с оригинальными людьми.

- Подобные выдумки - лишь грамотный рекламный ход... A туристы сбегаются на них, словно мыши на сыр, - скептически заметила наша флейтистка. Но... Когда на следующее утро, сбивая на ходу могучие грибы, мы миновали очередной склон, перед нами, как из-под земли, выросла одинокая фигура. Бородатый человек лет шестидесяти, в очках и балахоне, сидел в позе лотоса на камне и медитировал. «Хайсанн!» - поприветствовали мы его. Чудак пригласил нас на вечернюю трапезу в свой домик, до которого надо было идти несколько миль.

Северный йог провел нас во внутренние комнаты, поразившие своим архаично-музейным убранством. На стенах - пестро раскрашенные гуашью чучела северных птиц, в углу - обитый овечьей шкурой старинный сундук, из-за приоткрытой створки которого выглядывали пожелтевшие от времени манускрипты. На буковых полках - бронзовые подсвечники, толстые позеленевшие книги. Тут я нашел одно из первых изданий "Пер Гюнта" Хенрика Ибсена. В углу лежал холст - незаконченный портрет молодой женщины, прикрытый пыльным сюртуком. Словом, скопление исторических реликвий и музейных ископаемых. Норвежцы вообще страстно любят комфорт и уют, к тому же они заядлые коллекционеры и завешивают стены фотографиями и картинами, не оставляя живого места. Гостиная йога напоминала Зал средневековья в Эрмитаже. По крайней мере, здесь с тем же успехом можно было проводить экскурсии...

- На дворе XXI век, и все природные явления можно объяснить научно, - рассказал нам хозяин, - но мы, норвежцы, до сих пор уверены в том, что все ненастья и ураганы - дело рук троллей и прочих невероятных существ. На Рождество, когда стол уставлен яствами, а воздух наполнен ароматом мандаринов и шоколадных булочек с марципаном, мы угощаем троллей: на заднее крыльцо выносим тарелочку с козьим сыром. Если забудем - пиши пропало! Тролли не простят: взбунтуются и навлекут на фермеров несчастья. Неожиданно начнут пропадать, например, овцы... Вот такие они злодеи!

Пока мы молча поднимались к вершине, камни выпрыгивали из-под наших ног, отстукивая зажигательные ритмы. Каменные глыбы неожиданно оборачивались сказочными существами. Думаю, встреча с гигантским циклопом показалась бы нам совершенно естественной.

Наша команда напоминала праздничную древнегреческую процессию в честь Диониса, бога вина. Правда, употребление спиртного в Норвегии регулируется государством. Здесь царит сухой закон. Сами норвежцы, конечно, злятся... Приходится кататься в Швецию и Данию, где пиво стоит вдвое дешевле. Но государственные мужи непреклонны: даже в лютый мороз никаких послаблений не делают. Ведь и так норвежцев в Норвегии немного, и каждый - на вес золота.

Немудрено, что в пути мы довольствовались колой, а когда закончилась последняя бутылка, купленная внизу, мы набрали воду из горного озерца.

День подходил к концу. В вечерних сумерках вдалеке угадывался расплывчатый силуэт крошечной избушки - желанного пристанища. Мы подошли ближе, и нашим глазам, избалованным удивительными красками северной природы, открылась удивительная картина. Переступив через искусственную ограду из можжевельника, словно созданную далекими предками в каменном веке, мы поняли, что попали во владения рыбака. Повсюду - развешанные на стенах пожелтевшие от времени спутавшиеся сети, крыша превратилась в настоящий газон... Здесь не было ни души. Мы спешно разбили палатку у старого колодца и в считанные секунды уснули. В Норвегии, слава Богу, нет закона, запрещающего ночевать под открытым небом на заброшенной ферме.

На высоте 1299 метров над уровнем моря (высочайшая точка в этом районе, если верить карте) у кромки ледяного покрова мы обнаружили крошечный домик, изрисованный изнутри причудливыми картинками и именами. Отыскав увесистый журнал, полистали его. До нас здесь отметились скалолазы из Новой Зеландии, Aргентины, с Кубы, Мадагаскара... Мы расчехлили инструменты. Впервые на вершине Кварцевой горы джаз-бэнд исполнял увертюру из оперы «Иван Сусанин»... Засуетились мирно пасущиеся овцы, заходящее солнце озарило багровым светом вершины, и трубы, тромбоны и корнеты засверкали, словно сокровища Нибелунгов. Никогда прежде мы не играли так слаженно.

Теперь оставалось лишь спуститься вниз...

Тут-то мы неожиданно и наткнулись на «рогатых мужиков» с рыжими бородами. Викинги сначала сразились стенка на стенку, а потом начали водить хоровод. К нам же отнеслись вовсе не воинственно, ведь мы пришли к ним с миром и с тромбонами. Дудки всех нас в пути изрядно измучили, намяли бока, а "слаще" всех пришлось тубисту. Зато некоторым удалось набрать в чехлы грибов и брусники.

У самого подножия горы мы встретили группу оленей-энтузиастов, вероятно, тоже путешествующих целым семейством. В Норвегии олень и лось считаются священными животными. Правда, с началом охотничьего сезона животные теряют свое привилегированное положение. Редкий норвежец откажется от котлеты из парной оленины. Каждая вторая гостиная украшена оленьими рогами или медвежьей шкурой. Впрочем, "медведей" в Норвегии изобилие, они вальяжно прогуливаются по городским улицам с сигарами и мобильниками: норвежское имя Бьерн означает "медведь".

Наше трехдневное путешествие с элементом исчезновения ни на шутку испугало норвежцев. Но зато представители Музыкальной организации Норвегии, сдержанные и деловитые, познакомились с русской бесшабашностью. Выступили мы весьма удачно: зрители оказались куда более восприимчивыми и эмоциональными, чем мы могли предположить.

Неплохо было бы съездить в Норвегию как-нибудь в разгар лыжного сезона, ведь недаром говорят, что норвежцы рождаются с лыжами на ногах. И еще надо обязательно побывать в Норвегии в День независимости, 17 мая. Тогда норвежские студенты надевают ярко-красные костюмы с эротическими рисунками, пугают прохожих и бреют ноги прямо в фонтанах.