Долгая счастливая жизнь

Есть куча вещей, которые русские люди тихо игнорируют. Ужасающая реальность российского ТВ (ставшая еще более невыносимой после запрета «экстремистских» мультфильмов на канале «2x2»), дорогие и невкусные суши, идиотское техно, которое бухает из каждого динамика в этой стране, «устойчивая» российская экономика, которая радостно летит ко всем чертям вместе с пузырем рынка недвижимости… Впрочем, сейчас, как никогда, надо быть особенно аккуратным: после прошлой колонки про русских женщин читатели этого журнала уже грозятся упечь меня в тюрьму за разжигание расовой ненависти.

Так что на этот раз тема будет легкой и невинной — пакеты. Российская любовь к полиэтиленовым пакетам. Да-да, я знаю, что местные сатирики уже отшутили про это лет двадцать назад. Когда-то пакеты мыли, сушили и использовали заново — и вообще относились так, как сейчас относятся разве что к дорогим кашемировым свитерам. Но времена эти, кажется, давно прошли. Советские фабрики, не заточенные под выпуск мелкой, но нужной ерунды, переориентировались; в Россию пришел капитализм, и тоска по пакетам сгинула туда же, куда ушло и обожествление американских джинсов.

Как бы не так. Встаньте на любой оживленной улице и оглядитесь по сторонам. И у половины идущих мимо вы обнаружите в руках пакеты. Разных размеров, разных цветов, бумажные и полиэтиленовые; их объединяет одно — это явно неновые пакеты. То есть не то, что человек несет домой покупки из супермаркета, — ничего подобного. Кажется, нынешняя доступность пакетов только подхлестнула всеобщую к ним любовь. Пластиковые пакеты стали чем-то вроде недорогих, но любимых аксессуаров; люди стесняются их не больше, чем бахил, которые надо надевать при входе в больницы.

Это совершенно необъяснимая вещь — и очень русская. Может быть, именно потому, что она так въелась в плоть страны, русские (по крайней мере москвичи) убедили себя, что ничего такого нет. «Пакеты? — говорят мне знакомые, когда я упоминаю об этом феномене. — Да ладно, никто с ними больше не ходит. Когда-то — да. Но сейчас?»

Действительно, полиэтиленовые мешочки никто больше не сушит дома и не развешивает по всей кухне, чтобы использовать заново. Но пакеты, которые во всем мире ассоциируются с сирыми и бездомными, отказываются умирать. В России эти одноразовые предметы ведут долгую счастливую жизнь.

Вот 30-летняя офисная труженица возвращается на работу после отпуска. Она движется по улице с уверенностью бульдозера Caterpillar, и каждая деталь ее костюма продумана до мелочей. Маникюр в тон платью, сумочка в тон сапогам. Единственное — в эту сумочку, так удачно подобранную, не помещается толстенная папка с документами, которая ей нужна по работе. Так на свет появляется полиэтиленовая сумка за 5 рублей. Это поч­ти невидимая вещь: в нее влезает все, но глаз на ней не задерживается. Идеальный помощник. Впрочем, ее она подбирает не менее тщательно — благо есть из чего выбрать. Можно выбрать пакет нейтрального цвета, можно — с какой-нибудь графикой или букетом роз. Или пакет из дорогого бутика, чтобы заодно продемонстрировать всем, где она закупается (или по крайней мере мечтает закупаться). Скажи мне, какой у тебя пакет, и я скажу, кто ты.

Тут и вправду наросла целая культура потребления. Выбор мужчин обычно консервативен — плотные черные невзрачные кульки. В крайнем случае с эмблемой Davidoff или водки Parliament. Пожилые дамы выбирают их же, хотя им больше нравится аляповатая веселенькая продукция: кошечки, розы, младенцы. Бумажные пакеты они принципиально игнорируют.

Молодежь, по идее, от культуры пакетов должна быть далека, но нет. Юные девушки, кажется, уделяют наибольшее внимание тому, какой пакет они берут с собой. Они активно отрицают мейнстрим, то есть самые расхожие типы пакетов, продающиеся в каждом ларьке, и в целом демонстрируют еще одно воплощение идеи «длинного хвоста» (в данном случае — на рынке пакетов): выбирают самые разные, самые дикие и самые необычные. Единственное обобщение, впрочем, можно произвести: чем элитнее бренд, тем лучше. Одни носят сумки Fendi и Versace, которые можно купить, не заходя ­соб­­­­­ственно в бутики Fendi и Versace. Другие — те, кто хотя бы раз были в бутике, — берегут доставшийся пакет как зеницу ока и носят его, пока тот не умрет естественной (то есть в случае одноразового пакета совершенно неестественной) смертью. Я видел одну девицу на станции метро «Китай-город» с бумажным пакетом ЦУМа; он был явно годичной или, может, двухгодичной давности и заношен буквально до дыр, но девушку это совершенно не смущало — наоборот, она довольно гордо посматривала по сторонам.

Мне кажется, что насмешка тут ­неуме­­стна. Ведь пакеты — это та точка, где сходятся обезумевшие от гонки потребления русские и ограничивающие себя во всем американцы, которых защитники природы тоже принуждают использовать полиэтиленовые сумки по много раз и зана­шивать до дыр бумажные пакеты. Одних носить пакеты заставляют гордыня и понты, других — мода и аскетизм, но результат один: нелепый комок пластика проживает вместо одной жизни несколько. Как говорилось в одном рекламном ролике, мы все такие разные — и все-таки мы вместе. И это ли не прекрасно?