Дикие звери

На запрос «православный ежик» поисковая система Яндекс выдает 8 408 страниц. Этого странного зверя можно обнаружить на новостных сайтах затесавшимся между статьями о смерти Арафата и бомбардировках Эль-Фаллуджи. О нем говорят на университетских серверах, на сайтах молодых украинских коммунистов, на сайтах знакомств, в бесчисленных форумах и, конечно, в «Живом журнале». Все началось с того, что на сайте «Сибирской православной газеты» под заголовком «Назидательные рассказы для чтения в воскресной школе» появилась история о том, как православный ежик подкупил четками из орешков белочку-атеистку, дабы обратить ее в православие, и при крещении случайно ее утопил («Ну и слава богу! Зато она умерла православной!»). История сопровождалась вопросами-заданиями: «Как бы ты поступил на месте ежика? На месте белочки? Разыграйте сказку по ролям». За ежиком следовала история о мальчике, который плохо себя вел — и у него сгорел дом, парализовало бабушку, родители заболели раком, а потом он покаялся — и у него все исправилось. Ссылка на эти рассказы немедленно, с гомерическим смехом над дикостью сибирских православных, распространилась по всему российскому интернету. Главный вопрос — что это за ежик? То ли это стеб, то ли они там совсем головой двинулись, то ли это подрывная антиправославная деятельность или какой-то «криптоиудейский» заговор. И кто это вообще написал?

Создателя православного ежика зовут Майя Кучерская, ей тридцать три года, она живет в Москве, воспитывает двух детей, работает в «Российской газете» и является автором сборника «Современный патерик», напечатанного сначала в журнале «Знамя», а затем вышедшего отдельной книгой в издательстве «Время».

Кучерская, с которой я встречаюсь в редакции «Российской газеты» («Майя, это ты про ежиков писала? Тут к тебе»), всей этой историей очень раздражена.

– Больше всего я боюсь, что через сколько-нибудь лет статья обо мне будет начинаться как-нибудь так: «Она въехала в современную литературу на православном ежике».

Тяжело вздохнув, Майя вспоминает события последних двух месяцев:

– Я приехала из Франкфурта, с книжной ярмарки, ко мне стали бросаться знакомые и полузнакомые люди и спрашивать, заглядывала ли я в интернет. Обнаружилось, что «Сибирская православная газета» напечатала мои рассказы, при этом без указания, что они взяты из «Знамени» и написаны, извините, мной. Сначала было бурное обсуждение на форуме «Сибирской православной газеты». Одни сказали: «Ах, какие хорошие рассказы, их действительно надо изучать в воскресной школе». Другие им нервно возражали: «Да нет, это все-таки чересчур». Потом этот бесподобный по накалу страстей форум был стерт: видимо, руководство газеты осознало, что несколько опростоволосилось. Но благодаря ежику число посетителей сайта газеты резко возросло, и поэтому была выставлена еще одна порция рассказов из «Патерика», на этот раз уже не анонимная. Ежик взбудоражил не только православную нетовскую публику. Я было открыла эти дискуссии, но на первом же матерном слове закрыла и минут на пять впала в меланхолию. Только одна существенная вещь: «Современный патерик» — это книжка цельная, имеющая свой замысел. Растаскивать ее по ниточкам, вырывать отдельные рассказы из контекста — значит этот замысел передергивать.

Майя Кучерская — православный человек. В предисловии к «Патерику» она признается, что любит ходить в церковь, и писать она любит только про нее. А замысел ее «Современного патерика» — показать, что современная церковь живет и дышит и что в ней происходит своя удивительная и разнообразная жизнь. Рядом с рассказом о батюшке-людоеде или матери, зарезавшей свою плохо молившуюся дочь, есть истории о современных праведниках, с которыми Майе довелось быть знакомой. Тем не менее у церковной общественности книга вызвала неоднозначную реакцию. Обвинения в хамском грехе (не обнажай наготы отца своего) преследуют Майю с момента публикации. Один московский монастырь страшно обиделся на нее, увидев в книге оскорбление всего монашества.

– Я думаю, «Патерик» был воспринят так неадекватно, потому что люди не ждут от литературы на церковные темы ничего веселого. В глазах противников церкви подобная литература по определению мрачная. Но по этой же причине «Патерик» рассердил и многих церковных людей. Не буду оправдываться, не буду объяснять еще и еще, как я все это люблю — и батюшек, и монастыри — поэтому-то мне и больно. Как пушкинскому мальчику: ему и больно, и смешно.

Тем временем «Современный патерик» готовится к переизданию. Первый тираж книги был всего тысяча экземпляров, а на книгу сейчас большой спрос. Православные ежики, батюшки-святые, батюшки-людоеды, кроткие монахини, глупые девицы, бегущие в монастырь преждевременно и разбивающие свою жизнь, — это странное изображение параллельного, неизвестного большинству скептиков православного пространства благодаря нежданной информационной поддержке стало чрезвычайно актуальным.

– Ничего, — крепится Майя. — Весь этот шум вокруг ежика, он пройдет. Помните, как у Пушкина: «Восторженных похвал пройдет минутный шум;/Услышишь суд глупца и смех толпы холодной:/Но ты останься тверд, спокоен и угрюм». А если честно, гораздо больше хочется распахнуть окно и крикнуть: «Привет, ребята! Никакой «Патерик» не стоит таких ваших нервов, подумайте лучше о вечном, окей?»