Детский мир

Нас заинтересовала школа как институт. В смысле, как общественный институт. Каковы типичный двоечник и типичная отличница 2003 года? Что такое нынешняя бесстыдная школьная любовь? Как соотносится реальная школа с теми мифологемами, коими пробавляется трепетная литература? Мы уж не говорим о трепетном кинематографе.

Вот перечисление почти уж театральных школьных персонажей, каких принято считать типичными.

Завуч (дамская ипостась Карабаса Барабаса) – огромная страшная женщина: «Все будут надо мной смеяться. И толстая тетка – завуч, всегда одетая в один и тот же приличный синий балахон, тоже разинет из первого ряда свой отремонтированный, подбитый сталью рот: ха-ха-ха» (Т. Толстая). Физкультурник (выросший Пьеро) – робкий пьющий педофил. Военрук (пожилой Арлекин) – солдафон, прапорщик в отставке или, что гораздо хуже, опустившийся подполковник: «Вайсман, тяни носок! Тяни, тяни ножку выше, выше, чтоб до пейсов доставала» (А. Кублачевский).

Бодрые хроники детского унижения. Относительная власть портит относительно. Абсолютная портит абсолютно. Перед нами люди, имеющие, безусловно, абсолютную власть.

Я очень люблю одну модную гендерную теорию, объясняющую, почему женщин не пускают во власть. Отчего лишь Хакамада в свое время так преуспела, хоть и не особенно она востра умом? Почему Лаховой пришлось похудеть на пять размеров, чтоб от нее перестали шарахаться? Да потому, что для каждого русского мужчины сорокапятилетняя толстая женщина является символом, олицетворением абсолютной власти.

Это и воспитательница в детском саду, и диспетчер ЖЭКа, и мелкая чиновница, и продавщица овощного, а потом и винного отдела, и, главное, учительница, от воплей которой будущий политик начал ссаться в постель.

Но что уж тут, у нас хоть и социологический, да все же репортаж. Две школы, обе пустые, гулкие... В вестибюле окраинной, «северодвинской» школы встретился мне молодой человек. То был учитель Игорь Илюхин. Игорь Викторович оказался человеком информированным и приветствовал меня следующим восклицанием: «А, сезонные рабочие пришли...» «Мне кажется, вы ошиблись, молодой человек», – поджав губы, ответствовала я. «Ничего я не ошибся, – ответил негодяйский каламбурист. – Вы же из газеты – значит, сезонники. В школы приходите два раза в год: к первому сентября и на выпускной». В общем, он прав: на посевную и к урожаю...

Итак, наши эксперты – Нина Васильевна Ушакова, преподаватель истории и обществоведения школы № 2117 (улица Северодвинская), и Марина Моисеевна Войцеховская, директор школы №1201 с углубленным изучением английского языка (улица Павла Корчагина). Если они не помогут нам разобраться в тайнах средней школы, то кто же поможет?

– Какие фильмы о школе вы любите?

Марина Моисеевна: «Доживем до понедельника».

Нина Васильевна: «Назад в будущее».

Тут, конечно, работа сопоставления была временно прервана.

– Но почему?

– А помните, там у отца главного героя вся жизнь меняется только оттого, что он смог ударить хулигана, который над ним всю школьную жизнь издевался?

– Вы считаете, это так важно?

– А что важнее?

Господь мой, Нина Васильевна считает, что внутришкольная популярность необыкновенно важна для любого ребенка, и американское кино о школе описывает этот феномен. А кинематограф российский вечно занят парой «учитель-ученик», и почти всегда авторы озабочены некоей нравственной дилеммой, и всякий раз наиболее популярный и красивый мальчик в классе – подлец, а выигрывает бука, тихоня – тот самый, с американской точки зрения, неудачник.

Нина Васильевна сказала прекрасную фразу: «Все советские фильмы о школе – это попытка евреев и интеллигентов оправдать свои детские школьные неудачи, задним числом победить всех популярных мальчиков и полюбить всех красивых девочек!»

– Нина Васильевна, а вы обращаете внимание – кто популярен в школе сейчас?

– Конечно. Но тут мало изменений... Видите ли, в нашей школе нет, что ли, методологии детской популярности. Ну, например, чтобы самая красивая девочка была капитаном команды болельщиков – что-нибудь вроде этого. Это должна быть разработанная естественная система. А если ее нет, то негоже учителю лезть в детскую иерархию. Можно сильно повредить. Я вообще не люблю ходить в детский мир.

– А разве школа – это только детский мир?

– Судите сами: мы там работаем, а они там живут.

Вот какая Нина Васильевна.

Дальше можно вернуться к сопоставлению.

– Что такое сейчас хороший ученик и плохой ученик? Какова классическая пара отличница и двоечник, хулиган и барышня, матрос и девица?

М. М.: Слабые ученики слабы независимо от пола, образа классического двоечника я не вижу. Типичная же отличница действительно существует. Девочки более добросовестны и усидчивы. Мальчики скорее раскрываются в высших учебных заведениях. В этом году в нашей школе близки к медали четыре девицы. Совершенно разные! Одна девушка талантлива, эрудированна, она не столько из интеллигентной, сколько из интеллектуальной семьи. Вторая – из семьи простой, но в ней такая сила желания, такая целеустремленность, что учителя потрясены этой жаждой успеха. Две остальные девочки менее оригинальны, они из спокойных советских семей.

– Что такое спокойная советская семья?

– Давайте просмотрим личные дела любого класса, вот хотя бы второго, и вы сразу поймете, что это такое. Вот, смотрите: домохозяйка и младший менеджер. Медицинская сестра и врач-консультант. Священник. Водитель и студентка. Студентка и снабженец. Домашняя хозяйка и временно не работающий. Тренер и преподаватель. Автослесарь и работница автосервиса. Вот интересная пара – пенсионер и завканцелярией. Главный режиссер ТК ОРТ и редактор ТК НТВ. Есть еще и отец-студент – он к нам в школу ходит обедать, чтобы подешевле было. У нас спокойные родители, средний класс – может, потому и дети такие милые?

Н. В.: А у нас типичная пара наоборот: отличник и двоечница. Мальчики, если уж добрались до десятого класса, очень боятся армии и стараются получить приличный аттестат. А иные девочки учебой не очень интересуются: у них молодость, любовь...

– А какая в вашей школе самая интересная история любви?

Н. В.: Пожалуй, Маша и Саша. У нас в первый раз за всю историю школы девочка осталась на второй год в одиннадцатом классе. У нее был роман с бывшим одноклассником, ушедшим в ПТУ. Чем-то он там занимался, связанным с автосервисом. Кроме того, Саша – высокий, спортивный мальчик. Осенью прошлого года его забрали в армию. И смотрю: Маша наша загрустила, учиться перестала и к Новому году исчезла. Оказалось, она поехала автостопом к месту Сашиной службы, в Златоуст, и устроилась там работать в столовую военной части. Потом родители привезли ее обратно и уговорили нашего директора оставить Машу на второй год...

– Маша хороша собой?

– Вам это кажется важным?

– Почему-то да. Ведь это история любви.

– Маша – девушка крупная, волосы красит в красный цвет. Но Саша ее очень любит.

История любви от Марины Моисеевны более светская.

М. М.: Это бывает так трогательно – школьная любовь! Наиболее интересная история случилась десять лет назад, когда ученики нашей школы по безвалютному обмену поехали в Америку. Наша школа одной из первых получила разрешение на такого рода поездки. И вот наш отличник, Паша Львов, влюбился в американскую девушку. Тогда это казалось такой экзотикой! А сейчас они уже несколько лет женаты...

– А какая главная красавица школы? Наверное, статная блондинка?

– Отчего? Самая красивая девушка прошлого выпуска у нас была казашка, Айджал. Удивительно хороша. Она пришла на выпускной вечер в черном платье, и эти ее черные волосы... Очень эффектно.

Н. В.: Я уже говорила, что не хожу в детский мир. Самые популярные девушки всегда те, которые рано оформляются. С восьмого по десятый класс царит крутобедрая грудастая девочка, красотка пубертата, а настоящие красавицы ходят в «дылдах» или с прозвищем «доска, два соска». Впрочем, к одиннадцатому классу почти все девицы оформляются. Но на школьную любовь времени у них не остается. А девочки, которые популярны с восьмого по десятый класс, – это такой особый тип: «русская задорная коротконогая». Я всегда советую родителям не препятствовать раннему замужеству таких дочерей. А то в школе отговоришь, а она потом погрубеет, потяжелеет, что свойственно этому типу, и до тридцати без семьи останется. Прецеденты были.

“Какие самые типические пороки нынешних учителей и учеников?

М. М.: У учеников я не знаю типичных пороков. И я никогда не встречалась с учительским алкоголизмом. Да, есть властность, есть безапелляционность – типические недостатки опытной учительницы. Моя подруга, директор соседней школы, сказала чудесную фразу: «Человека вытащить из деревни можно, а деревню из человека – никогда!» Да, есть и такие учительницы...

Н. В.: Про учеников говорить неинтересно, а про учителей – не хочется.

Я держу дистанцию со своими учениками. Кто быстрее пробежит эту дистанцию? Наверное, дети: они очень быстро взрослеют, догоняют. Им кажется – перегоняют. Вот их главный порок.

С Мариной Моисеевной мы долго говорили о пороке бедности, то есть об учительской зарплате, – есть ли имущественный антагонизм с учениками?

Марина Моисеевна не призналась – считает, что нет. Г-жа Войцеховская – кстати, элегантнейшая женщина и может похвастаться элегантнейшими питомцами: самым блестящим своим учеником она назвала Ходорковского. Работая в 277-й школе, она учила маленького олигарха химии – и первым институтом, куда поступил Ходорковский, был институт имени Менделеева.

Тут в преддверии волшебного дня, дня посевной, я осмелилась задать пошлый вопрос:

– А вы любите своих учеников?

Марина Моисеевна промолчала. А Нина Васильевна сказала:

– Я люблю свой предмет. – А потом добавила: – Но я их жалею.

– Почему?

– Ну, у них вся жизнь впереди!

P.S. Не могу не поделиться двумя школьными рассказками. Первая – от Марины Моисеевны: «Мы всегда спрашиваем родителей: чем вы можете помочь школе? Однажды так случилось, что молодой представительный человек отозвал учительницу в сторону и тихо сказал: “Могу помочь только по своей специальности!” – “А какая у вас специальность?” – “Я гинеколог!” И что бы вы думали? Эта учительница рожала у него!»

А вторая – от наглого учителя Илюхина. Пока я разговаривала с Ниной Васильевной, он бегал и орал: «Встречаются две учительницы младших классов. Одна трясет тетрадями и кричит: “Вот почему я не люблю этих первоклассников!” А вторая отвечает: “Ты просто не умеешь их готовить!”»