Денис Секиринский: «Отдельной главы о Путине не будет»

Впервые в нашей отечественной истории концепция учебника обсуждается так широко. Раньше собирался круг авторов, которые согласовывали это между собой, затем еще с кем-то, и все учителя обязаны были по этому учебнику заниматься.

Что касается перечня «трудных вопросов истории России», это тот перечень тем, при преподавании которых учителя испытывали недостаток научной литературы либо которые вызывают такой общественный резонанс, что эти темы трудно преподавать. Его мы составляли на основании отзывов учителей.

Что с ним дальше будем делать — это, конечно, вопрос. Я пока точно не знаю. Было бы неплохо на основании выбранных тем приготовить специальные модули для учителей, но при этом показать, что эти темы открыты для дискуссии, подкрепив это фактическим материалом.

Будет ли на основе данной концепции разработан строго один учебник или их будет несколько — я не знаю. По большому счету не имеет значения, сколько будет учебников. Функция учебника — служить своего рода навигатором в современном информационном пространстве. Более того, я вам скажу, что в существующих учебниках по истории (а их у нас для всех классов более сотни) нет каких-то серьезных различий.

Стоит сказать, что я не разделяю паники некоторых коллег. Четыре месяца мы работаем над этим учебником, и я ни разу не испытал на себе какого-либо давления.

Если говорить о том, что концепция включает раздел, посвященный истории правления Владимира Путина, — я не понимаю, в чем здесь вообще новость. С 1991 года историю России писали «до позавчера». В Российской империи всегда преподавали историю до последнего царствования.

Есть точка зрения, что то, что было недавно, — не история, так как нет архивных данных и все отзывы о событиях слишком свежие и слишком эмоционально окрашены. Но ведь так мы лишаем истории тех, кто ее изучает.

Отдельной главы про Путина не будет. Последняя глава начнется с распада СССР и завершится 2012 годом. В ней, правда, будут подразделы, что, по-моему, вполне логично.

Если честно, у нас не было даже дискуссий по поводу того, включать или не включать акции протеста в раздел, посвященный периоду правления Путина. Может быть, все к этому времени уже настолько устали, что никому и в голову не пришло. Здесь не нужно искать какого-то злого умысла и приукрашения действительности. Я считаю, что протестные настроения в последнем разделе стоит включить, и буду высказываться за это, и мы их, наверное, включим.

Вопрос с подборкой персоналий к современному периоду истории сложный и носит очень субъективный характер. Как все происходит: начинаем думать, кто оказал большое влияние на развития мира и нашей страны. Начинаем с президента, затем перечисляем сферы культуры, политики и так далее. В итоге ничего путного не получается. Это вкусовщина, откровенный субъективизм. Решаем выкинуть кого-то из списка — в результате с водой выплеснули ребенка. Если Ростроповича в последней версии спика действительно нет — я очень удивлен, я лично его туда вписывал. Были еще Шевчук, Пелевин, Улицкая. Если их нет, мы все это еще поправим.

Конечно, 1990-е — это не эпоха Кобзона. Туда стоило бы добавить «Аквариум», «Мумий Тролля», например. Проблема в том, что, когда общаешься с академиками, им кажется, что эти группы не всегда заслуживают того внимания, которое мы им приписываем. Здесь, скорее, не политический контекст, а вкусовой элемент.

Текст концепции сегодня «слили», не знаю, специально или нет, но, вообще-то, он еще дорабатывается и его официальная версия будет обнародована 1 октября.

А вообще последняя версия сильно отличается от того, что было предложено 1 июля, — первой версии. Два месяца шло активное профессионально-общественное обсуждение концепции, добавили множество замечаний, и нынешняя версия значительно лучше предыдущей. Нам удалось достичь консенсуса по ряду спорных вопросов, как с научной точки зрения спорных — таких как, например, расхождение в мировой и российской периодизации истории, так и в отношении так называемых «раздражителей общественного мнения», что удовлетворило консерваторов и либералов, хотя, конечно, есть радикалы, которых вряд ли вообще что-либо удовлетворит.