Демографический взрыв

Тимофей Яржомбек/KunstGroup Pictures

У Джонни Кэша есть песня про беспутного папашу, который назвал сына девчачьим именем Сью — и затерялся в американских просторах. Сын рос, учился адекватно отвечать обидчикам — а дразнили его, конечно, все — и лелеял мечту встретить когда-нибудь сукиного сына, который так его окрестил. Встретить и убить. Отыскал; не убил. Старый пьяница резонно объяснил отпрыску, что, не будь дурацкого имени, тот не вырос бы таким крутым парнем.

С точки зрения чистой экономики этот папа все правильно сделал.

Обеспечить будущее детей — императив для любого уважающего себя представителя среднего класса. Этой мотивацией, надежно встроенной в наше сознание, естественно, вовсю пользуются продавцы финансовых услуг — страховых программ, позволяющих накопить детям на образование, ипотеки — и прочих целевых кредитов, депозитов. Но, оценивая платежеспособность заемщика, банки вычитают баллы за наличие малолетних детей. Банкиры понимают: потомство — это дорого.

Стоят ли дети того? Вопрос, договоримся, не про эмоции, а про деньги. Требуется максимально циничный ответ.

Попробуем получить его от Кости, 30-летнего московского яппи, который хорошо зарабатывает, но не умеет копить и потому не вполне представляет себе, как они с женой Лизой будут жить через 30 лет, когда выйдут на пенсию.

Поставим перед Костей совершенно аморальную дилемму. Вариант первый: завести ребенка и дать ему хорошее образование, чтобы тот обеспечивал родителей в старости. Вариант второй: год за годом вкладывать средства, которые пришлось бы потратить в результате пополнения в семье, в надежные активы, приносящие 7% годовых.

Действуя по социально приемлемому первому варианту, Костя начинает тратить — и не останавливается 21 год. $3 000 на роды в хороших условиях, столько же на покупку первых детских вещичек (никаких подачек от знакомых, у которых дети уже подросли!), $600 в месяц на няню — ведь когда сыну Ивану будет полгода, Лиза пойдет на работу… Затем $500 в месяц на хороший детский сад, $700 в месяц на приличную частную школу, а в выпускном классе — $5 000 на репетиторов. Учиться в вузе с такой-то подготовкой сын, и от рождения умненький, — гены! — будет бесплатно. Ну и еще сына надо кормить и одевать: до школы — примерно на $300 в месяц, потом — на $400 и c 11 лет до самого окончания университета на $500. Студенту этого, конечно, будет мало — но он ведь найдет приработок, как же иначе. В первые три года после университета молодой специалист Иван уже не будет зависеть от родителей, но и делиться с ними своим пока скромным заработком не сможет. И только прочно встав на ноги — в 25 лет, — станет переводить своим 55-летним предкам $1 000 в месяц. Когда Ивану стукнет 30, а его папа выйдет на пенсию, сын увеличит содержание родителей до $2 000 в месяц, а еще через пять лет — и до $3 000, на которые Константин Петрович с Елизаветой Никитичной безбедно доживут до самой смерти, которая придет за ними лет этак в 75.

Вся эта цифирь нужна для примитивной финансовой модели, с помощью которой можно оценить рождение и воспитание Ивана как бизнес-проект. Естественно, все расходы и доходы надо дисконтировать — ведь завтрашние деньги дешевле сегодняшних. Предположим, годовая инфляция все это время будет держаться на нестрашном уровне в 5%. Нужно, конечно, учесть и упущенную выгоду от того, что Костя не выбирает второй вариант — с вложением «детских» денег под 7%. Перед нами безнадежно убыточный проект. Чистая приведенная стоимость финансовых потоков по нему — примерно минус $84 000. Проще говоря: для Кости с Лизой родить в этом году ребенка — все равно что прямо сейчас выбросить на помойку деньги, которых достаточно на покупку какого-нибудь «лексуса». Оно и понятно: 21 год сплошных расходов, а доходы -только с 25-го года.

Думаете, если завести ребенка на восемь лет раньше, проект станет выгоднее? Практически нет, только находить деньги на нянь, садик и школу будет труднее. А если — никаких частных садов и школ, никаких репетиторов, а ребенка держать в черном теле: никогда не тратить на него больше $300 в месяц? Даже если ребенок отплатит родителям так же щедро, как Иван Косте и Лизе, от убытков никуда не деться: чистая приведенная стоимость — минус $18 000, тоже хватило бы на иномарку, только дешевую.

В реальной жизни создание excel-файла с такой моделью — безусловный повод для развода, а возможно, и для заточения финансиста-параноика в дурдом. Однако у этого бездушного мерзавца — все шансы умереть миллионером. Инвестируя «детские» деньги под 7% годовых, Константин Петрович накопил бы к концу жизни больше $3,2 млн. Это — эквивалент лотерейного выигрыша в $340 000 прямо сейчас, в момент принятия решения не плодиться и не размножаться. Правда, кому он оставил бы миллионы? Разве что учредил бы стипендию для будущих идеальных финансистов. Которые будут морщиться, заслышав по дороге в банк детский визг, и отворачиваться в ресторане при виде вымазанных мороженым рожиц.

Впрочем, так ли уж далек от реальных образцов наш гиперрасчетливый персонаж? Городские жители в западных странах, да и в нашем полуазиатском отечестве, кажется, интуитивно чувствуют, что растить детей невыгодно. Потому и рождаемость такая низкая. Выход есть, пусть и отвратительный с точки зрения буржуазной морали. Если бы метод Джонни Кэша был социально приемлемым и родители, назвав сына Гвидоном, а дочь — Даздрапермой, могли просто отпустить их пораньше в житейское море, глядишь, кругом было бы поменьше инфантильных взрослых. И побольше миллионеров.

А также побольше бандитов и неучей? Ну да, а сейчас их как будто мало.