Эксперта булочек с маком готовят к суду

Эпизод первый: один день свободы

В родной Пензе агрохимик, кандидат сельскохозяйственных наук Ольга Зеленина не была уже больше года: с сентября 2012 года она находится в Москве под подпиской о невыезде. Летом прошлого года заведующая лабораторией Пензенского НИИ сельского хозяйства оказалась одним из фигурантов громкого «макового дела» предпринимателя Сергея Шилова. В 2010 году Шилов, один из крупных импортеров мака, ввез в Россию 42 тонны пищевого мака. Сотрудники ФСКН утверждают, что нашли в них 504 грамма наркотических веществ (295,721 грамма морфина и 209,182 грамма кодеина), которые содержатся в семенах мака, и считают, что Шилов намеренно пытался ввести наркотики в страну. На бизнесмена завели дело, товар арестовали. Сергей Шилов, в свою очередь, в 2011 году по совету адвокатов решил обратиться в Пензенский НИИ за независимой экспертизой с вопросом, можно ли полностью очистить пищевой мак от небольших наркотических примесей, которые содержатся в маковой соломе. Директор НИИ Александр Смирнов поручил подготовить ответ заведующей лабораторией Ольга Зеленина — одной из немногих специалистов в области селекции наркотических культур в России. Письмо с ответами Зелениной на запрос Шилова подписал сам директор. Выводы Зелениной были однозначные: выделить из пищевого мака небольшую примесь маковой соломы было практически невозможно.

В августе 2012 года Зеленину арестовали по подозрению в заведомо ложной экспертизе и пособничестве Шилову в контрабанде наркотиков. Дело Зелениной взбудоражило научное сообщество, которое встало на сторону ученого и института независимой экспертизы.

О Зелениной писали многие издания, в том числе один из главных мировых журналов о науке Nature. В Зюзинском суде в сентябре 2012 года, где рассматривалась кассационная жалоба адвокатов на арест, не было свободных мест. Правозащитники, журналисты и ученые стоя аплодировали судье, который постановил освободить Зеленину из-под ареста в зале суда без назначения меры пресечения. Правда, на следующий день Зелениной предъявило новое обвинения — в превышении должностных полномочий (статья 286). «С точки зрения ФСКН подготовка мною этого письма (в ответ на запрос Шилова. — Прим. БГ) была превышением полномочий. На основании этого они возбудили против меня уголовное дело и тут же соединили его с делом Шилова о контрабанде наркотиков 2010 года. До этого уголовного дела против меня не было, я сидела в тюрьме без возбужденного уголовного дела», — вспоминает Ольга Зеленина события годичной давности.

В качестве меры пресечения Зелениной была назначена подписка о невыезде из Москвы. «Все мои попытки объяснить, что я не являюсь жительницей Москвы, что мне трудно будет здесь жить с финансовой точки зрения, не имели никаких последствий, — говорит Зеленина. — Я пыталась это оспорить в суде. В свою очередь ФСКН выступила с ходатайством в суд об отстранении меня от должности заведующей лабораторией Пензенского НИИСХ».

Суд отказал ФСКН и Зеленина сохранила за собой должность заведующей лабораторией. Прокуратура обжаловала решение суда, но Мосгорсуд вновь подтвердил: Зеленина не могла превысить полномочия, занимая должность заведующей лабораторией. Однако в Пензу Зеленину так и не отпустили, а в декабре 2012 года против нее возбудили еще одно уголовное дело.

Эпизод второй: дело о булочках с маком

В 2010 году Ольга Зеленина по запросу адвоката Натальи Андреевой дала заключение специалиста по делу воронежского предпринимателя Александра Полухина. Полковник в отставке открыл небольшой бизнес в Воронеже — в его семейном кафе кроме всего прочего пекли булочки с маком. Эксперты ФСКН нашли в маке Полухина примеси соломы, из которой теоретически можно изготовить наркотик, а его семейное предприятие квалифицировали как организованную преступную группировку. Именно это неожиданно всплывшее через два года заключение стало для Зелениной причиной второго уголовного дела по той же самой статье о превышении должностных полномочий.

Дело Полухина никак не связано с делом Шилова. Просто оба предпринимателя в свое время обращались в Пензенский НИИ за независимой экспертизой. По словам Зелениной, в ответ на запрос адвоката Андреевой Пензенский НИИ дал заключение, что мак из кафе Полухина не содержит отдельных включений маковой соломы, а сама Зеленина как специалист проанализировала выводы эксперта ФСКН по маку из кафе Полухина и высказала свое мнение по поводу выводов экспертизы.

«Дело Полухина все еще рассматривается в суде. Мое заключение специалиста в судебном заседании вообще не исследовалось, оно ни на что не повлияло. Но, несмотря на это, ФСКН в моем обвинении написала, что заключение пензенского НИИ якобы разрушило какую-то версию следствия, а я сама себя назвала специалистом, хотя, согласно правилам, которые существуют в нашем государстве, сам себя в уголовном судопроизводстве специалистом никто назвать не может, меня может признать специалистом только следователь, если он обращается ко мне как к специалисту в чем-либо за моим заключением», — объясняет Ольга Зеленина.

Обвинения в пособничестве контрабанде с Ольги Зелениной сняли, но два эпизода по статье о превышении должностных полномочий остались. Когда начнется суд, пока неизвестно. Сейчас следственные действия уже завершены и фигуранты приступили к ознакомлению с материалами. По словам Ольги Зелениной, материалы дела составляют примерно 300 томов: пока ей предъявили только четыре, где о ней самой нет ни слова, а показать остальные части отказались.

ФСКН дело Зелениной не комментирует. «Скоро в суд дело передается. Материалы будут поданы на ознакомление фигурантам. Согласно уголовно-процессуальному кодексу, мы не имеем права ничего комментировать. Иначе суд может посчитать, что мы оказываем на него давление», — говорит Наталья Науменко, сотрудница пресс-службы ФСКН России.

Кому мешает независимая экспертиза

«Получается так, что Зеленина — чуть ли не единственный в России специалист по маку как сельскохозяйственной продукции. Пензенский институт сам по себе уникальный — он единственный в стране занимался профессионально этими вопросами. Поэтому адвокаты тех, кто проходил по маковым делам, неизбежно вынуждены обращаться в этот институт и все равно выходить на Зеленину, — рассказывает Михаил Голиченко, адвокат и правозащитник, живущий в Канаде. — А ФСКН теперь пытается сделать так, чтобы Зеленина проходила по этим делам, в первую очередь, по делу Шилова. ФСКН пытается выдать это за организованное преступное сообщество, говоря о том, что Зеленина была пособником их деятельности, зная, что они там якобы занимаются организованным сбытом и контрабандой, и пыталась им своими «наукообразными» заключениями помочь уйти от ответственности».

За делом Зелениной, как и за многими другими «наркотическими» делами, Михаил Голиченко следит уже давно. Правда, случай Ольги Зелениной, на его взгляд, показательный: ученого впервые вовлекают в процесс по «маковому делу» для того, чтобы предостеречь других ученых-экспертов выступать против решений ФСКН, объясняет адвокат.

Голиченко, в прошлом сотрудник Управления ООН по наркотикам и преступности утверждает, что ФСКН ведет дела с нарушением международных стандартов: «Где-то 80% этих дел страдают тем, что экспертизы, выполненные в рамках этих дел, сделаны с грубейшими нарушениями как закона, так и методик и рекомендаций. И ФСКН это знает, им выгодно, чтобы экспертизы не давали точную характеристику того, какова чистота изъятого ФСКН вещества».

«Маковые дела», в частности дела Шилова и Полухина, по мнению Голиченко, результат нечетко прописанного законодательства: «Если бы по маку, то есть по этой соломе, по зернам и вообще по чистоте наркотика были какие-то четкие стандарты (что считать достаточным для возбуждения уголовного дела содержанием наркотических веществ, а что нет. — Прим. БГ), то была бы правовая определенность. Тогда не было бы возможности следовать такой практике: хочу — привлекаю, хочу — не привлекаю. Хочу 200 тонн изъять, чтобы у меня были хорошие показатели — еду на брянскую таможню, пару фур останавливаю — у меня 200 тонн». Главная тонкость с маком, по словам Ольги Зелениной, заключается в том, что в нем всегда есть наркотически активные соединения, «но они не делают мак при этом наркотическим средством».

Правозащитник Лев Пономарев, который также следит за делом Зелениной, убежден, что она честно выполнила свой профессиональный долг. «Зеленину сейчас преследуют, потому что в делах с маком законодательное регулирование крайне запутанное, — говорит Пономарев. Движение «За права человека», которое возглавляет Пономарев, недавно выпустило брошюру «Тупик репрессивной наркополитики в России» и готовит к изданию книгу, посвященную антинаркотической политике в страны. По словам правозащитника, ФСКН стремится к тому, чтобы свести на нет институт независимой экспертизы и сосредоточить всю власть в руках у ведомственной.

Московское заточение

В ожидании суда Ольга Зеленина сняла квартиру в наукограде Троицке, в 20 км от МКАДа. В Троицке живет двоюродный брат Зелениной, который на суде сказал, что примет сестру у себя на время процесса. Правда, никто не думал, что дело так затянется. Из-за финансовых и бытовых сложностей Зелениной пришлось переехать от родственников на съемную квартиру, но друзья и родные продолжают ей помогать. Зеленина все еще числится сотрудником Пензенского НИИ, при этом денег от института не получает.

Финансовые проблемы долгое время не позволяли Зелениной оплачивать адвокатов. На днях у нее, наконец, появился адвокат Сталина Гуревич. Выработать линию защиты ей также помогает Михаил Голиченко, но из Торонто делать это не просто.

Ольга Зеленина пытается привлечь внимание властей к своему делу и к маковым делам в целом: «Я написала огромное количество писем в Думу, в Совет Федерации, президенту. Я просила прекратить несправедливое уголовное преследование в отношении меня, потому что это безумие, когда человека наказывают за высказанное научное мнение. Но я также просила изменить законодательство. Сейчас у меня появилась аналитическая справка ФСКН, я прочитала внимательно опубликованные статьи по теме: по продаже мака возбуждается до 2,5 тысячи дел ежегодно. И людей все время сажают. Это огромная трагедия».

Адвокат Михаил Голиченко считает, что дела Шилова и Зелениной — показательные. От того, как на них отреагирует суд, будет зависеть исход других «маковых дел»: «То, что ей предъявили, не может быть преступлением ни с точки зрения Уголовного кодекса, ни с точки зрения конституционных стандартов, я уже не говорю о международных, — говорит Голиченко. — Но если суды на это не отреагируют, будет как с Ходорковским. Все говорят, что дело Ходорковского — это такая веха, которая показала, что из себя представляет российская экономическая среда, как государство может обращаться с претендентами на власть, особенно из бизнес-элит. Так же и с делом Зелениной.