Дело хозяйское

Каждая девушка когда-то хотела открыть магазин. Некоторые — только в пять лет, чтобы продавать там битое бутылочное стекло и фантики. Но большинство все-таки в более сознательном возрасте. Потому что магазин — это такая гипотетическая возможность с утра до вечера заниматься тем, что на самом деле нравится чуть ли не больше всего на свете. Например, цветочной рассадой. Или вязанными крючком игрушками. Или торшерами, рамками и пледами. Хотя, конечно, главная мечта последних десяти лет — это бутик. Чтобы можно было с утра до вечера с абсолютно чистой совестью интересоваться только нарядами, нарядами, нарядами.

Если твоя жизнь устроена так, что можно самой особо не беспокоиться о заработке, потому что рядом сильный, успешный и более-менее любящий муж, то владение бутиком вообще сплошное удовольствие. Летаешь себе два раза в год в Милан или Париж заказывать коллекции, берешь с собой два пустых чемодана — это чтобы потом было удобно везти в Москву собственные обновки, в Милане уверенно раскланиваешься на улице со всеми знакомыми транжирами и бездельницами, а сама — в шоу-рум, по делу, а потом — пить кофе в «Мажестик», скажем, с каким-нибудь Томасом Майером. А с ним как раз разговаривать не очень-то по делу, а в основном про сложности взаимоотношений с друзьями детства, про остров Мустик или про то, как правильно дрессировать собак. А он в конце вечера раз и подарил маленькую плетеную сумку из кожи змеи и кожи ящерицы. И говорит: «Такая существует только в пяти экземплярах и у нас в Bottega Veneta не продается, а это только я сам лучшим друзьям марки дарю». А потом в Москву приезжаешь, здесь еще толком никто о Bottega Veneta не знает и все становятся к тебе в очередь.И даже бывшие приятельницы, с которыми уже несколько лет как отношения испорчены, звонят тебе по телефону как ни в чем не бывало и фальшивыми голосами просят отложить им сумку, туфли и две юбки. И уж твое дело, как к подобной наглости относиться.

Вот только в Москве так уже не получается.Десять лет назад получалось, а теперь нет. В Столешниковом не осталось ни одного кондитерского магазина — все уже выселили, аренда квадратного метра стоит — как хороший японский автомобиль без пробега, а гиганты вроде Mercury, Bosco и «Джамилько» забрали чуть ли не все хорошие марки, какие только есть на свете. Да еще распродажи начинают в неслыханную рань — в начале декабря и в июне, и всем приходится делать то же самое.

В общем, главная девичья мечта, даже если на самом деле вы и не собираетесь ее реализовывать, а только с удовольствием ее обдумываете, лежа в ванне, — так вот, главная девичья мечта последних лет под угрозой.

Московская мода стремительно движется в сторону глобализации. Прогнозы о том, что скоро ЦУМ всех съест, совсем не кажутся такими уж неправдоподобными. А нежным девушкам с их бутиками, шелковыми платьями или молодыми и наглыми немецкими дизайнерами будет совершенно нечем заниматься. И все-таки в Москве открываются, работают, противостоят все новым и новым сложностям и даже иногда процветают небольшие самостоятельные магазины. Вот истории о том, как девушкам это удается.

НАДЕЖДА ЗАХАРОВА, «НОСТАЛЬГИЯ»

У Нади Захаровой нет водителя. А вот у Надиных приятельниц есть. И они при случае посылают своих водителей посмотреть на Надин «мерседес», потому что машина в безупречном состоянии. Как будто ее только сегодня купили: в салоне нет ни пылинки, даже между пластмассовыми вентиляционными лопастями на торпеде, откуда пыль можно вытереть только собственноручно, носовым платком, — ни на одной мойке этого не делают. Кроме того, у Нади Захаровой в безупречном порядке находятся: муж Раф, по-ангельски хорошенькая дочь Катя, а также дом, сад, библиотека, коллекция сумок Hermes, волосы, ногти, туфли, серьги и так далее.

Когда-то Надя параллельно с учебой в педагогическом институте работала в магазине дьюти-фри в Шереметьево. Потом Надя уехала в Будапешт и открыла там бутик, где продавалась МахМаrа, а потом — а это, между прочим, был 98-й год, — так вот, потом Надя приехала с мужем в Москву, стала заниматься магазином «Ностальгия» на Садовой-Кудринской и привезла туда всю ту же MaxMara. А чем тогда была для Москвы MaxMara, объяснять не надо: соотношение цены и качества идеальное, никаких сложных для восприятия затей и буржуазный дух, которого тогда хотелось даже богемным красавицам, не встававшим с постели раньше трех часов дня. Не говоря уже обо всех остальных.

В дополнение к MaxMara у Захаровой с самого начала были практически безукоризненные, идеально выстроенные продавщицы. С ухоженной кожей лица и маникюром без стразов. Они правильно здоровались, хорошо улыбались, а свое мнение о вашей предполагаемой платежеспособности держали при себе.

Через несколько лет c MaxMara пришлось расстаться — эту марку себе эксклюзивно забрала компания Bosco. «Я, конечно, некоторое время была в растерянности, но потом пришлось искать новые марки — на замену». Сейчас в «Ностальгии» продаются вещи в самый раз для девушек, которые приходят на свою ответственную работу к девяти часам утра. То есть для тех же, кто и в 2006 году покупает MaxMara. Покупки в «Ностальгии» — что теперь, что восемь лет назад — получаются практичные и обдуманные, без безумств. «Думаю, что эта история может жить еще очень долго, несмотря на рост арендной платы и прочие катаклизмы, — говорит Захарова. — Это как брак по расчету. Иногда отсутствие страсти только на пользу идет».

ИРИНА КАЗАКОВА, «ТРАФФИК»

Если бы Казакова не занималась «Траффиком», она могла бы работать музыкальным критиком — знаний и интереса к предмету ей хватило бы. Она любила Сезарию Эвору, когда о Сезарии Эворе в Москве никто слыхом не слыхивал, она может посоветовать десяток отличных дисков, названия которых вы слышите в первый раз. Но именно эти песни вы и будете слушать в ближайшие полгода, и советовать их подругам, и под них ужинать, заниматься любовью и просыпаться по утрам. Марки для магазинов «Траффик» (их теперь уже два, один на Никитском, другой на Чистопрудном бульваре) Казакова выбирала по главному принципу музыкальных критиков — такие, о которых в городе никто не слышал. И у нее всегда можно было за терпимые деньги купить действительно странные вещи. Может, не всегда самого идеального качества — у молодых бельгийцев, голландцев, немцев и прочих ровность шва не самая главная задача, — зато уж с уверенностью, что ни на одной вечеринке в Москве девушка в точно таком же платье вам не встретится.

Вот, казалось бы, просто идеальная стратегия для небольшого магазина. У вас в ЦУМе на молодежном этаже — марки, которые дают рекламу в альтернативные английские журналы, а у нас в «Траффике» — марки, в которых ходят редакторы моды этих самых журналов, и нам не лень ездить по одежным выставкам по всей Европе и среди гор барахла этих ребят отыскивать.

Но все оказалось не так легко. «С новыми именами в Москве очень трудно, — говорит Казакова. — Привезешь что-нибудь стоящее, так оно через сезон уже и в „Подиумах“, и еще где-нибудь. Съездишь на выставку, откопаешь опять — а они через сезон снова себе берут. И так раз за разом. Я, в общем, и не думаю, что это лично у меня кто-то подсматривает, просто все определенным образом движется и развивается». Действительно, когда открывался «Траффик», на полках были разложены шарфы и джинсы из мужской коллекции теперь всем городом любимой марки Dsquared2. Тогда никто не знал, как эту марку правильно произносить, а женской коллекции Dsquared2 еще не было в природе.

Впрочем, Казакова не теряет оптимизма. Говорит: «Талантов много, надо только искать» — и говорит с такой интонацией, что сразу ясно, что поиски эти ей в радость. И коллектив у нее работает — управляющая, продавцы тоже бдительности не теряют, по сторонам смотрят. Ну и параллельно занимаются разной творческой деятельностью: людям без артистических наклонностей в «Траффике» было бы неуютно.

ЕЛЕНА РЕМИЗОВА, «ЛИТЦ» И «ЛИТЦ-КОЛЛЕКЦИЯ»

Магазины, вообще-то, вроде бы девичье дело. А уж если девушка подпускает к своим шелковым делам мужа, то муж этот должен быть человеком артистичным и к жизни неприспособленным. Но это, оказывается, полнейшая глупость. Сказать про Олега Ремизова, мужа Лены, что он человек изнеженный или к жизни неприспособленный, нельзя просто категорически. Про него как раз можно сказать, что он в состоянии решить вопрос любой степени важности. Он излучает такого рода уверенность, за которую режиссеры и зрители любят артиста Вдовиченкова. Только Олег не такой красавец, как Вдовиченков — что лишь усиливает впечатление. Лена с Олегом все время в магазине. И не напрасно. «Я очень люблю поработать продавщицей. Правда, большая часть клиентов — это наши друзья и знакомые, но иногда приходят и просто люди с улицы — и мы их с радостью обслуживаем, как положено», — говорит Лена. «Литц» и «Литц-коллекция» устроены как бы по клубному принципу — когда в магазин приходят не только за ботинками, но и поболтать. Как в домашний ресторан, где хозяйка тебе все время улыбается и помнит, что нужно нести сначала воду без газа, а в конце вечера — яблочный пирог.

Собственно, так было не всегда. В 98-м году, когда открылся обувной «Литц», туда за сапогами и ботинками ехали вообще все, кто в тот момент мог потратить $300 на обувь, потому что альтернативы не было. И модным становилось ровно то, что выбирали Олег с Леной. Например, семейство, которому принадлежит дорогая, с готическим налетом марка Gianni Barbato, до сих пор про это помнит и по старой дружбе с Леной и Олегом не соглашается продавать свою обувь в ЦУМе.

Другие марки подобной принципиальностью не отличаются. Олег говорит об этом шутя, но в крепких выражениях. А Лена возражает: «Совершенно очевидно, что все марки стремятся соблюдать собственные интересы. Меня это совершенно не расстраивает». Спокойствие Лены легко объяснимо: дела у обоих магазинов идут хорошо, до начала распродаж раскупают примерно 75% коллекции. Кроме того, действительно есть совсем свои, клубные клиенты. Лена рассказывает, что иногда приходится дозаказывать какие-то определенные вещи, например, Ann Demeulemeester, потому что клиенты в очередь записываются. И вот она дозакажет, а потом идет по городу и в другом магазине видит точно такую же вещь, которая никакого ажиотажа не вызывает. То есть литцевские клиенты ее именно в «Литце» купить и хотят, больше никуда не заходят. Хотя, наверное, у такой работы, как у любого клубного бизнеса, есть свои издержки — не отлучиться. Например, еще один магазин открывать Олег с Леной не собираются. «Это уже совсем другая система работы», — объясняет Олег.

СВЕТЛАНА МАНИОВИЧ, DSQUARED2 И LUISA BECCARIA

У двенадцатилетней дочери моей подруги есть конверт, куда она складывает вырезки из глянцевых журналов. Собирает девушек, которые как-нибудь необычно и хорошо одеты. Выдирает и из светской хроники, и из больших текстов. В конверте у Наташи не одна и не две фотографии Светланы Маниович. Недавно она даже сказала, что хочет стать Светланой Маниович, когда вырастет.

Светланой Маниович стать не так-то просто. Маниович — владелица бутиков Dsquared2 и Luisa Beccaria в «Метрополе», а также мать двоих детей, терпеливая жена и обладательница чуть ли не первого в городе автомобиля «бентли» красного цвета, который водит сама. Право ездить без водителя и охраны Маниович отвоевала дома с боем.

Маниович знакома со всем городом, а в новиковских ресторанах можно с помощью ее имени получить стол даже в пятницу вечером. Маниович по образованию финансист. Закончила Финансовую академию, написала диссертацию, а заниматься модой стала случайно — пришла следить за финансами в мультибрендовый бутик в «Метрополе», но потом «измучилась смотреть на то, что привозили партнеры, свою же голову не приставишь» и занялась собственным магазином. Первый раз поехала в Милан на закупки практически наугад, оставила дома пятимесячную дочь. Но уже через сезон привезла в Москву Roberto Cavalli и Yohji Yamamoto, посмотрела, как разлетается Cavalli, и решила: надо открывать бутик. «Я же слабая, за мной не стоят никакие корпорации, поэтому все, чем я могу брать, — это личным убеждением, страстью и скоростью». Договорилась с Кавалли, открыла бутик, и с 2001 года все светские девушки носили только Cavalli, продажи были на уровне римских, квоты перевыполнялись. А вот сама Маниович Cavalli не носила. «Я не могла через себя переступить, только два или три раза показалась на каких-то вечеринках». А потом открылся Третьяковский проезд, Кавалли («Все-таки цыганская у него натура, хоть мы с ним и друзья») договорился с Mercury, а Маниович пришлось искать что-то другое. «Я поехала на показы в Милан и после первого женского шоу Dsquared2 бегом побежала в шоу-рум. И добежала первая». Первые два сезона было тяжело, так что пришлось рассказывать и убеждать личным примером: Dsquared2, в отличие от Cavalli, Светлана носила и носит. «И вдруг на третий сезон удалось убедить — и у нас теперь очереди стоят».

На вопрос о том, насколько важно ее личное участие в успехах бутиков, Маниович отвечает так: «Я понимаю, что личный пиар — это часть работы, и я рада, что люди стали доверять моему мнению и моему вкусу, но думаю, что не нужно относиться к этому слишком серьезно. Как только начинаешь себя насиловать, наряжаться специально, это перестает работать. Все должно быть легко, без насилия, между делом». Недавно Маниович открыла еще один бутик — Luisa Beccaria. Говорит, вот-вот романтический стиль Beccaria полюбят все поголовно — как когда-то Cavalli. Уже и в «Сексе в большом городе» эти вещи снимают, и Ума Турман их носит, и Ира Абрамович платья заказывает. «Самая большая ошибка, — объясняет бизнес-стратегию Маниович, — поймать марку на пике, а не перед взлетом. А еще важно ни с кем не соревноваться — ни с Mercury, ни с мультибрендами — и уметь ни во что не вцепляться зубами».

Елена Ремизова, магазины «Литц» и «Литц-коллекция»

Фотографии: Иван Пустовалов

«Мы с мужем вместе приезжаем на закупки. Иногда он говорит: мне категорически не нравится. И тогда я точно понимаю: надо брать».

Надежда Захарова, магазины «Ностальгия»

«У нас продавцы уходят только в двух случаях — или замуж, или в декретный отпуск».

Светлана Маниович, бутики Luisa Beccaria, Dsquared2

«Когда мне станет скучно заниматься бутиками, я напишу сценарий мыльной оперы — о том, как в Москве начинался модный бизнес».

Ирина Казакова, магазины «Траффик»

«К нам приходят люди, у которых рабочий день не начинается в 9 утра. Очень много актрис».