Дай миллион

«Но желтые рабы не глупее черных, и, когда они поймут наконец, почему на долларе нарисована пирамида, Юг вновь перестанет быть плантацией Севера. Трепещите в тот день, мунафики и кяфиры», — предрекал пелевинский герой, моджахед Савелий Скотенков. Про кризис, который начинается у нас на глазах, лучше и не скажешь — ведь тот самый день, похоже, настал.

Десятилетиями азиаты поставляли на Запад дешевые товары: одежду, электронику, машины и т.д. Доллары, фунты и лиры, которые они получали в уплату, шли на покупку долговых расписок покупателей. По сути, азиаты отпускали Западу товары в кредит, довольствуясь всего лишь процентным платежом по этому долгу. Могут ли такие отношения продолжаться долго? На бытовом уровне понятно, что нет. На уровне мировой экономики в долг отпускали десятилетиями, и лишь недавно стали говорить о том, что это, в общем, неправильно, а ситуацию с неограниченным по сути отпуском товаров в долг (Востоком Западу) окрестили системным дисбалансом мировой экономики — одним из.

Три года назад, в кризис 2008 года, было модно говорить о том, что эти дисбалансы и вызвали мировой кризис. Обсуждали, как бы их разрешить, и гадали, как изменится жизнь после кризиса. А потом циничный банкир Андрей Костин сказал, что после кризиса не изменится ничего. Так, в общем, и получилось.

Но дисбалансы не рассосались. Хуже того — настал момент, когда Запад, похоже, уже почти не может платить и необременительные проценты по долгам. Для начала не смогли Греция, Ирландия, Португалия — то, что называется периферийными странами еврозоны. Под вопросом — Испания и Италия. Наконец, был снижен и рейтинг США, что отчасти отражает те самые сомнения в способности платить хотя бы проценты.

Запад предложил своим традиционным партнерам традиционно помочь деньгами. Но в этот раз премьеры Китая и Японии выступили в том духе, что Европа должна сама разобраться со своими проблемами. То есть найти политкорректный способ сократить расходы и зарплаты населения и начать отдавать кредиты — или по крайней мере не делать новых долгов.

Закончится этот дискурс о долгах, скорее всего, каким-то новым фокусом, который позволит Западу и дальше пребывать в постиндустриальной неге, поставляя иллюзорные финансовые услуги взамен куда как более реальных холодильников, телевизоров и айпэдов. Но пока фокус не найден, миру (по крайней мере его западной части) суждено находиться в рецессии (т.е. вялотекущем кризисе с возможными обострениями). И эта рецессия, по оценке бывшего министра финансов Алексея Кудрина, продлится «потерянное» десятилетие.

Мы, наверное, сейчас находимся в фазе обострения этой глобальной рецессии, т.е. в кризисе. С чисто практической точки зрения развитие кризиса (начался он, судя по всему, где-то в августе) чревато следующим сценарием. После дефолта Греции — а финансисты давно говорят о нем как о чем-то неизбежном — начнется банковский кризис. Для начала возникнут сомнения в платежеспособности банков-кредиторов Греции, затем эти сомнения распространятся более-менее на все банки. Банки перестанут выдавать кредиты (поскольку никто не будет давать взаймы им самим), что приведет к затуханию экономической активности. Так банковский кризис станет экономическим.

Хуже того, в поисках денег и банки, и их заемщики начнут продавать что-то ненужное. Сейчас — мы это можем наблюдать, читая сводки с бирж, — продают акции и золото. В 2008-м эта распродажа докатилась и до рынка нефти, обрушив котировки до уровня в $ 40 за баррель.

С этим сценарием борются как могут, и Кудрин считает, что в этот раз будет не $ 40, а $ 60 за баррель. Судя по всему, люди ему верят и исходя из этой веры строят рыночную позицию. Инвестбанкир Рубен Варданян считает, что объективных причин для девальвации рубля нет, но на практике курс все падает и падает.

Курс рубля вообще, как считается, привязан к цене нефти. При цене нефти в $ 105 за баррель курс, по идее, должен быть в районе 27–28 рублей за доллар, а он намного ниже. Видимо, ждут и верят в падение цен на нефть — более разумного объяснения я лично не знаю, может, его и вовсе нет. Нынешний курс в 32–33 рубля за доллар выглядит справедливым при цене нефти в $ 60 или даже ниже. 

Никто, конечно, не даст гарантии, что в ближайшие годы курс не уедет снова в 36 рублей, а Россию в целом не накроет кризис похлеще 2008–2009 годов. Но, раз уж вести нас в это потерянное десятилетие вызвался лично национальный лидер, хотелось бы, чтобы Россия вышла из него (кризиса) еще более единой и сильной. Ведь как бы там ни сложилось с системными дисбалансами, в любом случае и Западу, и Востоку нужна нефть.