Черные грязи судьбы

Пять лет назад мне пришлось выслушать восторги одной девицы, вернувшейся из Варшавы, где она не только сходила на концерт популярного исполнителя Тома Уэйтса, но и видела его в баре Дома литературы на Замковой площади. Мне хотелось ее прибить. Мало кто так любил девушек, как я в 1999 году, но еще больше я любил Тома Уэйтса. И у меня были билеты на тот концерт, и не на галерке, как у этой дуры, а в 13-й ряд партера. И жить в Варшаве я собирался как раз в Доме литературы на Замковой площади. Правда, мой паспорт заканчивался через три дня после концерта, выяснилось это почему-то в последний момент, и брестские пограничники, разумеется, никогда не пустили бы меня с таким паспортом ни в какую Польшу.

Тогда я дал себе клятву съездить на следующий концерт Тома Уэйтса в Европе. Выполнить ее оказалось непросто: Уэйтс не появлялся на публике пять лет. Этой осенью стало известно о концертах в Берлине, Антверпене, Лондоне и Амстердаме; билеты раскупались за несколько часов. Не буду утомлять вас подробностями, как мне удалось достать одно место на галерке в Амстердаме на 21 ноября, обменять его на билет в третий ряд партера на 19 ноября, найти в последний момент номер в гостинице на выходные, когда в Амстердам съезжаются тысячи участников ежегодного конкурса марихуаны, и т.д. и т.п.

Я не проспал, я встал в пять утра, не забыл паспорт и билеты, в начале седьмого поймал на Ленинградском шоссе машину и с чувством выполненного долга заснул на заднем сиденье.

Мне снился какой-то кошмар. По обочинам стоял заснеженный лес, которого, конечно, нет по дороге в Шереметьево, фары выхватывали из сумерек героев битвы за Москву, почему-то в фашистских касках, и чудные указатели — «Черная Грязь», «Ржавки», «Дурыкино». Время тянулось медленно, как и положено во сне, а Шереметьево все не наступало и не наступало.

Это был не сон. Мы и впрямь проехали съезд на аэропорт, Черную Грязь, Ржавки и Дурыкино и приближались уже к Клину, когда водитель догадался повернуть обратно. У поворота на Шереметьево мы были в 8.45, когда самолет на Амстердам отрывался от взлетной полосы — точно по расписанию.

Вы, наверное, сейчас думаете, что эта история про то, что вот, мол, люди — хотят жить как в Европе, летать в Амстердам на концерты, а подлая русская действительность возьми да и подбрось в их бочку меда какие-то Черные Грязи. На самом деле это история про судьбу. Судите сами. Один мой приятель, любящий Уэйтса больше, чем я, тоже не попал на концерт в 1999 году, потому что паспорт ему выдали (в Москве) за семь часов до начала концерта (в Варшаве). В этот раз он билет на берлинский концерт достал, собрал документы на визу, сложил их аккуратно в папочку и записался на прием в посольство на понедельник — а в субботу на его второй этаж через окно залезли воры, все перерыли, денег не нашли и с досады украли папочку с документами, оставив номер телефона, по которому папочку можно выкупить. В милиции ему сказали, что по выходным оперов у них нет, и предложили встречаться с ворами в понедельник, но в понедельник телефон не отвечал. Еще одному приятелю не дали визу. И только третий до Уэйтса добрался, счастливчик. Но со сломанной ногой.

А может быть, эта история даже и не про судьбу, а про то, что вот, мол, люди — хотят жить как в Европе, ездить в Амстердам на концерты, но ведь не вызывают же к дому нормальное европейское такси, а связываются с каким-то частником, который и поворота-то на аэропорт найти не может. А потом сваливают все на судьбу.

Алексей Асланянц