Че

Вообще, как мне кажется, таких попугаев на свете не бывает. Был один – и тот погиб. Звали его Че Гевара. Но сам он себя называл исключительно «Чешечка». Свое имя произносил он очень нежно, нараспев, а потом всегда быстро-быстро добавлял: «Чики-чики-чикалочки... едет Чеша на палочке, ну а Нюся пешком... чешет жопу гребешком». Ослепительно красивая и холеная была птица: огромный ярко-оранжевый загнутый клюв, переливающееся оперенье и окрас, как галстук «пожар в джунглях». Человек, который пять лет назад продал нам Чешу, предупредил, что если этому попугаю что-то не понравится, он выщипает на себе все перья, впадет в страшную депрессию и помрет с горя – такова специфика его характера. К счастью, Чеше у нас нравилось. Он толстел и с каждым годом становился все краше, веселее и разговорчивее...

У него был необычайно длинный язык с пушистой кисточкой на конце. Из умных книг про попугаев мы вычитали, что кисть Чеше полагалась по породе (лори), чтобы собирать пыльцу с цветов и высасывать мед из сот. Чеша мед не любил, а цветов ему никто не предлагал. Язык же он высовывал всегда, когда ощупывал любимое сало, борщ и мороженое; или же когда возбуждался. А возбуждало его все – лысина моего батюшки, уши кошки Нюси и даже аквариумные рыбки. И со всеми у него были прекрасные отношения: отца он принимал за свою любимую попугаиху и даже пытался склонить его к строительству общего гнезда; на кошке он катался верхом, а с рыбами купался в их родном аквариуме. Попугаичью клетку Че Гевара невзлюбил с первого дня: все жердочки поломал, а поилки выкинул. Да мы и не настаивали на том, чтобы он в ней сидел.

Но один раз его все-таки пришлось запереть. Мы увезли его на целую неделю на дачу, а там был слишком велик риск, что он улетит, – народу на даче много, дверь всегда нараспашку... за всем не уследишь. И не уследили! У засранца хватило силенок, чтобы погнуть железные прутья! Он улетел: через мансарду – на улицу, потом – на поле, через поле – в лес. А лес – повсюду. Искали его полдня до позднего вечера, но так и не нашли. Эту ночь я не спала – представляла себе, как хищные коршуны видят нашего Чешу (как назло, очень яркого и громкого), бросаются на него и заклевывают насмерть. Или еще хуже: Че Гевара просто медленно замерзает (ночи тогда холодные были) и погибает от голода. На рассвете я его мысленно похоронила и еще подумала: «Чеша наш умер как герой». Однако моя родительница – Телец по гороскопу и упертая по жизни – подобных мыслей не допускала, а продолжала поиски. К полудню следующего дня она пришла домой – ноги все исцарапанные, в волдырях от крапивы, а в руках – Че Гевара – голодный, холодный, но живой!

С тех пор прошел год. Че Гевара стал еще наглее, еще веселее и холенее...

На прошлой неделе на него упала гладильная доска. Его убило. И как после этого человеку не стать безнадежным фаталистом?