Бутиковец

Иллюстрация: Василий Зоркий

Звучит заманчиво: продать крохотную однокомнатную в центре, на вырученные деньги купить суперевроремонтную «трешку» в Южном Бутове, а на остаток — дачу в Подмосковье или в той же Черногории. 68,3 метра общей площади за 130 тысяч долларов — не по-столичному гуманно. Обещаны к тому же «разная текстура по комнатам», подсветка и подогрев. Как в хорошей духовке.

Притом что Южное Бутово — это гигантское пространство (больше трех тысяч гектаров земли!) и, казалось бы, плечо раззуживаться здесь может в полную силу, несчастных бутовцев постоянно стараются сдавить, стиснуть.

Вот и гордость так и не cвергнутого нами Лужкова — линия легкого метро — проложена всего в тридцати метрах от окон. А должна — в шестидесяти. Бутиковцы (именно так, а не бутовчане или бутовцы зовутся, к моему изумлению, жители района), заручившись поддержкой адвоката Захара Едакина, обратились в суд. По утверждению адвоката и самих жителей, стоимость квадратного метра площади их квартир из-за шума упала на 15%. «Это особенно неприятно на фоне общего постоянного подорожания жилплощади в Москве», — отмечает местная печать.

У «Бунинской аллеи», конечной станции легкого метро, аллеи пока нет, зато есть дома с жуткой желтой стекловатой, торчащей из-под окон, и пруд, вокруг которого в погожий день совершают променады мои будущие соседи. У рыбаков, удящих, судя по количеству пустых бутылок из-под «Невского», с самого утра, спрашиваю, хорош ли улов и кто водится в здешних водах. «Триппер здесь водится, а больше никого», — нелюбезно, однако правдиво сообщают любители. На клеенке у них давшая слезу под палящим солнцем краковская, чуть тронутый ветром свежий огурец и баночка шпрот, наловленных уж точно там, где водится не только он.

Мысль о неотвратимости обеда усиливается на Черневском кладбище. Это кладбище — духовный и географический центр Южного Бутова, его, если угодно, «сладостный магнит», видный из множества окон. Экскурсия моя проходит в предпасхальный день, у храма Рождества Христова сутолока, по длинным столам разложены приготовленные к освящению яства (симпатичный молодой человек поглаживает ящик кагора — молодец!), работает буфет. В очереди за чаем (5 рублей стакан) дама с хохотом рассказывает своей подруге про то, как ее новый русский сосед купил кулич в «Перекрестке». «Ну не дебил ли, — размышляет дама. — Двести рублей отдать. Из Бразилии, говорит, привезли, где много диких обезьян».

Двести рублей — сумма арифметической погреш- ности в Москве — здесь, в Южном Бутове, существенные деньги. Килограмм отпадных узбекских помидоров черри стоит 120 рублей, мороженое «Лакомка» — девять. Я мог бы отлично жить в Бутове, потому что черри и «Лакомка» — моя любимая еда.

По числу салонов красоты Южнобутовская улица вполне может соревноваться с Тверской. В прейскуранте салона «Элита» (так, впрочем, в Бутове называется каждый первый магазин) значится даже театральный макияж. Как бережно, подумалось мне, придется везти его до ближайшего театра! Точки продаж цветов в горшках и свежесрезанных роз встречаются значительно чаще ларьков с хлебом. И очень много шиномонтажа, прямо какое-то шиномонтажное царство.

Впрочем, это вполне объяснимо: в Бутове нет такси как класса, автомобиль здесь может быть только свой.

Мое предполагаемое жилье находится на улице с фруктовым названием — Изюмской. Унылая панельная десятиэтажка. Попытка двора с детской площадкой. На стоянке — весь модельный ряд Тольяттинского автозавода. Неизбежная желтая слизь из-под окон. Квартира, судя по всему, принадлежит человеку из мира красоты — организатору конкурсов парикмахерского искусства, например, или педикюрше, или флористу. У них именно такие представления о прекрасном.

И без того невысокие потолки занижены еще сильнее потолком подвесным: зато с него льется свет всех цветов радуги. Риелторша показывает мне, как можно переключать с синего на фиолетовый, с фиолетового на оранжевый, с оранжевого на зеленый и комбинировать их при желании. В гостиной с так называемым полуэркером на тумбочку из IKEA установили плоский телевизор ценой тысячи в три условных единиц. Журнальный столик выглядит скромно, однако на нем лежат правильные журналы — «Идеальный дом», «Галерея интерьеров», «Салон», «Штаб-квартира»… Черный диван (точно такой стоит в поликлинике, где я лечусь от дискинезии желчевыводящих путей, у процедурного кабинета) в цену квартиры не входит.

Риелторша объясняет, что хозяин, если я буду настаивать (она так и говорит — «настаивать»), готов уступить (так и говорит — «уступить») его за 90 тысяч рублей. Спешно осматриваю ванную с гидромассажем (пол отделан гранитом), гардеробную с вращающимся шкафом и застекленную лоджию с обуродованной шашлычницей. Это все какой-то абсолютно новый для меня тип жилья: квартира — дом — салон красоты — магазин — кинотеатр в одном флаконе.

Я подумаю, я перезвоню. Я должен спешить. Мне надо успеть купить черри, на вывоз.

ПАРАМЕТРЫ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Трехкомнатная квартира общей площадью 68,3 м² Жилая — 54 м². 8-й этаж 10-этажного панельного дома. Гардеробная — 6,5 м². В квартире сделан «эксклюзивный евроремонт». Лоджия остеклена пластиковыми стеклопакетами. Полы — ламинат с подогревом. Две металлические двери. Батареи: Германия. Сауна-джакузи. Натяжные потолки с подсветкой. Межкомнатные двери: массив кедра. «НТВ-Плюс». Кондиционеры. Видеодомофон, консьерж. Одно место на неохраняемой стоянке. Возможна продажа с кожаным диваном, установленным в гостиной (оценен хозяевами в 97 000 р.).