Бронзовые гости

Иллюстрация: Маша Краснова-Шабаева

Наконец-то в центре Екатеринбурга стало более-менее прилично. Не хуже, чем у людей. Пешеходная часть улицы Вайнера стала длиннее — по подобию московского Арбата. И скульптур бронзовых наставили — как в Челябинске. Опять же, лавочки, цветники, фонари под старину. Стало приятно, хотя пока и не очень уютно: как и все новое, этот квартальчик еще придется обживать.

И не беда, что скульптуры не совсем, что называется, к месту. В конце концов, влюбленные есть в каждой точке земного шара и имеют полное право сидеть у пешеходного перехода. Да и внушительный господин в цилиндре вполне логично смотрится у банка. Подумаешь, велосипед Артамонова совсем не похож на исторический оригинал! Тот, что сейчас стоит перед Пассажем, двухколесный — переднее колесо большое, заднее совсем маленькое. Настоящее же изобретение Артамонова имело два одинаковых деревянных колеса с прибитой между ними доской. Проезжая по городу, изобретатель просто отталкивался ногами от мостовой и не крутил никаких педалей. Но это знают только те, кто был в музее в Нижнем Тагиле, да краеведы упертые. А большинство людей до сих пор изобретателей паровоза Черепановых братьями считают, хотя на самом деле они в другом родстве — отец и сын. Ефим и Мирон Черепановы.

Впрочем, гуляющая по Вайнера публика об этом не задумывается. Главное — появились вполне привлекательные объекты, рядом с которыми можно сфотографироваться. Больше всего народу приглянулся коробейник с пузырьком духов в руке— еще ни разу я не видела его в одиночестве. Натертая «на счастье» склянка блестит даже под дождем. Соперничают с коробейником бронзовая собака (та, что рядом с коневодом; ее спина уже довольно основательно затерта детьми) и туфельки влюбленной девушки, сброшенные на асфальт: стало хорошим тоном примерять их и так фотографироваться. Кстати, после того как у коробейника чуть ли не в первый день стащили склянку, в местном УВД грозили выставить побольше милиционеров для охраны скульптур от вандалов. Хорошо, что хоть днем их не особенно видно и никто не запрещает прилипать к любому из бронзовых персонажей.

Конечно, было бы здорово, если бы кроме изобретателя велосипеда появились еще знаменитые екатеринбургские купцы Агафуровы. Или копия скандально известного памятника Освобожденному труду работы скульптора Эрьзи. Обнаженный «свободный человек» был установлен в 1920 году на пьедестале, где до этого возвышалась статуя императора Александра II (примерно на том месте, где сейчас памятник Ленину). Голый пролетарий не нравился горожанам, а гимназистки даже забрасывали «срамоту» чернильницами. Много чего еще исконно екатеринбургского можно понаставить… Хотя и нынешний скульптурный набор — это прорыв по сравнению с многострадальным памятником отцам-основателям Екатеринбурга де Геннину и Татищеву на Плотинке.

Как-то урожайно с изваяниями в этом году — в ЦПКиО целый фестиваль скульптур и концептуальные объекты в исполнении хороших художников. У Музея железной дороги еще одна сцена из привокзальной жизни, тоже в бронзе. Для тех, кому некогда тащиться в центр, все фотоудовольствия буквально в ста метрах от перрона. Но то ли еще будет! Скульптурная мода только набирает обороты. Совсем недавно гордились бронзовым сантехником, вылезающим из люка возле офиса организации с труднопроизносимым названием Уралэнергосервискомплект на Сибирском тракте. Но совершенно точно такой же памятник сантехнику стоит в Омске — отличаются фигуры исключительно прищуром глаз. А еще по своему собственному сантехнику имеется в Красноярске и Сочи.

Зато у нас теперь свой Высоцкий с Мариной Влади. И памятник золотому самородку в ЦПКиО. И «Азиопа» с «Мамонтенком» там же. Нам все это, конечно, очень нужно — город не может обойтись без самобытности. Имя новой екатеринбургской самобытности — уютный миленький новодел, и все эти миленькие и уютные сантехники и коробейники постепенно пожирают старый Свердловск-Екатеринбург. С его одноэтажными особнячками — кирпичными и деревянными. С настоящими следами тех людей, которые жили здесь и сделали этот город непохожим ни на Москву, ни на Челябинск. Заштукатурены картинки покойного старика Букашкина на фасадах многоэтажек. Снесены гаражи, которые расписывали ребята из общества «Картинник». Рискует оказаться под бульдозером яблоневый сад при усадьбе Казанцева — там почти 100 лет растут деревья, с которых начиналось садоводство на Урале. Кто-то недавно швырнул бутылку с зажигательной смесью в дом, где жил Аркадий Гайдар. У особняка сгорела крыша. И усадьба Казанцева, и дом Гайдара, видимо, не вписываются в проект «Екатеринбург-Cити». На их месте собираются возвести стеклобетонные коробки офисных зданий — такие уюта не предполагают. Впрочем, со временем обживутся-оботрутся и они. Но это будет уже совсем другой город. С другим настроением и другими легендами. Новый Екатеринбург рождается. Старый умирает. И мне его жаль.