Воля Костромы

И я поехал в Кострому. Почему так? Отвечаю. Совершенно очевидно, что в России уже начинаются выборы в Государственную думу, оживляется тягостная и мутная политическая жизнь страны. Куда же по этому поводу ехать, если не в Кострому? Прежде всего столица государства Москва и маленькая провинциальная Кострома являются самыми яркими подобиями и противоположностями друг друга. Оба города с разницей в несколько лет основал Юрий Долгорукий, но один выбился в столицы, обзавелся Кремлем, метро, понтами и третьим транспортным кольцом. Кострома же, простоволосая тихоня, так и осталась честной глубинкой, столицей деревянного русского миропонимания.

– Костромскую область меньше всего затронули всевозможные исторические потрясения, – говорила мне Галина Георгиевна Рубанкина, редактор «Костромских ведомостей». – И поэтому выходит, что костромичи и есть самые-самые русские, по складу характера те же люди, что жили здесь испокон веку.

Простому человеку также известно о Костроме то, что здесь по особому рецепту варят костромской сыр и добывают минеральную воду «Святой источник». Об этом городе задорно поет населению Борис Борисович Гребенщиков, обозначая свое отношение к городу словами: «Кострома mon amour». Люди с высшим образованием, возможно, вспомнят и еще одну важную местную особенность: Кострома является родиной великого народного героя Ивана Сусанина, спасшего в 1613 году основателя последней императорской династии Михаила Романова от польских интервентов, заблудив их в лесу. Наконец, сами костромичи убеждены, что только они и благословляют во власть всех более или менее важных политиков государства Российского. Дело в том, что в конце 1999 года, незадолго до своей отставки, в Кострому зачем-то приехал тогдашний президент Борис Ельцин.

– Ну приехал и приехал, с нашими чиновниками побеседовал, посетил Ипатьевский монастырь. Посетил и уехал, – рассказывает редактор-летописец Галина Рубанкина. – A спустя два года мы случайно нашли фотографию: идет Ельцин, а рядом с ним – кто бы вы думали? Путин! Мы сразу все поняли: Ельцин приезжал в Кострому благословлять Путина на царствие!

Так что я поехал в Кострому. Она оказалась такой. В центре Костромы на площади Ивана Сусанина стоит памятник Ивану Сусанину. До прихода к власти большевиков Сусанин был представлен мужиком, коленопреклоненным перед символами империи и царского двора. После победы идей свободомыслящих пролетариев этого Сусанина снесли с постамента к едрене фене и закопали под площадью. Поэтому нынешний герой возвышается над площадью в полный рост, очертаниями напоминает Ленина, а видом – купца Aфанасия Никитина с небольшой хитрованистой бородой.

От памятника веером разбегаются сразу семь улиц. Одна из них ведет путника к храму, вторая – в тюрьму, а прочие – в кабаки, коих в Костроме превеликое множество. Цены в ресторациях самые соблазнительные: сто граммов местной водки – 20 рублей, лангет – 30, салат «Весенний» – 15 целковых! Фирменное блюдо – «Сом, запеченный по-волжски» – 70. Словом, спасения нет.

– Костромичи испокон веку занимались отхожим промыслом, – объяснила мне ситуацию главный краевед и социолог города преподаватель кафедры социологии КГУ Ирина Викторовна Попова. – В смысле – они отходили из города на различные заработки: строили Москву и Питер, валили лес на Севере, а дома, в Костроме, предпочитали тратить заработанные деньги. Работали здесь только женщины, про которых поэт Некрасов написал: «Есть женщины в русских селеньях...» Даже советская власть не смогла заставить костромских мужиков работать дома – ничего путного из этого так и не вышло. Так, основали два заводика и три леспромхоза. И до сих пор мужики наши нигде постоянно не работают, а подрабатывают на стороне. Деньги же пропивают здесь. Поэтому ресторанный бизнес является в Костроме самым выгодным занятием.

Еще одно любимое занятие тут – богоборчество. Им охотно занимались еще большевики, пообещав населению, что справятся со всеми аспектами бытия самостоятельно. Но выжить без Отца Небесного не получилось, поскольку одна из главнейших статей дохода Костромы – прибыль от интуристов, которые желают осматривать храмы и Ипатьевский монастырь, а более здесь и смотреть-то не на что. Однако, вернув в храмы служителей культа, костромичи снова ударились в богоборчество, ибо монахи, оказавшись натурами предприимчивыми, стали подминать под себя туристический бизнес.

– Монахи-то эти курят! – пожаловалась мне смотрительница музея в Ипатьевском монастыре. – И еще спалили деревянную староверскую церковь, а она ж без единого гвоздя построена! Конечно, они сказали, что случайно, но я так думаю, что они ее специально подожгли.

Кстати сказать, в Ипатьевском монастыре со мной приключилось чудесное событие. Смотрительница музея, трижды прокляв зловредных монахов, отвела меня к чудотворной иконе Божией Матери, которой благословляли Михаила Романова на царство. Женщина сказала мне, что если чего попросить у Богоматери – непременно получишь. И я попросил мудрости. В ту же секунду зазвонил мой мобильный телефон, который я забыл выключить. Это была жена. Она сказала мне:

– Вова, пожалуйста, ты там много не пей...

В Костроме живут 270 тысяч граждан, которые ведут активную политическую жизнь. В маленьком городе действуют с полсотни политических партий и общественных объединений. Помимо классических блюд русского политического меню к столу гражданина предлагаются совсем экзотические десерты наподобие Партии Жизни, движения «Во имя Жизни» и даже Добровольного пожарного общества. В последнее время в Костроме появились еще и организации национальных меньшинств: дагестанское, азербайджанское, армянское и еврейское национально-культурные объединения. Плюс общественно-политический центр «Вайнах». Эти новомодные начинания смущают патриархальных костромичей.

– Проблема пришлых чужаков стоит у нас очень остро. Кострома из русского города постепенно превращается в российский, а это две большие разницы. Так что на следующих выборах, помяните мое слово, все партии, независимо от своей ориентации, будут разыгрывать эту карту, – говорит о судьбе России Сергей Сергеевич Павлов, руководитель информационно-аналитического управления мэрии Костромы.

Сергей Сергеевич – местный серый кардинал, занятый, как говорят злые языки, тяжким трудом плетения местных подковерных интриг. Сергей Сергеевич, естественно, подполковник и, естественно, бывший чекист, душитель прав и свобод личности, занимавшийся профилактикой диссидентских настроений в области. Вся костромская элита, естественно, опасается подполковника.

– Ну, серьезных-то диссидентов, связанных в резидентурой иностранных специальных служб, у нас никогда и не было, – романтически вспоминает Сергей Сергеевич былые годы. – Так, мелочь одна: то с туристами иностранными в контакт войдут, то антисоветчину какую-нибудь напишут... Приходилось беседовать с людьми, убеждать. Вот мне до сих пор один художник благодарен, говорит: «Сергей Сергеевич, вы мне помогли сделать выбор между искусством и политической суетой!»

Самого Сергея Сергеевича острота этого выбора, судя по всему, никогда не беспокоила: он любит и искусства, и политику. Сергей Сергеевич, скажем, устроил в здании мэрии галерею художников города. Кроме того, подполковник Павлов является страстным собирателем антиквариата и готов часами разговаривать о нюансах изготовления фарфора. Что же до политики, то о ней подполковник сообщает буквально следующее:

– У нас в Костроме своя специфика. Город маленький, все друг друга знают, все успели поменять по три-четыре партии совершенно разной ориентации. Так что, ради бога, не ищите здесь всю эту идеологию правых-левых. Оставьте это для Москвы. У нас все политические структуры дифференцируются по другой оси – противостояния «желтого» и «красного» домов.

«Желтым домом» в Костроме именуется городская власть, поскольку особнячок администрации с колоннами и греческим портиком выкрашен желтой краской. Оппонентом этого особняка является «красный дом» – администрация области. В желтом доме сидит мэр Костромы Борис Константинович Коробов, живой синематографический образ интеллигента-энтузиаста 60-х годов. Я познакомился с мэром на открытии его персональной выставки фотографии в Галерее современного искусства. Выставка получилась интересной и познавательной одновременно, ибо далеко не каждый российский градоначальник рискнет представить публике свой обычный семейный фотоальбом. «Дача мэра», «Мэр и урожай помидоров», «Жена мэра в халате», «Мэр и сыновья», «Мэр и внучки» – вот неполный перечень работ руководителя Костромы.

– Власть должна быть открытой, – заявил Борис Константинович на презентации персональной выставки. – Мне от людей скрывать нечего, пусть все видят, как я живу!

Население знакомилось с фотографиями вполне заинтересованно.

– Это что за баба?! Вроде не жена... – при мне говорила одна ценительница искусства другой. – Ишь, бесстыжая, коленки оголила!

– Любовница, видать...

– От молодец! Любовницу себе завел!

– A и что? Мужчина видный. Мы не в Aмерике, чтоб такие вещи осуждать...