Алые паруса
У боксера Бориса слабое место — голова. Нет, речь не о собаке, а о чемпионе (Гоша Куценко), которого отправляет в нокдаун сумасшедшая столичная жизнь. Приходит в себя он в купе поезда, стоящего на станции. Глядит в окно, а там — голубой слон и окружившая вагон толпа плюшевых зайцев и мишек. Вышел боксер на перрон и оказался... на «Марсе» — именно это слово складывается из неоновых букв на фронтоне вокзала. Когда-то город носил имя основоположника коммунизма, но буква «К» перегорела раньше других. Почти все марсиане работают на градообразующем предприятии — фабрике игрушек, потому и зарплату им выдают в «мягкой валюте». Классики марксизма-ленинизма с портретов дивятся на этот розово-голубой триумф своей коммуны, в которой больше всех страдают прекрасные женщины, неспособные все беды заливать водкой.
Анна Меликян, которая придумала всю эту жизнь на Марсе, героев своих любит, но не жалеет. Любит за то, что все они милые, добрые и достойны лучшей доли. А не жалеет потому, что они не умеют жить счастливо там, где им выпала судьба. Марс — на редкость красивый приморский городок среди сказочных гор, однако все, включая только что ступившего на эту «планету» Бориса, хотят уехать отсюда подальше. Одичавшая от абсурда продавщица магазина игрушек Галка (Евгения Добровольская) нашла себе по брачной переписке гламурного француза. Соблазнила она жениха портретом Аллы Пугачевой в далекой молодости, поэтому все время нервно примеряет перед зеркалом кудрявый рыжий парик. А библиотекарша Грета (Нана Кикнадзе) от хронической нелюбви впала в имидж Ренаты Литвиновой, разговаривая исключительно монологами в стиле пародий Максима Галкина. Ей бы принять ухаживания местного драчуна Гриши (Артур Смольянинов), который после травмы стал дальтоником и все, включая Грету, видит в розовом свете. Но повелась она на залетного боксера Бориса, у которого тоже травма и дальтонизм, но при этом еще и обратный билет в далекую от Греты жизнь.
По этой славной и нарядной картине легко угадать, у кого училась Меликян. Школа Сергея Соловьева видна и в том, как абсурд и романтика смешиваются в нереальную реальность. И в двусмысленности ложного хеппи-энда. И в том, что фильм собран, как игрушки лего, из всего модного: лысой брутальности Куценко, музыки Айги, работы художника и монтажера из «Бумера», а также сказочной интонации, превращающей тоскливую провинциальную жизнь в кунсткамеру ярких причуд и нелепостей. И в том, что «Марс» — картина, в сущности, инфантильная и наивная. Вся она трепещет в ожидании попутного ветра, как алые паруса. А он коварно надувает их — как хотите, так и понимайте.
