«Почему меня не взяли на похороны?»
Отец Антоний Лакирев
____
священник храма Тихвинской
иконы Божией Матери в Троицке
«А почему его не взяли на похороны? Похороны — это часть жизни. Почему дети не должны в ней участвовать? Советская культура делала вид, что смерти не существует. Но она была лжива до мозга костей. Сегодня взрослые несут на себе тягостные пережитки старого режима. Детям нельзя врать, нельзя что-то утаивать от них. Люди умирают, так или иначе дети об этом узнают. Они воспринимают это болезненно, если не видят нормального опыта соприкосновения со смертью».
Раввин Александр Фейгин
____
раввин, ректор Международного еврейского
института экономики, финансов и права
«Я не знаю ответа. А почему его не взяли? Иногда ребенок, которого не взяли на похороны, остается на долгие годы с неразрешенной, неотработанной болью, которая в противном случае могла бы пройти за месяц. Если ребенка все же не взяли, можно сказать: «Мы подумали, что от этого тебе было бы еще больнее. Мы понимаем, что тебе тяжело, и решили оградить тебя от этой боли. Но если ты считаешь, что мы поступили неправильно, давай поговорим об этом, давай вспомним того человека, будем разговаривать о нем столько, сколько ты захочешь».
Отец Александр Борисов
____
настоятель храма Космы
и Дамиана в Шубине
«Думаю, ребенок с 5–6 лет должен знать о том, что человеческая жизнь имеет конец. Умирает только наше тело, а душа продолжает жить, отходит к Богу и встречается с Христом, который нас принимает и любит. Мы должны относиться к смерти как к очень ответственному, серьезному переходу в другой мир. Но не должны бояться ее как полного исчезновения. Господь говорил: «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить».
Не стоит ограничивать детей в таких важных событиях, как похороны. В жизни ребенка должно быть что-то серьезное, что может стать поводом для большого разговора. Это будет способствовать его возрастанию как сознательного, доброго человека».
Раввин Александр Лысковой
____
руководитель московской общины
прогрессивного иудаизма «Ле-Дор ва-Дор»
«Я бы брал ребенка на похороны, если он захочет. Реальность должна входить в жизнь ребенка как есть. Объяснить, что такое мертвый, что такое «всегда», что такое «никогда» — это такая же работа, как научить его кушать, одеваться и ценить важное».
Юлия Десятникова
____
психолог
«Ты когда-нибудь видел по телевизору, как атлеты поднимают тяжести? А ты бы мог такую штангу поднять? В человеческой жизни бывают переживания, которые похожи на эту штангу. До какого-то возраста ты просто не можешь их поднять, они слишком тяжелые. Твои родители тебя не взяли, потому что им самим очень тяжело было вынести то, что их там ждало. Они решили, что для тебя еще не время поднимать такие тяжести».
Людмила Петрановская
____
психолог
«Мне кажется, что лет с шести ребенок имеет право, как и вся семья, попрощаться с близким человеком. Когда его пытаются отгородить от этого, в результате он остается наедине со своими чувствами. Это несправедливо. Он имеет право разделить горе с семьей».