Светлана Данилина: «По попе младенцев никто уже не бьет и холодной водой на мошонку не брызжет»

Маленький ребенок не есть уменьшенная копия взрослого. Это совсем другой организм и в этом вся опасность. Вы знали, что врачи, лечащие взрослых людей, боятся маленьких детей как огня? Все потому что педиатрия — совершенно самостоятельная область медицины. Когда меня пригласили работать в роддом, я согласилась и не пожалела ни разу. Оказалось, если ты начал этим заниматься, уйти оттуда уже невозможно.

Неонатология — достаточно молодая специальность, она начала развиваться в 50-60-х, раньше младенцами занималась общая педиатрия и помощь новорожденным оказывали акушеры. 15 лет назад, если что-то шло не так, приходилось вызывать реаниматолога. Он мог приехать через час, а мог и через день.

Анатомия младенца

Среднестатистический человек мало что знает о младенцах. Они не настолько слабы и беззащитны, как мы себе это представляем. Научно доказанный факт: во время родов ребенок испытывает давление, равное весу легковой машины. Они очень живучие и сильные существа, у них есть очень большое преимущество перед взрослыми — они тебя никогда не обманут в симптомах. Младенцы — самые честные ребята. Они никогда не жалуются просто так, не утаивают истинных причин боли и не имеют психологических причин заболеваний. Это всегда объективные отношение между врачом и пациентом.

Дети появляются на свет синеватыми, в течение первых минут сосуды расширяются, и они розовеют по схеме песочных часов — граница видна на теле. Ладошки и стопы как правило остаются синими. Глаза младенцы открывают сразу, если только щеки не подпирают.

Первые руки, касающиеся новорожденного — акушерские. Ему перерезают пуповину, кладут на теплый столик под лампу. Это регламентированная последовательность действий. Задача неонатолога — выяснить, здоров ли только что родившийся человек, поэтому первый вопрос мамы, какой у него вес, реально раздражает. Вес — далеко не самое важное.

При рождении происходит сильная смена температуры: из 38 градусов тепла малыш попадает в 28, разница существенна, поэтому тепло для младенца первостепенно. Его необходимо обтереть и обсушить как можно скорее, иначе обмен веществ изменится в худшую сторону, инфракрасная лампа лучистого света создает нужную температуру, и он уже в комфортных условиях. Дальше слушаем легкие. В животе ребенок не дышит, когда рождается — легкие раскрываются и сердце начинает работать по-другому. По попе их уже никто не бьет, и холодной водой на мошонку не брызжет, чтобы они раскричались как следует. Раньше так делали акушеры, чтобы воздействовать на «шокогенный» орган. Сейчас все более лояльно. Да и если ребенок не кричит, это вовсе не значит, что он болен, его легкие и без истерики могут раскрыться. Бывает просто спокойный темперамент у человека.

Возможно, скоро выйдет новый закон «о контакте тела к телу». Первые два часа после рождения младенец должен будет провести на груди у матери. Польза такого расклада весьма сомнительная. Он может родиться здоровым, а через 15 минут возможно развитие дыхательной недостаточности. Вообще возможно все, поэтому необходимо быть начеку.

Мифы и реальность

Медицина — это не всегда беспрерывное спасение жизней. В роли педиатра психологический аспект занимает процентов 60%, а в родильном отделении все 70%, потому что это дикий стресс, сильнейший гормональный сбой и очень мощное шоковое состояние пациента. Периодически все мы ходим на курсы и повышаем квалификации. Любая информация может преподноситься по разному. Трактовать результаты анализа крови тоже можно по разному — женщина может воспринять это адекватно, а можно объяснить ей таким образом, что она упадет в обморок с мыслью «у моего ребенка порок сердца». Врачебная этика и деонтология (наука о правильном преподнесении информации) существуют рядом, и не зря в курсе психологии на медицинских факультетах этому должное внимание уделяется.

С муниципальной медициной я давно не сотрудничаю. Оттуда идет много негатива. Но сейчас отношения пациента и врача становятся как никогда адекватны. Грубость и хамство (что так часто раньше встречалось в роддомах) неприемлемы, любое уважающее себя учреждение врачей-хамов не будет брать на работу.

Врачи убийцы — это распространенный миф, и этому есть основания. Это обусловлено социально, политически и экономически. Поэтому женщины стараются по возможности ходить к «своему» врачу. Существует вполне официальный рейтинг государственных роддомов, и даже при отсутствии финансовой возможности можно выбрать приличный. Сейчас территориальной привязки к прописке не существует.

Обезболенные роды и другие младенцы

Роды стали менее естественными, но более безопасные и безболезненные. Рожать наживую или нет — это философский вопрос прежде всего. По шкале боли — это 10 из 10, но эта боль, которая очень быстро забывается, в этом ее достоинство.

Сейчас роды обезболенные. А те, кто отказываются от обезболивающего, в процессе обычно передумывают. Эти обезболенные роды дают целое поколение новых людей — младенцы ведут себя иначе.

Дети стали рождаться с печатью интеллекта — безбашенности в них осталось мало, они теряют свою бестолковость и крошечное существо смотрит на тебя умудренным опытом взглядом. Когда пятидневный младенец долго смотрит тебе в глаза, испытываешь что-то странное. Раньше они начинали фиксировать взгляд к месяцу.

О смешном

Смешного в этой области мало. Тем, кому охота баек, может почитать Татьяну Соломатину «АкушерХА». Смешно может быть только во время обхода, когда малыши уже в безопасности. В палате они находятся рядом, раньше памперсов не было и дети лежали голышом — писали вверх, часто попадая в рот соседу.

Кстати, некоторые мамы отказываются знать пол ребенка, просят врача не говорить ничего даже после ультразвука, редко, но ультразвук все-таки ошибается. Роды — это всегда кот в мешке, никогда не знаешь, как все повернется в процессе. Однажды была операция по кесареву: тройня рождалась, всех достали, а там оказался еще и четвертый.

Благодаря нашим пробкам, роды в машине тоже стали возможны. По телефону даем все инструкции. Еще встречаются роды в метро. Это может случиться где угодно на самом деле. Здоровая женщина может самостоятельно справиться с этой задачей. Главное, чтобы младенца кто-то согрел.

Адреналин и страх в профессии

Эта работа заряжает электричеством. Тут не нужен ни дельтаплан, ни мотоцикл, чтобы получить новые ощущения. Роды — это сильнейший адреналин, который никогда не проходит. Сложно забыть, как в первые 10 лет работы каждый раз по спине спускался холодок. Ты стоишь и понимаешь, что если сейчас новорожденный, не задышит, ты единственный человек, благодаря которому он не умрет. Потом, с возрастом, это уходит. Ценность опыта в том, что тебе страшно, как и раньше, но теперь ты знаешь, как оказать первую помощь, ты защищен.

Если младенец не начинает дышать, ты обязан произвести все нужные манипуляции и остановиться на двадцати. Но никто не останавливается. Мы все всегда надеемся на чудо.

У каждого врача свое кладбище, но у неонатологов особенное бремя — дожить до вскрытия, чтобы понять, виноват ли ты в том, что маленький человек не начал жить или дело в недоразвитых органах. В наше время летальный исход после родов – редчайшее явление. В век технологий все прогнозируется заранее вплоть до болезней младенца. Мы готовы, вооружены и примерно знаем, что получим.

Любой врач во всем винит себя, цена за ошибки слишком дорога — что может быть дороже жизни? Ты не можешь спокойно жить дальше, зная, что по твоей вине умер пациент.

Про прокурора мы тоже часто думаем: каждое слово, которое мы пишем в истории болезни, должно иметь обоснование. Любое врачебное дело может закончиться судебным разбирательством, об этом всегда помнят, особенно сегодня, когда грамотность пациентов в знании своих прав зашкаливает.

Эффект молодости

Все неонатологи и педиатры выглядят моложе своих лет, мы как будто подпитываемся этой энергией новой жизни. На тактильном уровне это удивительное ощущение, когда держишь в руках теплое и совершенно спокойное существо. Младенцам очень легко доверять — они во всем абсолютно честны. И есть что-то большее в них, чем просто маленькие жизни. Все, кто с ними работают, это знают.