Москвичи глазами иностранных врачей

«Если сравнивать пациентов во Франции и в Москве, то главное, что бросается в глаза, — это разница в отношении пациентов к докторам. Здесь оно гораздо лучше. Во Франции очень развита социальная медицинская система: у вас высокие налоги, зато вы получаете бесплатное медицинское обслуживание. Поэтому французы, как правило, не платят за медицинскую помощь, а идут к врачу с отношением, что за все уже отданы деньги, и считают, что он им должен. Особенно это бросается в глаза, если сравнивать с Россией. Здесь гораздо больше уважения к врачу. И надо сказать, что в такой обстановке работать гораздо приятнее. Причем это не зависит от учреждения: когда я немного работал в государственной больнице в России, там было то же самое. Более того, здесь люди, наоборот, считают, что они обязаны отблагодарить врача, они приносят подарки! Даже в платной клинике, в которой я сейчас работаю. Когда я начинал, меня это очень удивляло. Во Франции такого не бывает.

В целом пациенты в России, как и во Франции, достаточно четко соблюдают назначения врача. Но есть несколько вещей, которых россияне почему-то не любят и стараются избегать. В первую очередь это стероидные гормоны. Во Франции эти лекарства считаются обычными, их прописывают достаточно часто, здесь же люди почти всегда пытаются от них отказаться.

Во Франции все просто помешаны на лекарствах, там считают, что чем их больше, тем лучше, и в буквальном смысле на каждый чих выписывают антибиотики. Это неправильно. Особенно хорошо заметна разница между российской и французской матерью: француженка считает, что врач должен прописать ее ребенку как можно больше разных лекарств, в том числе антибиотиков. И если вы этого не делаете, это вызывает подозрение. Русская мать будет счастлива, если вы выпишете ее ребенку только мед. Это очень характерно.

Вообще, в России часто предпочитают методы традиционной медицины антибиотикам. Антибиотики очень не любят и всячески стараются их избегать. Но когда речь заходит о хирургии, против антибиотиков уже никто, конечно, не протестует. Некоторые народные методы меня очень удивляли. Например, мне приходилось видеть пациентов, которые засовывали в нос цветную капусту, чтобы избавиться от аденоидов. Во Франции ничего подобного нет, зато там все очень любят гомеопатию. Она даже включена в список официальных медицинских специальностей, то есть теперь там можно получить диплом гомеопата».

«Я нередко вижу пациентов, которые пользуются российской системой здравоохранения. Конечно, в России много хороших специалистов. Но в целом местные врачи плохо знакомы со стандартами диагностики и лечения, принятыми на Западе. В основном потому что российские доктора не знают английский язык. Есть очень много диагнозов, которые ставят исключительно в России. Все вместе это дает то, что, пройдя по семи докторам, пациент получит семь разных диагнозов. В Америке есть доктор (primary care doctor), который складывает все назначения, все диагнозы и определяет, как пациенту действовать дальше. Я стараюсь делать то же для российских пациентов. И 90% из того, что, я вижу, назначали другие доктора, не имеет никакого смысла. Люди приходят ко мне в полной растерянности, не доверяют никому. В отличие от США, тут я часто вижу таких людей. 

Но все же раз они ко мне пришли, значит, хотят моей помощи. Даже бабушки, которых приводят их сыновья, дочери, внуки, побывавшие за границей и желающие получить такую же медицинскую помощь в России. Хотя, конечно, некоторые из бабушек очень верят тому, что узнали еще в детстве. У каждой бабушки есть свои методы лечения. Каждая бабушка — врач. И бывает сложно их переубедить.

Но даже если я говорю с человеком через переводчика, рано или поздно люди понимают мою точку зрения и принимают ее. Российские же доктора, насколько я знаю, говорят человеку, что делать, но не объясняют почему (может быть, не имеют достаточно времени). Для меня пациент — партнер. Я хочу знать все подробности того, что с ним происходит, чего он хочет. И удивительно, насколько российские пациенты бывают поражены тем количеством вопросов, которое я задаю: раньше их никто об этом не спрашивал.

В России клиентский сервис в ресторане за последнее время сильно изменился. В медицине — нет. В свое время в США люди говорили, что не хотят патерналистского обращения со стороны врачей, и мы поменялись. И многие российские пациенты, как я думаю, согласились бы с такой точкой зрения, но они не говорят об этом докторам. В США у пациентов позиция такая: «Если ты хочешь, чтобы я приходил к тебе, ты должен поменяться». И если доктор не поменяется, это отразится на его материальном благосостоянии. В России другая система.

Есть методы, которые очень популярны в России: например, водка против жара. Может быть, некоторые элементы правды в народных методах лечения есть. Но не более того. Действительно, если у человека жар и его обтирают водкой, это сработает — жар спадет. Но не в водке дело (она даже вредна для кожи) — того же эффекта можно добиться, если просто принять душ.

Есть одна вещь, которую я не могу понять: все русские, которых я встречал, верят, что, если пить холодное, заболеешь. Конечно, нет. Все в мире пьют холодное и не заболевают. И я уже даже бросил переубеждать людей».

«Чтобы в Канаде попасть к специалисту, нужно сначала записаться на прием к своему семейному врачу: только он может направить пациента дальше к кому-то еще. Все это происходит не очень быстро, поэтому просто так люди там врачей не посещают. Визиты к доктору в Канаде обычно более обоснованные, чем у нас. Ежегодно пациент проходит бесплатное диспансерное обслуживание. В России же народ мнительный. Люди любят сходить к врачу, полечиться, пообщаться, любят посидеть дома на больничном. Там такой практики нет, как и нет практики долгосрочных больничных: у человека нет возможности расслабиться и поболеть. Дети ходят в сад даже с температурой до 38°C, а у нас 37°C — уже паника, мама будет требовать домашний выезд к ребенку с такой температурой.

В Канаде достаточно долгий процесс ожидания назначенных исследований, ультразвуков и анализов. И там пациент может спокойно сидеть 4–5 часов в ожидании врача в приемном отделении госпиталя, человек не будет жаловаться. У нас люди (особенно в платных клиниках) начинают капризничать иногда уже через 10 минут ожидания».

«Бросается в глаза, что российские пациенты больше ориентированы на гомеопатию и лечение травами. У нас очень многие боятся антидепрессантов. Даже интеллектуально развитые пациенты считают, что антидепрессанты нового поколения вызывают зависимость. Это не так, и откуда они взяли такую идею, я не знаю.

В США люди больше работают, у них больше финансовая ответственность: они не живут в бесплатных квартирах, а снимают их или платят за них банку. Поэтому им некогда болеть, даже когда они заболевают, какое-то время не обращают на это внимания. Кроме того, поход к врачу всегда требует каких-то финансовых затрат. В результате получается, что там культивируется такая антиипохондрическая ментальность: там не принято болеть. Зато много внимания уделяется превентивным методам сохранения здоровья — ведению здорового образа жизни». 

«Каждая страна имеет свой подход к медицине. И медицина в каком-то смысле похожа на культуру. Мне довольно интересно отмечать национальные различия. Они не очень большие, но все же. Российские пациенты, на мой взгляд, любят принимать много лекарств — нередко необязательных. Результаты исследований кажутся им очень-очень важными. Но в медицине такие данные играют вспомогательную роль. Исследование — это еще не все. Нужно знать вес пациента, рост, пол, возраст, образ жизни. 

Иногда человек думает, что у него проблемы, так как его показатели отличаются от «нормальных», но нельзя зацикливаться на цифрах. В России средний рост у мужчин — 178 см, но если у кого-то это 176 см или 180 см, нельзя сказать, что этот человек не нормальный. Такой момент очень трудно объяснить российским пациентам. Если сравнивать с пациентами в Японии и Великобритании, пациенты в России, возможно, меньше доверяют докторам. Даже не знаю почему. Вероятно, из-за устройства всей системы здравоохранения. Я могу сказать пациенту: «Вам не нужно это обследование». Нередко слышу в ответ: «Но я все же хочу его сделать».

Периодически, если я говорю российскому пациенту, что ему в таком состоянии не нужно лечение, он думает, что я его не лечу. Он просто хочет, чтобы с ним что-нибудь сделали или назначили что-нибудь, это, по большому счету, цель его визита, а не вылечиться. Например, при вирусной простуде нет никакого лечения. Иммунная система справляется с ней сама. В это время единственное, что можно сделать, — это снять симптомы: принять обезболивающие, использовать назальный спрей. Все это не убивает вирус, не может его убить. Но если вы убираете симптомы, то потом сложнее восстановиться: ваш организм поднимает температуру, чтобы справиться с заболеванием. Если сбить ее, это может затянуть заболевание. Диалог обычно такой: «Вам не нужны никакие лекарства». — «Как же так?» — «Если вы испытываете какой-то дискомфорт, используйте эти препараты». — «То есть мне нужно их принимать?» — «Нет, совсем не обязательно. Но если вы испытываете дискомфорт, вы можете их принять».

Многие люди приходят ко мне и просят выписать что-нибудь для поднятия иммунитета. Но нет препаратов с доказанной эффективностью, которые могли бы это сделать. 

Если обобщать, то у российских пациентов много убеждений. И если я говорю им что-то, что отличается от их стереотипов, они могут не согласиться. В России больные хотят, чтобы я просто подтвердил их точку зрения.

Иногда я встречаюсь с альтернативными методами лечения, которые используют пациенты в России. Например, я был несколько удивлен, когда ко мне пришел пациент с мышечной болью и сказал, что использовал капустный лист, но улучшений не заметил. «Но зачем вы это сделали?» — «Потому что у меня болели мышцы». — «Но почему вы использовали капусту?» — «Потому что она обычно снимает боль». Я не знал, что ответить.

В России вы можете купить практически любое лекарство без рецепта. Человек просто смотрит по симптомам в интернете или следует совету коллеги, соседки, мамы, подруги и пробует. Например, могут выпить антидепрессанты, потому что «у меня сегодня какое-то ужасное настроение». Для меня это достаточно дико. Или «у меня сегодня поднялась температура, поэтому я выпил антибиотики». Но антибиотики работают только при бактериальной инфекции. И каждый антибиотик убивает далеко не все виды бактерий. Из-за безрецептурной продажи препаратов люди просто пробуют их: это сработало, а это нет. Так нельзя. Возможно, из-за такой доступности многих лекарств пациенты также нередко прекращают на середине то, что я им рекомендовал и пробуют какие-то свои препараты. Но если ты бросил антибиотики на середине курса, бактерии могут мутировать и снова проявить активность. Однако старый антибиотик уже не будет работать».