Кому нужен этот Новый год?

Оказавшись под Новый год надолго в другой и теплой стране, более того, в стране, в которой 1 января — рабочий день, я поймала себя на странном ощущении. Я была рада, проведя не в России весь декабрь, я не чувствовала предновогодней суеты, не наряжала елку, не бежала, перемешивая сапогами пюре из соли и снега, в магазины за подарками. Но последние три дня, начиная с самого утра, мне отчаянно хочется выпить и есть конфеты — как это делалось в последнюю предновогоднюю неделю на родине.

Конец декабря у меня в крови. И мне даже немного обидно, что мне не с кем это разделить. Что нет под ногами пюре из снега, а вся комната не закидана кусками упаковочной бумаги и нарезанными картонными елочками для будущих открыток, что 31 декабря я не побегу за шампанским, не поеду в транспорте с взволнованными детьми и не явлюсь за 10 минут до полуночи лучшим подарком родителям, перед которыми извинялась, что никак не приеду.

С родителей-то я и начну, раз уж решила вспомнить, какие открытия со мной случались в Новый год.

История 1. О лексическом запасе

Мои родители празднуют Новый год на очень далекой даче, в очень горячей бане, да еще и ныряют в прорубь. Дача эта настолько далека, что нужно добираться до нее на двух электричках. И вот 31-го я решила сделать родителям сюрприз (было мне лет 19). В 23.00 ждала на платформе, в маленьком населенном пункте, вторую электричку. И тут объявили: «Больше в этом году электропоездов не будет!» (Так и объявили, довольным таким голосом, прямая трансляция из-за праздничного стола.) Что делать — пришлось отменять сюрприз и звонить папе, который в тот момент уже успел пропустить рюмку-другую. «Сюрприз отменяется, я в М. Еду к вам, но не знаю на чем. Такси нет, электричек нет. Пап, может, встретишь?»

Минус пятнадцать. А у меня обувь, как всегда, не очень-то — что знают испанские башмачники о русской зиме? Папа говорит: хоть выйди из населенного пункта, чтоб меня не поймали, я немного выпил. Холодно. И я покупаю в магазине маленькую бутылочку коньяка. Иду по зимнему поселку, отпиваю. Слышу в окнах телевизоры, а в огородах петарды. Папа встретил, ехали медленно (мой папа вообще-то очень законопослушный и аккуратный водитель), приехали минуты за три до полуночи.

Уезжаю через два дня. Из кармана выпадает пустая бутылочка из-под коньяка. И тут мама говорит: «Чтоб я тебя с этим мерзавчиком больше не видела!» «С каким таким?» — говорю озадаченно, перебирая в голове всех своих знакомых мужчин. «С этим», — говорит мама, указывая на бутылочку. В тот Новый год я узнала новое слово.

История 2. О новых друзьях

Это был первый Новый год, в который я в родительском доме собирала большую «пати» (родители уехали на все ту же дачу). Я очень волновалась. Немного пугало, что девочек может оказаться больше, чем мальчиков. Пришлось приглашать каких-то едва знакомых ребят-физиков из параллельного класса. Собравшись, мы очень друг друга стеснялись, вели светские беседы и разве что не говорили про свойства функций. За пять минут до полуночи кто-то что-то разбил. Я пошла выкидывать осколки в мусоропровод. На мусоропроводе стояли два граненых стакана с водкой. Затем я увидела две гитары. Потом дреды до пояса и оранжевый шарф. «Rape me, my friend!» — орал мой сосед с пятого этажа и его голубоглазый друг. Сосед раньше даже приятельствовал с моим старшим братом, но я его (соседа Ваню) всегда стеснялась. Все-таки четыре года — о-го-го какая разница! «А чего вы тут?» — спрашиваю. «А нам больше негде!» — говорят. «Пойдемте к нам!»

Под утро мы смеялись до слез, лежа впятером на желтом мохнатом ковре. В тот Новый год для меня началась новая эра. Мы ездили на лыжах, пили вино в подъездах по ночам, сидели на крышах и перевозили мониторы ночью на санках. А моя мама иногда передавала: «Пока тебя не было, заходили два друга. Один волосатый. Другой — симпатичный». На самом деле оба были симпатичные.

История 3. О феномене счастья

В доме всегда хранился большой камень из геологических экспедиций (с вкраплениями мамонтов). Камень выполнял две важные функции: во-первых, он служил прессом для заквашивания капусты в эмалированном ведре, а во-вторых, камнем прижимался все в том же ведре черенок елки — чтоб стояла. К верхушке елки папа привязывал леску, концы которой, цепляясь за карнизы над окнами, обеспечивали стволу вертикальное положение. И вот елка установлена. Мы достаем со шкафа две большие коробки. А в них игрушки, гирлянды, дождик, все как положено. Главное — не разбить тонкое блестящее стекло. И мы наряжаем елку. Ищем гармоничное сочетание цветов, а иногда даже на одной ветке получается история: медвежонок смотрит на шишечку, а его друг зайчик ест морковку. И каждый год елка кажется еще красивее, чем в годы предыдущие. И даже не очень досадно наступить на колючие иголки, осыпавшиеся на ковер.

Нарядили. В доме пахнет хвоей. Я засыпаю и точно знаю, что я счастлива. Лежу и думаю: «Как мало нужно для счастья. И одновременно — как много!» В тот год я впервые задумалась об этом. Сколько мне было? 6? 9?