Елена Мясникова: «Не хочу иметь над собой череду начальников»

Фотография: РИА «Новости»

— Сегодня на сайте компании Sanoma Independent Media появился официальный пресс-релиз о том, что вы решили уйти из компании по собственному желанию. Почему вы приняли это решение?

— Как я и написала в своей части пресс-релиза, я действительно очень долго думала над этим решением. Причина ухода в том, что Sanoma, как и очень многие крупные международные корпорации сегодня, несколько меняет свою систему управления. Они усиливают вертикаль власти, делают компанию более централизованной, с более сильным управлением всеми локальными подразделениями. Это коснулось и нас. Принятие всех решений стало строго подчинено центру. В результате возможности принимать решения, распоряжаться деньгами и нанимать на работу сотрудников, которые были у генерального директора, оказались очень сильно сужены.


— Вы оказались в некомфортной для себя ситуации?

— Я понимаю, что для многих людей, которые подолгу работают в крупных корпорациях, эта ситуация привычна и комфортна. Но поскольку я родом из частного бизнеса, у меня есть привычка самостоятельно всем рулить. А я оказалась в ситуации, при которой делать то, что мне нравится, я не могла. При этом делать то, что я должна была — а это в основном разного рода отчетности, аудиты и презентации в большом количестве, — мне делать не нравилось. Я поняла, что мои умения, навыки и сильные стороны востребованы сейчас минимально. А максимально используются те стороны, которые я сильными не считаю, а главное, мне просто стало неинтересно.
— Вы сказали, что такая централизация — это общий в мире процесс для крупных корпораций. С чем он связан?

— Возможно, глобализация и поиск экономии — не знаю. Но сейчас в издательском бизнесе повсеместно происходит переход от более креативного руководства к более техническому и научно-цифровому управлению. Я об этом слышу постоянно и повсюду. И это не совсем моя стихия.


— «Коммерсантъ» пишет, что в российском отделении готовится аудит. В каком финансовом состоянии вы его оставляете?

— Компания очень прибыльна. У нас очень большая маржа, мы суперуспешны. У нас если не самый, то один из самых успешных бизнесов в Sanoma. И мы как минимум входим в тройку самых прибыльных издательских бизнесов в России. Так что все эти изменения не связаны с проблемами российского бизнеса — он в прекрасном состоянии. Но я понимаю, что в условиях общего ухудшения экономической ситуации во многих других саномовских отделениях — в частности, в странах Восточной Европы — компания предпринимает аналогичные меры повсюду. Такие аудиты они проводят во всех странах, и ничего экстраординарного в них нет. И я никоим образом не оспариваю решений Sanoma, и эти аудиты никак не связаны с моим уходом. Хотя я должна сказать, что не думаю, что все эти процедуры — бесконечные аудиты и консалтинги в большом количестве — сильно улучшают бизнес. А денег привлечение целых толп консалтинговых фирм стоит много — это точно.


— Как ваше решение может сказаться на положении компании?

— Я думаю, что оно может не лучшим образом сказаться на рекламных доходах. Сейчас руководство Sanoma находится в России, и, оказавшись тут, они хорошо это поняли. Они, безусловно, не ожидали моего ухода и такой реакции на него. Мне кажется, что сейчас они готовятся сделать мне какие-то предложения. У нас будут сегодня разговоры. Но я точно понимаю, что я не буду больше работать гендиректором и не буду работать фуллтайм в Sanoma. Но, возможно, в роли какого-то консультанта я останусь. Посмотрим.
— Эта ситуация может каким-то образом сказаться на контенте изданий ИД?

— А почему эта ситуация должна отразиться на контенте? Все эти процессы, которые затрагивают меня и верхушку менеджмента, никоим образом не влияют на главных редакторов. Я не вижу ни малейших причин для того, чтобы наши главные редакторы принимали какие-то резкие решения.


— В Sanoma есть очень разнонаправленные издания — и гламурные, и так называемые умные журналы. Не идет ли речь о том, чтобы решать вопросы бизнеса с помощью изменения этого баланса?

— Диверсификация портфеля — это прекрасная вещь. И ни разу никто в руководстве Sanoma не подвергал это сомнению. Мне кажется, что ничего похожего даже близко не будет. Я даже запаха таких перемен не чувствую. Уверена, что Sanoma, как и я, считает, что издания делятся не на более и менее умные, серьезные и менее серьезные, а на прибыльные и неприбыльные.


— Разве продавать журналы про косметику не прибыльнее, чем продавать журналы про бизнес и биржу?

— Отнюдь.


— В той же заметке «Коммерсанта» речь идет о возможном уходе председателя наблюдательного совета Дерка Сауэра. Можете как-то прокомментировать эти слухи?

— Я знаю, что у него истекает срок контракта. И было принято решение, что этот контракт не будет продлен. Но сейчас я вполне допускаю, что в результате сегодняшней встречи с топ-менеджментом что-то может измениться. Думаю, что Sanoma будет искать возможности оставить меня в компании хоть в каком-то качестве. И они будут искать такие же возможности по отношению к Дерку Сауэру.


— В последние полгода в российской прессе произошло много громких изменений — увольнений главных редакторов и перестановок. Связана ли ваша ситуация с этим общим процессом?

— Я была уверена, что кто-нибудь из журналистов спросит меня, связано ли происходящее у нас с тем, что было в «Коммерсанте», в «Большом городе» и других изданиях. Это совершенно разные истории! В тех случаях определенно прослеживалась политическая составляющая. А в истории с Sanoma ее нет абсолютно. Наши акционеры никогда никоим образом не вмешивались в редакционную политику. И мне важно это отметить, чтобы нас чохом не поставили в один ряд.
— Как вы представляете себе свою дальнейшую карьеру?

— Говорят, хочешь насмешить Бога — расскажи ему о свои планах. Поэтому я буду говорить не о своих планах, а о своих желаниях. У меня есть очень четкое представление о том, чего бы я хотела. Я не хочу быть генеральным директором, не хочу отвечать за операционное руководство. Я устала от бумажек. Я бы хотела найти себе работу на два-три дня в неделю в совете акционеров какой-то крупной компании, чтобы теперь у меня была привилегия запрашивать те или иные бумажки, когда я сочту это нужным, а не наоборот. Если работать в одной компании мне покажется недостаточным по времени и деньгам, я могла бы сидеть в нескольких советах неконкурирующих компаний. Я бы с удовольствием была где-нибудь постоянным бизнес-консультантом. То есть в целом я, во-первых, не хочу бумажной работы. Во-вторых, не хочу иметь над собой череду начальников. И я хочу иметь больше личного времени. Больше свободы, в общем. Свободы!