«Чтобы жить совсем без денег, нужно учитывать все мелочи»

— Как давно вы решили отказаться от денег?

— В таком совсем жестком варианте — вообще без денег — я начал жить где-то месяц назад. До этого так или иначе деньги у меня еще водились — оставались откуда-то из прошлой жизни.

— Как вы справляетесь?

— Это требует очень детальной организации всего. Чтобы жить совсем без денег, нужно учитывать все мелочи — проездной на метро, мобильный, каждый день нужен обед, ужин, и каждый день нужно договариваться и встречаться с людьми… Это настоящая жизнь-путешествие. Интерес к проекту есть, только если ты приезжаешь в новый город. Сидеть на одном месте не получится.

— Бывает, что вы без обеда остаетесь?

— Бывает, но нечасто. Самая большая проблема — это моя собственная дезорганизация. Нужно заранее делать объявления в блоге о том, когда и куда я собираюсь приехать, потом отдельно списываться с каждым записавшимся человеком. Но как правило, люди отзываются в достаточном количестве.

В декабре я совершил перед кругосветкой такой тестовый заезд: Воронеж — Москва, Москва — Питер, Питер — Вологда, Вологда — Москва, Москва — Гонконг, Гонконг — Гуанчжоу, Гуанчжоу — Шэньчжэнь, потом опять Гонконг, Москва и Воронеж. Все билеты были получены путем натурального обмена — за портреты, включая перелеты Москва — Гонконг, которые оплатил Фестиваль молодого современного искусства в провинции Гуандунь. Они меня еще и в отеле поселили и макбук подарили.

— Как и когда вы начали рисовать в обмен на подарки?

— У меня бывали в жизни разные опыты натурального обмена еще давно, и всегда они оставляли приятный след в памяти. Например, лет 8–10 назад я с девушкой оказался в Крыму в разгар сезона (до этого я всегда ездил туда весной, когда туристов почти не бывает). Жилье летом сдавали за какие-то бешеные деньги, причем минимум на 10 дней — нам пришлось отдать все, что было, за эту ужасную комнатушку, и мы остались совершенно без денег. Сначала я попытался продавать свои картинки на улице. Простоял два дня, но люди шли мимо, никто не горел желанием их купить. Тогда я обошел бары и кафешки набережной, предлагая хозяевам за небольшую плату в час рисовать шаржи посетителей для привлечения внимания. Но и это никого не заинтересовало — посетителей и так шел вал. И я придумал такой вариант: предложил рисовать посетителей в обмен на ужин. Это приняли с радостью: лишняя порция еды, по сути, ничего не стоит ресторану, зато у нас каждый вечер был замечательный романтический ужин со свечами, прямо у побережья, за то, что я всего лишь час в день ходил от столика к столику и говорил: «От заведения подарок — ваш портрет, шарж».

— Когда эта идея оформилась в концепцию?

— Уже в Шанхае. Туда я переехал в 2010 году и снял полупустую квартиру почти без мебели и посуды. Оказалось, что соседка сверху, русская девушка, которая помогла мне эту квартиру найти, вскоре собиралась уезжать из Шанхая, где прожила 6 лет, в Израиль. Все, что она нажила за эти годы и что было бессмысленно вывозить с собой, она продавала и раздавала друзьям. Однажды я спустился к ней на чай и увидел мольберт — такой здоровый, удобный станок — как раз как мне был нужен. Я предложил его купить. Но девушка сказала, что это подарок друзей, а продавать подарки неправильно. С другой стороны, тащить его в Израиль было бессмысленно — дешевле купить новый, чем транспортировать этот. В итоге в обмен на мольберт я подарил ей свою картину и выменял в придачу еще много всего нужного для дома за мои рисунки, которые ей нравились.

Потом я написал на русском форуме, что буду рисовать портреты за нужные для дома подарки, и люди стали приходить ко мне регулярно: Шанхай — город транзитный, часто, прожив там несколько лет, люди двигаются дальше, многим нужно избавляться от вещей. А вкусы у всех разные — одному нравятся мои картинки, другому нет. Зато иметь свой портрет хочет каждый второй. Тогда же я решил делать по два портрета: один брать себе на память, а другой отдавать — так все дарители остаются в истории проекта, становятся его частью.

— Как вы решились полностью отказаться от денег?

— Вскоре дом был полностью обставлен, мне больше ничего не было нужно. И тут меня пригласили в Новосибирск с выставкой. С деньгами у меня тогда было туго. Галерея была готова оплатить мне проезд, но кормить меня в их бюджет не входило. Я решил сделать новую акцию: накорми художника — получи портрет. Дал объявление на новосибирском форуме за месяц до события. В первый же день ко мне записалось огромное количество людей. Я собирался готовить выставку и лишь между делом рисовать за обед или ужин. Но людей записалось столько, что пришлось перекраивать весь график, набирать команду помощников — я не успевал заниматься монтажом выставки. Всю неделю я рисовал людей, каждые 15 минут у меня был новый посетитель на портрет. А еды было столько, что я кормил всю команду помощников, и еще оставалось.

Был дикий ажиотаж — мы насчитали 9 телеканалов, которые отсняли репортажи о проекте, плюс газеты и журналы. И после этого мне стали писать люди из разных городов, звать к себе.

— Тогда вы задумали кругосветное путешествие?

— После Новосибирска я сразу улетел в Черногорию. Там я познакомился с местными ребятами, у которых свой хостел в Тивате. Он так загорелись моим проектом, что предложили поселиться у себя и обеспечили всем необходимым. Благодаря им каждый вечер я встречался с новыми людьми, которые в обмен на портреты приносили мне всевозможные дары — местное вино, сыры, обязательно что-то традиционно черногорское. Меня стали возить по другим городам — получился такой трип по Балканам без денег. Я открыл для себя страну не как турист, а изнутри, общаясь с местными. Тогда я понял, что с этим проектом нужно перемещаться, — и стал готовить кругосветку. 1 февраля я отправляюсь в путь. Маршрут выстраивается постепенно, исходя из того, куда больше всего зовут. Сейчас много приглашений из России и Украины. Так что буду двигаться на юг — в тепло.

— Дальше какой примерно путь?

— Стамбул, потом через Грецию в Рим, в Италию, скорее всего, Балканы, Черногория, Хорватия — где-то уже по проторенным тропкам. Потом — Словения, Швеция, Швейцария, Германия, Франция, Испания, может быть, Португалия. Обычно кругосветка строится по какой-то более-менее прямой линии, у меня же движение будет зигзагами: я планирую вообще ни на что не тратить деньги, даже на билеты, а чем меньше расстояние между пунктами, тем проще людям покупать мне билеты или подбрасывать на машине, на мотоцикле или еще как-то — чем разнообразнее транспорт, тем интереснее.

— А что с вашей квартирой в Шанхае — продолжаете ее снимать?

— За ней смотрят друзья. Квартира уже превратилась в своего рода культурный проект. Когда я начал «Натуральный обмен», ко мне стали постоянно приходить люди. Мы стали делать вечеринки. И однажды руководители «Русского клуба» в Шанхае (в каждом крупном городе, где есть сообщество экспатов, бывают такие клубы) предложили делать у нас регулярные встречи и брать деньги за вход — получился домашний клуб. Квартира находится в пентхаусе, с террасой на крыше, с видом на город и реку — это очень интересное пространство. Людям нравится там тусоваться, и соседей это, к счастью, не беспокоит. Так что не знаю, сколько я буду отсутствовать, но теоретически смогу потом вернуться и продолжить там жить.

— Вы долго собираетесь существовать таким безденежным образом?

— Для начала хочу это путешествие совершить, а там видно будет. Если все получится удачно, я вернусь живым и невредимым, у меня соберется огромная коллекция портретов. Эти портреты можно будет выставлять как инсталляцию. У меня уже сейчас примерно 1,5 тысячи портретов.

— Сколько портретов в неделю вы рисуете?

— Я не считал. Может быть, 15–20 портретов в неделю, а бывает, и 70 в день.

— Не надоедает?

— Ну, когда 70 — это жестко, конечно. Так, например, было во время того фестиваля молодого искусства в Гуанчжоу: я стоял посреди выставочного комплекса и рисовал портреты в обмен на любой подарок. Организаторы прокололись немного — не проанонсировали проект отдельно, в результате люди, которые пришли на фестиваль, не подготовились: они просто вытаскивали все, что было в карманах — какие-то безделушки, брелоки для ключей, кошельки, все подряд, — и отдавали за портрет.  Такие подарки, к сожалению, не помогут выжить без денег. В лучшем случае их можно раздарить друзьям в качестве сувениров. Зато после выставки местные девчонки потащили меня в какую-то деревню, где мы гуляли, потом ужинали вместе, знакомились с людьми.

— Для вас это в первую очередь способ выживания или художественная акция?

— Мне никогда не хотелось заниматься скучной работой, я пытался пару раз: преподавал, работал дизайнером — не получилось. Наверное, сказалось воспитание. Родители, геологи, меня с детства приучили к полной свободе, никогда не ограничивали, ничего не запрещали, и теперь я просто не могу быть подчиненным кому-либо. Я всегда искал способ жить искусством. Хотя «искусство» звучит слишком пафосно, не люблю так называть то, чем занимаюсь, — многие вообще не считают то, что я делаю, серьезным искусством. Тем более портреты в технике наброска.

— А вы считаете?

— Набросок может стоить дорого, если его нарисовал Ван Гог, потому что это Ван Гог и потому что он уже умер. Меня всегда бесят такие истории: был живой художник, всю жизнь работал, писал что-то, но особо был не интересен людям, а когда он умер, его раскрутили и стали продавать его работы за бешеные деньги. Взять того же Ван Гога — он концы с концами едва сводил, а сейчас какие-то дяди во фраках отстегивают безумные миллионы за любой росчерк. На фига ему это нужно? Он уже в гробу. Лучше бы ему при жизни давали тарелку супа вовремя, и он был бы счастлив, спокойно работал бы себе и, может быть, прожил дольше. Конечно, умершего всегда легче раскручивать — с ним проще иметь дело. Но я подумал: пусть зритель сам оценит мое творчество и даст за него столько, сколько считает нужным. Каждый подарок — оценка. Кто-то оценивает портрет рулоном туалетной бумаги — значит, по мнению этого человека, я того заслуживаю, такую плату и получаю.

— Делать по 70 портретов в день — это уже процесс, доведенный до автоматизма. В нем, должно быть, мало от творчества остается?

— В самом портрете творчества мало. Как мало его, на мой взгляд, и в любом реалистическом пейзаже, который делает каждый второй, называющий себя художником. Это всего лишь реализация полученных навыков.

Но творчество здесь в другом — в самой жизни. Когда я делаю портрет, то скорее отдыхаю — для меня это момент медитации. И пока я рисую, человек смотрит мне в глаза, рассказывает свою историю. А творчество в том, что каждый новый день для меня — это новая картина, которую надо задумать, начать и довести до конца. После того как я совершил тот пробный заезд, я решил составить небольшой отчет в блоге — рассказать людям, как все прошло. Начал писать и понял, что помню каждый день из тех трех недель, которые путешествовал, потому что ни один день не был похож на предыдущий — и это потрясающе! Для меня это интереснее, чем картины в музеях.