Ученые большого города. Михаил Цфасман

Возраст: 58 лет.

Область научных интересов: алгебраическая геометрия, теория чисел, теория информации.

Образование: математическая школа №2; мехмат МГУ; аспирантура кафедры высшей алгебры мехмата МГУ; защита кандидатской диссертации в Ленинградском отделении Математического института им. В.А.Стеклова АН СССР; защита докторской диссертации в Институте проблем передачи информации РАН.

Деятельность: проректор по науке Независимого московского университета, заведующий сектором алгебры и теории чисел в Институте проблем передачи информации РАН, директор-исследователь Национального центра научных исследований Франции, директор Русско-французской лаборатории по математике, информатике и теоретической физике им. Жан-Виктора Понселе.

О детстве

Я вырос в профессорской семье и с детства знал, что наука — это хорошо и интересно. Когда родители рассказывают ребенку, как устроен мир, как складываются цифры и почему некоторые числа делятся натрое, а некоторые — нет, то ребенку становится интересно, и он начинает думать над тем, кто и как все это придумал.

Когда мне в раннем детстве дедушка объяснил, что для того, чтобы к числу прибавить 9, не надо долго считать на пальцах, а просто прибавить 10, а потом отнять 1, это произвело на меня глубокое впечатление.

В пять лет я хотел быть химиком, потому что сливаешь что-то — и оно взрывается. В шесть — физиком, потому что можно объяснить, как устроена Вселенная. В более серьезные годы, классе в седьмом, я сильно интересовался биологией. А потом в тринадцать лет я пошел в вечернюю математическую школу при московской школе №2, где мне очень понравилась математика.

Я никогда не любил советскую власть, и она отвечала мне взаимностью. Когда мне было семь лет и я только-только пошел в школу, родители объясняли мне, что в классе ни в коем случае нельзя рассказывать то, о чем говорят дома. Особенно вещи, касающиеся идеологии и политики. Когда я рос, было живо воспоминание о сталинских временах. И хотя уже не было такого ощущения, что за любое слово посадят немедленно, и в кругу моих родителей уже никто не сидел, все были выпущены, но ощущение, что советская власть есть некое искажение естественного хода вещей и насилие над личностью, было во мне очень сильным. А я всегда очень ценил личность — не только свою, но и окружающих.

О выборе профессии

Есть много причин для того, чтобы полюбить математику. Самая главная состоит в том, что математика очень красива.

Когда моя жена поступала в МГУ, она выбрала отделение структурно-прикладной лингвистики на филологическом факультете, поскольку для поступления не нужно было сдавать историю, а стало быть, врать. Похожие соображения были и у меня — мне очень не хотелось работать на советскую власть, а хотелось заниматься тем, что приносило бы большую пользу человечеству в целом, было бы красиво и достаточно абстрактно.

Во время моей юности и молодости существовало несколько линий ксенофобии. Одна из них — государственный антисемитизм, когда евреи и те, кто по меткому выражению моего друга, «вместе с ними онучи сушил», не допускались в университет. Я учился в очень сильной школе, в очень сильном классе, из 28 выпускников 25 пошли на мехмат, на физфак и в Физтех. Из них взяли треть, а остальных отсеяли по антисемитской линии, причем делалось это вполне официально. В открытую делались следующие заявления: «Состав студентов МГУ должен соблюдать пропорцию национальностей в стране», а поскольку евреев в процентном соотношении было немного, то это урезало квоту практически до нуля. В то время был популярен такой анекдот: начальник отдела кадров получает указание не путать евреев с сионистами. Он, ничего не понимая, звонит в вышестоящую инстанцию и спрашивает: «Как же я их различать буду?!» Ему отвечают: «Это очень просто. Если уже работает — то еврей. Если хочет устроиться на работу, то сионист».

Вторая линия была еще куда более поразительной: в определенный момент, после посещения идеологических комиссий, которые нашли старый мехмат не вполне благонадежным, было принято решение ориентироваться не на сильного студента, а на послушного. Негласно действовало следующее распоряжение: выпускников математических школ не брать, потому что они слишком много о себе воображают и слишком многого хотят, куда проще обойтись без них.

Я поступил в МГУ благодаря правилу, основанному на курьезе. Дело в том, что международная математическая олимпиада, в которой я участвовал, проходила в то же время, что и вступительные экзамены. И для того чтобы послать людей на олимпиаду, не поломав им жизнь, было решение Министерства образования о том, что все участники принимаются в вузы без экзаменов. Я немного подумал — и выбрал мехмат.