Ярослав Кузьминов: «Минобр не заметил, как гуманитарное образование померло»

Высшая школа экономики, кажется, завершила растянувшееся на весь год празднование своего двадцатилетия. Отмечали юбилей и научными конференциями, и уличным праздником в парке Горького, и закрытой вечеринкой в одном из московских театров. БГ поговорил с бессменным ректором «Вышки» Ярославом Кузьминовым, но не о прошлом, как часто делают в подобных случаях, а о будущем, пожалуй, самого нетривиального российского вуза

— В каких направлениях будет развиваться «Вышка»?

— В этом году в «Вышку» вошел МИЭМ (Московский институт электроники и математики. — БГ), мы приросли инженерами и в течение следующих 5 лет будем строить международную инженерную школу. Их в России практически нет. Это очень сложная и дорогая задача. Мы долго взвешивали свои возможности, перед тем как согласиться на интеграцию. В итоге решились. Во-первых, психология инженеров нам близка — экономисты и социологи ВШЭ ведь тоже занимаются не абстрактным знанием, а созданием реальных проектов. Во-вторых, тематика МИЭМ перспективна. Речь идет о стыке инженерии с информационными технологиями и математическим моделированием — так называемых инженерных моделях, о прикладной математике самых разных направлений, о космических и оборонных исследованиях. В-третьих, МИЭМ — это настоящий вуз. Там студенты не дипломы покупали, а учились. Приборная база слабая, древняя совсем. Зато по субботам заходишь — в 5 часов вечера люди на работе сидят, в лабораториях. Радует, что такие коллеги у нас появились.

Второе направление развития — Институт образования, им руководит Исак Фрумин. Это учебные программы, вырастающие из наших исследований в сфере образования. У нас есть коллективы, которые занимаются содержанием образования, методикой, образовательной статистикой, измерениями, психологией. Действительно очень широкий набор. И сейчас институт открыл магистерские программы — для менеджеров образования, по педагогическим измерениям, для учителей. Московские учителя ориентированы на обучение в Вышке. Из регионов такие люди тоже есть. Учителя должны проходить магистерские программы по целому спектру наших направлений: математике, истории, литературе, обществознанию, экономике, всему тому, что соответствует профилю нашего университета. Мы не хотим вводить педагогический бакалавриат. Мы считаем, что он может существовать, но для подготовки учителя младших классов, педагога-психолога или дефектолога. В Москве пять педагогических вузов, пусть они педагогов готовят.

— А все остальные учителя должны обучаться в педагогических институтах?

— Все остальные —  в классических университетах на обычных факультетах, а потом — в педагогических магистратурах. Нынешняя подготовка на учителя с самого начала, с 1-го курса, она не совсем эффективна, на наш взгляд. Получается такое «физик пожиже». Или «историк попроще». Но мы не навязываем свою точку зрения. Просто сами будем таким образом работать.

— И остается третье направление.

— Это блок искусств. Медиатехнологии, включая журналистику, медиаменеджмент, презентационные технологии. А также то, что называется интегрированными коммуникациями: GR и PR. Плюс маркетинг впечатлений, дизайн. В ближайшее десятилетия эти сферы будут приоритетно развиваться, есть большой интерес к ним. Приходит очень много платных студентов, значит, спрос не удовлетворен. Безусловно, все это будет строиться с международными партнерами и программами. На привычном для «Вышки» уровне.

Да, и я все-таки выделю еще одно, четвертое направление, которое будет развиваться опережающим образом, — математика. У нас очень сильные математические департаменты, международного уровня. Есть зарубежные преподаватели и студенты. Мы на равной ноге с ведущими западными университетами и с МГУ. Наш матфак — прорывная зона. Может стать одним из мировых лидеров, развиваться в кооперации с ведущими институтами РАН: «Стекловкой» (математический институт им. В.А.Стеклова РАН. — БГ) и Институтом проблем передачи информации (ИППИ. — БГ).

— Во всех четырех примерах вы рассказываете о том, как будете развивать то, что уже так или иначе работает. А какие-то действительно новые проекты намечаются?

— Ну да. Мы ведь только стартовали по этим направлениям — лет десять будем в них инвестировать, чтобы добиться целей.

Про еще не стартовавшие. Мы обсуждаем создание Института архитектуры. Как говорится, сказал «А», нужно говорить «Б». У нас уже есть Высшая школа урбанистики и развивается дизайн. По логике напрашиваются и еще две программы: архитектура и искусствознание. Очевидно, что они будут открыты в ближайшие пять лет.

Но «Вышка» не очень хотела бы расти дальше количественно. У нас 17 тысяч студентов в Москве. И 10 тысяч слушателей. Это очень много. Если мы посмотрим на Гарвард, Стэнфорд, Лондонскую школу экономики, увидим, что у них примерно столько же — или меньше. Мы уменьшаться не будем. Есть очень высокий спрос и сильные бакалаврские программы. Но мы не хотели бы расти в совсем новые сектора — по крайней мере, ближайшие 5 лет. Хотя есть предложения со стороны физиков, со стороны медиков. Мы ведем диалог. Но пока рано об этом говорить.

— Кстати, насчет медиков. Экономист Константин Сонин в своей колонке «На юбилей «Вышки»  предлагает вам для успешного вхождения в мировые рейтинги в качестве исследовательского университета создать медицинский профиль. А также биологический и химический. Согласны?

— Руководство Москвы время от времени ведет с нами разговоры о создании новой медицинской школы. Но это же огромные затраты и со стороны Москвы, и со стороны Минздрава. И огромное отвлечение сил менеджмента «Вышки». Вы же понимаете, современной российской медицине не хватает именно менеджмента, логистики, современных инженерных технологий, которыми, например, МИЭМ занимается. Но если такого рода решение случится, то это будет фактически удвоение «Вышки». Медицина —  это самое дорогое образование в мире. Но мы тем не менее не вышли из диалога по этому поводу.

— То есть это возможно?

— Мы понимаем, что это абсолютно необходимо и Москве, и стране. Если никого кроме нас не найдут — будем строить. Точнее, помогать строить тем врачам и организаторам медицины, которые придут это строить. Собственных компетенций для такого проекта у нас очевидно недостаточно.