«Всех оштрафовать не получится»

Сидоров Евгений Николаевич
____

пенсионер, бывший инженер-математик
68 лет

«В случае предъявления мне какого-либо штрафа по новому закону, я планирую не оплачивать его в любом случае. На несогласованные митинги как ходил, так и буду ходить. Главное содержание митинга, а него юридический статус. Вообще, самая эффективная форма протеста — это забастовка. Но я не думаю, что мы готовы участвовать в этом. Нужны деньги, выдержка, в общем, испытание целое, но это было бы очень клево».

«Пусть штрафуют, сколько смогут, посмотрим, я намереваюсь все равно приезжать. Я и так за свой счет на каждый митинг езжу из Нижнего Новгорода. К несогласованным митингам я готов. Формы протеста могут быть любые, но самое главное, чтобы люди выходили. Когда люди в интернете — это хорошо, когда люди где-то там на кухне — это хорошо, когда люди все-таки сюда выходят — есть чувство какой-то защищенности. Самое противное качество — это человеческий страх. Человек всегда боится выйти, особенно когда это не за государство, а против государства в том его виде, в котором оно существует у нас сейчас. Перебороть этот животный страх — это самое важное, и это очень тяжело, по себе могу сказать. Чем больше людей смогут избавиться от этого страха и выходить на митинги, тем нам всем будет проще».

«Почему вообще меня должны оштрафовать? Я асфальтом не кидаюсь. На несогласованные митинги ходить не готова. Другие формы протеста пусть организовывают наши предводители, скажем так. Нужна агитационная работа и продвижение оппозиционных кандидатов на муниципальном уровне».

«Меня бессмысленно штрафовать, я пенсионер. На несогласованные не пойду. Страна должна выйти из летаргии — это главное. Чем ее пробуждать? Всем, чем можно: интернет, листовки, митинги. Просыпаться уже начала, дело идет быстро, такими темпами за три года придем к развязке».

«Мне без разницы, на сколько меня будут штрафовать, — мой бюджет сейчас 5–7 тысяч в месяц, так что любая сумма штрафа будет для меня высока, терять нечего в любом случае. На несогласованные митинги ходила и буду ходить. Мне кажется, что каждый митинг разный, для меня интересно, чем этот митинг кончится, а дальше посмотрим. Дают прогнозы, что будет партизанское движение, что какая-то часть протеста уйдет в подполье. По мне, так лучше в подполье, чем обратно на кухни».

«Знаете, я не думал о том, что мне теперь придется платить штрафы за участие в митингах и какую сумму я готов потратить. После нового закона о штрафах я слежу за тем, чтобы не ходить по газонам. Подставляться по-глупому у меня нет желания. У меня нет опыта хождения на несогласованные митинги, но все будет зависеть от ситуации. Я не готов рисковать собой, но я понимаю, что иногда риски стоят того. В качестве самоцели на несогласованные акции я не готов, в качестве важных действий — возможно.

Если мы хотим сами что-то менять, то альтернатива митингам — это участие в муниципальной политике. Понял на своем опыте, участвовал в выборах депутата от района Хамовники, клеил листовки там, помогал в организации, мне это было интересно. И был такой важный момент, что я просто в подъезде клеил бумажки, мне приходилось вступать во взаимодействие с обычными жителями района. Теперь я, конечно, гораздо больше знаю о том, как они живут, об их настроениях. Настроение очень усталое, пассивное. У них просыпался какой-то интерес, когда они наконец узнавали, что я это делаю не потому, что мне заплатили какие-то копейки за расклейку, и что я правда живу в соседнем доме. И тогда появлялся какой-то минимальный интерес к тому, что правда можно что-то сделать. Главная форма протеста — на местах. Мы же постоянно сталкиваемся с давлением нашей власти: в своей жизни, на своей работе. Так что главная форма протеста, кроме митингов, — это отстаивание своих локальных прав».

Сейчас власть вроде бы закручивает гайки: они устроили провокацию 6 мая, приняли эти абсурдные законы о штрафах, вчера провели эти обыски с очевидной целью запугать, поскольку я не могу себе вообразить, какие материалы они могли искать у тех лиц, у которых проводился обыск.

Я не склонен к неблагодарному занятию строить прогнозы. Я знаю, что это полнейший миф, который так настойчиво распускается, что большинство людей в регионах действительно поддерживает официальную власть. Это не так. Я это хорошо знаю на основании личного опыта общения с людьми, случалось бывать в отдаленных разных местах».

«Чтобы меня оштрафовать, меня, наверное, сначала надо поймать (смеется). Я не ощущаю, что новый закон о штрафах как-то накладывает ограничения на мою протестную деятельность. Здесь, в первую очередь, неприятно, что власть пытается вот так тупо, рублем, остановить законный протест. Это просто унизительно для властей.

На несогласованные митинги я готова ходить, это мое внутреннее, не самое простое решение, но в общем да, готова.

Помимо митингов, самое главное — это говорить. Говорить внутри своего окружения, внутри семьи, друзей, тех, кто еще не увлечен протестной деятельностью. Это самое сложное и важное. У меня сестра, например, работает в школе, и я ей рассказывают про протестные митинги в сфере образования, привлекаю ее в оргкомитет. Это сложно, потому что люди побаиваются, не совсем понимают, зачем это все нужно, но я стараюсь.

Главная перспектива, которую я вижу, — это рост инициативы снизу, локальной самоорганизации, это сейчас самое главное для нашей страны».

«Я очень надеюсь, что штрафы на протестную деятельность никак не повлияют. На мою протестную деятельность точно не повлияют. Пожалуй, я уже бывала на несогласованных акциях и готова ходить еще, если надо будет.

Кроме митингов, мне еще нравится идея референдума. Ну действительно, надо же что-то делать. При этом я все-таки исключительно за мирные формы протеста. Я совершенно в этом смысле не поддерживаю людей, которые оголтело призывают прыгать в фонтаны и не расходиться, пока Путин не уйдет. Я их не поддерживаю, потому что считаю, что это в какой-то степени провокация. Но все равно эта провокация лучше, чем черт знает какое количество омоновцев вдоль Тверской. Это возмутительно совершенно. Мне представляется, что в общем наша протестная деятельность — это ответ на их провокации и, извините, глупость.

Меня в реакции наших властей, выразившейся в том числе и в этом законе о штрафах, больше всего поражает глупость. То есть власти не могут просчитать, что даже люди, которые вообще терпеть не могут таскаться на митинги, сейчас считают своим долгом обязательно сходить.

В своем кругу я зову людей только на санкционированные митинги, потому что я не хочу, чтобы люди испугались, чтобы пожалели о том, что пошли».

«Меня вообще не должны штрафовать, митинг — это законное волеизъявление, и я ничего не нарушаю. Нарушают те, кто штрафуют. Если этот закон о штрафах на меня и моих друзей как-то повлиял, то только в решимости точно ходить теперь на все митинги. Я не исключаю возможности ходить на несогласованные митинги, но пока не приходилось.

Позиция митингующих может выразиться в общемосковском референдуме; я за то, чтобы его провели. Он поможет выразить наше отношение к деятельности Мосгордумы. И вообще я приветствую все формы мирного протеста, прогулки вот, например, хорошая идея. Веду мини-агитацию в семье и среди друзей, вот сегодня привела с собой впервые бабушку».

Владимир
____

дизайнер
30 лет

«Вот если тысяч на 50 меня оштрафуют, то перестану ходить на митинги, изменю тактику. Хотя нет, вру, 50 тысяч я еще отдам, а вот 100 тысяч уже нет. Это я имею в виду сам, а если люди помогут, то я сколько нужно, столько и отдам. А вообще-то, я считаю, что этот закон о штрафах противоречит Конституции и никому я ничего отдавать не должен. По-хорошему, для меня этот закон ничего не меняет. Я на все митинги ходил и хожу, один только пропустил, каюсь.

Честно говоря, про несогласованные митинги я еще не знаю. Видите ли, какое дело, если туда приходит 300 человек и их всех объявляют психами и сумасшедшими, то это одно. А если туда приходит 10 тысяч человек, то их всех сложно объявить психами и сумасшедшими, и это уже другое. У меня вот один коллега вроде так слушает, интересуется всем, что происходит, но сам не ходит, но вот вчера голову понурил, сказал, мол, все, надо идти. Надеюсь, что он где-то тут.

Самое продуктивное — заниматься между митингами какой-то агитдеятельностью. Вчера засыпал даже и думал, как бы так в метро расклеить информацию не с прямым призывом, а просто с чем-то таким, что побудит людей заинтересоваться».

«Это же сложно — отвечать на вопрос, как бы мы гипотетически поступили. Агитировать, по-моему, никого особенно не надо; все, кто думают, те все понимают».

«Этот закон о штрафах, он что, должен меня испугать, что ли? Мне что штраф в 100 тысяч, что в 1,5 миллиона — это одинаковые цифры, я в любом случае не собираюсь платить. Более того, мне уже за мою протестную деятельность выписали штраф, и я его уже не оплачиваю. Эффект от этого закона такой — есть группа людей, которая уже сложилась и все время ходит на все митинги, их уже ничем не испугаешь; есть люди, которые от этого закона захотят пойти на митинг; есть те, кто, наоборот, не пойдут. На основную массу это никак не повлияет. Мне кажется, что все акции для occupy — самые удачные, самые действенные».

«Я вообще не понял этого закона. То есть надо будет при входе сдавать деньги или меня потенциально смогут оштрафовать за участие в митинге? В общем, непонятно как-то, но я все равно буду ходить, на несогласованные тоже могу. Кроме митингов, я себя вижу в каких-то совсем нехитрых протестных активностях, типа наклейку наклеить в туалете, ликбез проводить».

«Все эти законы о штрафах — это просто показатель того, что власть чего-то боится. Во-первых, я думаю, что всех не оштрафуют, во-вторых, я не буду прекращать ходить на митинги только потому, что меня будут пытаться оштрафовать. Не знаю, как это все будет происходить на деле, наверное, по закону нельзя будет не заплатить по штрафной квитанции, но тогда это будут массовые случаи и тогда это только поднимет градус общественного протеста, переполнит чашу терпения, и всех оштрафовать не получится.

Несогласованные митинги — это для меня пока вопрос.

Про иные формы протеста — мне нравится в принципе деятельность Навального, которую он недавно озвучил. Необходимость рассказывать массам о тех вещах, которых происходят в стране, о каких-то вещах, которые важные, но о них знает узкая часть населения.

Я стараюсь по мере сил говорить в своем окружении о протестном движении. Но среди моих близких есть те, кто равнодушен к митингам, есть те, кто поддерживают Путина и правительство, и, в общем, мы не ссоримся: я считаю, что у каждого свой путь и каждому нужно время, чтобы сориентироваться в обстановке. Мне кажется, митинги из раза в раз пополняются новыми сторонниками».

«Штрафы не снизят протестную активность. Потому что все те, кто уже осознал благодаря митингам, что ты не один сидишь плюешься в телевизор, что нас много и мы все адекватные, они не перестанут выходить, что бы там ни придумали власти»

«Штраф должен быть таким, чтобы родителям пришлось квартиру продать. А вообще я ловкая — я постараюсь ходить так, чтобы избежать штрафов. Буду вести себя прилежно, не буйно. А если уж штрафуют просто за сам факт прихода, то, я думаю, нужно просто чтобы собралось большое количество народа, и все будет хорошо. На несогласованные акции хожу и готова ходить дальше, в последнее время особой разницы не вижу. Акции а-ля «ОккупайАбай» мне нравятся, их интересно было бы продвигать, делать их более артово. Обыгрывать так, чтобы это была не просто акция протеста оппозиции, а целый перформанс, площадка для самовыражения и высказываний. С агитацией и просвещением среди своих надо не переборщить, что ли, а то вот меня в «Вконтакте» из друзей удаляют, потому что у меня на страничке слишком много перепостов на эту протестную тему. Ну и пусть удаляют. Вообще я себя чувствую в растущем кругу единомышленников».