Тайные Лужники

Воистину Сретенка бескрайня, и мы когда-нибудь еще к ней вернемся. Но сейчас не об этом, потому что подвернулся повод пообщаться с увлеченным человеком, крупнейшим специалистом по замоскворецкой истории краеведом Александром Фроловым. Бешеной собаке семь верст не крюк, и вот мы уже стоим на внутренней стороне Садового кольца, ровно напротив Павелецкого вокзала.

– Куда пойдем? — спрашиваю.

– Да куда угодно: направо — Зацепа, налево — Кожевники. А могу показать вон тот дом на углу площади, в нем я родился. Перед домом уцелел палисадник — последнее напоминание о том, что Садовое когда-то и вправду было садовым. Эх, да чего здесь только нет: траурный поезд Ленина, сокровища промышленной архитектуры. Замоскворечье — истинная Мекка тайного краеведения.

Сошлись на том, что ближе, и решили прогуляться по улице Бахрушина, которая хоть и лежит в самом центре старого Замоскворечья, но остается какой-то неочевидной и нехоженой.

Свое невыразительное название она получила по стоящему в ее конце (а по ходу нашего движения — в самом начале) Бахрушинскому театральному музею, а раньше называлась Лужнецкой. А потом началась путаница с разными Лужниками: вышло так, что когда-то Большие Лужники были здесь, а те были Малые, никому не известные. Теперь те стали Большими, а про эти все давно забыли. Театральному музею принадлежат три особняка. Мы останавливаемся у среднего, №29. Фролов вдохновляется:

– На него надо, конечно, доску мемориальную вешать. Дом XVIII века, а в XIX веке в нем жил купец Михаил Леонтьевич Королев. Однажды он участвовал в торжественной встрече приехавшего в Москву императора Александра II. Выстроились представители купечества, хлеб-соль подносят. И, согласно легенде, император вдруг спросил у Королева: «Как ваша фамилия?» А тот истолковал вопрос по-своему и со всей простотой ответил: «Спасибо, благополучно, только вот хозяйка слегка занедужила. А ваша-то как поживает?» Государь порадовался и ответил: «А вот сам увидишь, жди меня с моею хозяйкой в гости!» Так что перед нами памятник первому официальному визиту императора в купеческие владения. Потрясенный Королев потом заказал живописцам три монументальных полотна: он на санях встречает государя у крыльца приходской церкви Троицы, он и государь за обедом, государь и государыня на диване в его гостиной. И еще организовал в доме мемориальную комнату, в которой все сохранялось неприкосновенным — как в день визита. Но после революции особняк, как и большинство соседних, был отдан под коммуналки. Я, когда учился в школе, захаживал в гости в соседний дом с колоннами, в нем было две квартиры, в которых проживало более 150 человек одновременно. А в войну над этими домами прошел бомбардировщик, положил в линию: одна бомба — в рынок на площади, другая — в дворовый флигель, третья — в деревянный дом, стоявший на месте кинотеатра. Погибла дворничиха: наверное, все были в убежище, а она стояла у ворот, караулила свои владения, я так предполагаю.

На углу Садового, напротив музея, имеется пустырь, с виду тоже напоминающий о последствиях бомбардировки: на стене соседнего дома внятно отпечатались бревна стоявшего здесь сруба. Это был послепожарный особняк с мезонином в три окошка, в списке прежних владельцев которого числилась и такая прелестная особа, как Анисия Порфирьевна Нюнина. Дом был снесен в ознаменование праздника 850-летия Москвы. Подобные точечные удары медленно, но планомерно прорежают старую застройку Лужнецкой, однако она до сих пор выглядит по-замоскворецки трогательной.

Наиболее сохранившийся фрагмент старого быта — №17, бывший дом фабриканта Митрофана Михайлова. Имеются парадные интерьеры, будуар и прочие излишества. Большая удача, потому что более роскошный псевдоготический особняк Бахрушина сохранил только вестибюль: один из его советских директоров постановил, что буржуйские роскошни отвлекают трудящихся от любования экспозицией. Кроме того, михайловский дом единственный в округе сохранил старый сад и даже оранжерею. Теперь, на фоне общего облысения Замоскворечья, в котором вообще нет нормальных скверов и мест для гуляний с колясками, этот зеленый пятачок получил громкое имя Замоскворецкого парка. Выжил благодаря тому, что в советские годы был занимаем Домом пионеров, ныне переименованном во Дворец молодежи.

Напротив так называемого парка — школа, выстроенная на месте церкви Троицы в Больших Лужниках. В ознаменование чего перед школой установлена игрушечного вида часовенка. А рядом — старая пушка, напоминающая о том, что в 1941-м здесь формировались отряды. По уверению Фролова, редкий экземпляр, вышедший из производства еще во время войны. Военно-патриотическая тематика продолжается во дворе дома №14. Его занимает поисковый клуб, который припрятал здесь настоящий антикварный ЗИС, полевую кухню и еще какие-то героические железяки непонятного назначения. Но самое удивительное не это: рядом с железками на газоне зеленеют настоящие кактусы почти полуметрового роста. А на фасаде дома сохранилась редчайшая реликвия — мемориальная доска 1926 года, посвященная 20-летнему юбилею «профессионального общества рабочих металлург. и машин. производства моск. пром. района».

Мы остановились в месте, где на Бахрушина выходят 1-й Новокузнецкий и Большой Татарский переулки. По правую руку — обширный пустырь, где возводится величественная новостройка под названием «Монарх».

– Тут такой прекрасный перекресток мог бы получиться, — говорит Фролов. — Сейчас-то все довольно облезлое, но если привести в порядокѕ Нечетная сторона была староверческой, в трех владениях были домовые церкви, а та, что была в доме №21, до указа о веротерпимости 1905 года неофициально играла роль приходской для всей замоскворецкой общины. Дом №11 — совершенно замечательный замоскворецкий ампир, если на нем восстановить мезонин с полукруглым окном, будет вовсе хоть куда. А на месте пустыря еще в прошлом году стояла очень интересная фабрика 1860-х, уличный корпус вполне можно было сочетать с новостройкой, а теперь, боюсь, все испортят. Но особенно беспокоит будущность дома №16, который уже обсуждают на предмет сноса, а у него два нижних этажа — по документам палаты середины XVIII века, и я нашел информацию о том, что именно здесь родился знаменитый книгоиздатель Смердин, товарищ и соратник Пушкина, Гоголя и прочих знаменитостей. А у вас под ногами редкий канализационный люк, еще при царском режиме положенный.

Кстати, всезнающий Александр Фролов сотрудничает с районной газетой «Вестник Замоскворечья», которая регулярно проводит краеведческие викторины среди читателей. Победители награждаются живой рыбой.