Старые дачи. Николина Гора

Эту дачу мой дед, известный врач-гомеопат Теодор Михайлович Липницкий, купил у Богдановича, артиста Большого театра, в 1948 году, за четыре года до моего рождения.

Дед был завзятый театрал, не пропускал ни одной премьеры и водил дружбу с актерами, режиссерами и директорами московских театров, лечил весь МХАТ. У него в гостях бывали всякие знаменитости того времени — народные артисты СССР Василий Качалов, Валерия Барсова, главный дирижер Большого театра Николай Голованов. Именно Качалов, сам никологорец, посоветовал деду купить дачу по соседству с ним. Маленьким я ходил в их дом играть с внучкой Качалова, Машей. А теперь мой внук ходит туда же играть с внуками Маши.

К тому времени, когда я увлекся рок-музыкой, дедушка и бабушка Липницкие были, увы, уже на том свете. Дача перешла к папе, тоже известному врачу-гомеопату, унаследовавшему профессию от деда. Отец был очень толерантным человеком, и хотя такие личности, как Мамонов или некоторые мои дружки из Питера, из группы «Автоматические удовлетворители», конечно, его не очень радовали, но он ничего никогда не говорил. Только как любой представитель поколения, прошедшего страх сталинской эпохи, всегда вздрагивал, когда мой старинный друг Артем Троицкий привозил на дачу каких-нибудь западных студенток.

Одним из любимых наших мест для тусовок на Николиной Горе был так называемый дипломатический пляж. Иностранцам позволено было ездить купаться только по этой охраняемой дороге, и только на Николиной Горе им был выделен пляж, где за ними следили и менты, и КГБ. Они были, с одной стороны, в безопасности, а с другой — под жестким присмотром. Мы с ними водили знакомство, выменивали у них жвачку, кока-колу. Высоцкий любил с Мариной Влади ездить на Николину Гору, мы с ними не раз на пляже встречались.

В семидесятые годы нам с братом Володей запретили в течение двух лет появляться на Николиной Горе, после того как мы туда привезли первую компанию московских хиппи во главе с Юрой Солнцем. Хиппи ходили по участку голые, вели себя раскованно. Заборов тогда практически не было, и это зрелище, должно быть, сильно возмутило Наталью Петровну Кончаловскую: Михалковы — наши соседи по даче. Отцу поставили на вид, что, если мы нарушим постановление правления, его могут исключить из кооператива и заставить продать дачу. И мы не приезжали. Бывали на Николиной Горе, но жили у друзей. А про Юру Солнце Гарик Сукачев недавно снял фильм «Дом Солнца», я его консультировал. Правда, главный герой совершенно не похож на реального персонажа. Но фильм неплохой получился, добрый.

На этих ступеньках в июле 1984 года прошел знаменитый рок-фестиваль, в котором участвовали «Кино» (это был первый выезд электрического состава группы в Москву), «Аквариум», «Звуки Му», «Последний шанс», «Браво», правда, без Жанны Агузаровой, которая тогда сидела в тюрьме. Концерт должен был пройти в центре Николиной Горы, на веранде, но КГБ нам этого не позволил. Полдня нас уговаривали уйти с общественной площадки, причем разными методами, даже председателя местного сельсовета привезли. В итоге все перебрались ко мне на дачу, где и повеселились от души. На ночь осталось ровно 100 человек, половина из них музыкантов, а слушателей было, наверное, человек 200. Вытоптали все цветочки, оставшиеся от моей бабушки. Прямо на клумбе сидели. Но там уже было не до цветочков, потому что дача была окружена силовиками. Что-то вроде нынешнего протестного движения; правда, тогда, к счастью, никого не арестовали.

«Студию Му» мы делали своими руками, все музыканты «Звуков Му». Мамонов укладывал стекловату голыми руками, без перчаток. Ту еще советскую стекловату, которую не то что руками нельзя было трогать, с ней надо было работать в противогазе. Потолок мы обили картонками из-под яиц. Но оставалась проблема с полом. Все-таки я жил не один в этом доме, а когда в студии работала ритм-секция, внизу невозможно было находиться — звук баса пронизывал все. Поэтому на пол я уложил штук двадцать старых гимнастических матов, выменянных на водку у учителя физкультуры в одной из московских школ.

Портостудию Yamaha нам привезла из Америки Джоанна Стингрей, подруга «Кино» и вообще всего питерского рока. Гитары тоже привозили друзья из-за границы, потому что в СССР они стоили баснословных денег. Гитара стоила три с половиной тысячи рублей, а «Жигули», к примеру, — шесть.

Для проекта «Red Wave» (сборник из записей четырех советских рок-групп: «Аквариума», «Кино», «Алисы» и «Странных игр», выпущенный в Америке в 1986 году, ставший первым официальным релизом советской рок-музыки на Западе. — БГ) Джоанна Стингрей специально привезла сделанную на заказ фирмой Kramer гитару с флагами США и СССР. На ней играли Кинчев, Цой, Гребенщиков. А когда Джоанна уехала из России совсем, я у нее эту гитару купил. Сейчас на ней сын играет.

На этой студии записаны все альбомы «Звуков Му»: двойник «Простые вещи», «Крым», наша последняя совместная пластинка — «Транснадежность», и даже первый альбом сольного проекта Мамонова с братом — «Мамонов и Алексей». Помимо этого, в 1986 году здесь был осуществлен единственный студийный проект Александра Башлачева «Вечный пост», а также записаны альбомы легендарной киевской группы «Коллежский асессор», двойной альбом лучшей якутской группы «Чолбон», один из альбомов группы «Воскресенье» и многое другое.