Разговоры в городе

В фойе гостиницы
«Балчуг Кемпински»

«И вот они все ждут, что придут китайцы и их купят. Идиоты. Не знаю, кто им эту мысль вообще в головы занес. Там этот, который зам, мне еще какой-то документальный фильм пересказывал — про то, как Китай все скупает в Африке. Ну и по­нятно, при таких раскладах ничего делать не надо. Модернизировать производство не надо, резать косты не надо. Ни хрена не надо. Я, честно говоря, такое только в кино видел. Нет, ну понимаешь же, об этом даже фантазировать смешно. Какие китайцы? Ну то есть они бы, может, и не дураки купить какую-нибудь шахту с этим, как его… вольфрамом. Но кто ж им даст? А так-то — чего им в России покупать? Мебельную фабрику «Шатура»? Хотя было бы неплохо, конечно. Я от ки­тайцев ничего плохого, кроме хорошего, не жду. Как минимум эта, как ее… лапша. Вкусная».

В «Хлебе насущном»

«Да они там все сейчас сидят и бздят. ­Владимир Владимирович — он же такой, пока не додавит, не успокоится. Ну, короче, осень наступила, падают листы. Всем сидеть, бояться. А там, на волне этой зимней, ну, когда митинги и ленточки эти белые, было какое-то такое чувство… Не то что он сейчас правда встанет и уйдет, но что вроде как чуть больше чего стало можно. Идет по улице 50 тыщ человек или сколько их там было, и никто их пальцем не трогает, да? Это с одной стороны. А с другой — люди смотрят: ну а че, это ж тоже аудитория. Тысяч сто уж точно. Может, можно им чего-нибудь продать? Проинвестировать куда-нибудь? По мелочи. И пошли какие-то мелкие движения — деньгами особо не рискуя, а так. А сейчас такое де­ло — тут не то что деньгами, тут жопой можно здорово рискнуть. Так что сейчас все прячутся и резко уходят в отказ. В принципе, понятное дело».

В Армянском переулке

«Вчера на скутере еду по Тверской, тут меня полицейский останавливает и говорит: «Покажите колеса». Ну на, смотри. Он наклонился, посмотрел и говорит: «Молодой человек, у вас остаточная высота протектора меньше восьми миллиметров. Вы знаете, какой за это штраф положен? Пятьсот рублей». В итоге сторговались на трехстах, но клево он придумал про эту остаточную высоту, да?»

На «Новокузнецкой»

«Недавно с парнем познакомилась во «Вконтакте». Ну, ничего такой, симпатичный. Попереписывались с ним какое-то время. Я пишу: «Ну что, может, встретимся где-нибудь в центре?» Он отвеча­ет: «Давай встретимся в пятницу вечером в Одинцово. Там много хороших мест, особенно один бильярд люблю. Я часто играю, и мне там нравится стол». С ума сойти — ему там нравится стол, а я должна сесть в электричку и срочно ехать в Одинцово. Не знаю, вообще, мужики даже из своего района куда-нибудь выбраться не хотят — что говорить дальше».

На станции метро
«Красные Ворота»

«Я, извините, больше всего охреневаю от этих значков «16+». Они же теперь вез­де, везде! Еду с утра на работу и только на афиши и смотрю: кого как оценили. Мистический триллер какой-то там — «12+», а Газманов — «16+». Или наоборот, неважно. Ты представляешь себе этих теток, которые сидят и значки эти лепят на все, на все? Как, ка-ак они их оценивают? Почему мистический триллер — это менее страшно, чем Газманов? Или Ваенга? Почему диск Scorpions — это «запрещено детям», а Шевчук — нет? Или наоборот, неважно. Или вот тут я был в саду Баумана на каком-то мини-фестивале молодых групп. Там есть такая группа, называется «Кобыла и трупоглазые жабы искали цезию, нашли поздно утром свистящего хна». Они это название даже на афиши не стали выносить — ну потому что за та­кое сейчас, по-моему, сразу сажают».

В УФМС

«Я-то уже гражданин России. Сейчас дочке гражданство делаю. Сыну уже сделал. Надо было на них вдвоем сразу документы подавать, но дочь тогда еще в Армении жила. Жене сделал. С женой 20 лет жил не расписанный — сыну 19 лет. И дальше бы жил! А здесь, в Москве, расписался. Пришлось — чтоб ей гражданство ­получить».