«На этих выборах даже пожаловаться некому!» Оппозиция о праймериз «Моя Москва»

«Чисто внешне работа моей комиссии ничем не отличается от работы комиссии на выборах. Бюллетени заверяются подписями двух членов, и даже специальной печатью участка, изготовленной к праймериз. Ведется учет явки. Наблюдатели вносятся в реестр, праздношатающихся выдворяют. Главное нововведение – списки теперь по алфавиту, а не по адресам, и три дополнительных списка вместо одного. Ну и, конечно, всем рвет шаблон разрешение на агитацию. Комиссия разрешает агитировать вне участка, а на самом участке изымает листовки из кабинок. 

Самая забавная картина – когда избиратели входят на участок, держа две листовки разных кандидатов, и тут же принимаются их изучать, обсуждать. Мне кажется, 70% избирателей не знают ни одного кандидата, и выборы превращаются в соревнование агитаторов. Комиссия смотрит на все это с недоумением и неловкостью, но против регламента не попрешь. А еще в книгах избирателей полно опечаток и ошибок. Налицо халатность при составлении списков: иногда спутан род, или пропущена буква. Мой любимый избиратель – ПОПЫКИНА ЕКАП ВАЛЕРЬЕВИЧ. И еще: многие избиратели жалуются на то, что не могут найти участок.

Явка, на мой взгляд, достаточно высокая, и причина, видимо, в глобальной sms-рассылке за два дня до праймериз. Я две недели агитировала на кубе Наганова – очень мало кто из прохожих говорил, что пойдет на выборы. Комиссия с трудом набралась по кускам из соседних УИКов. Председатель отсутствует большую часть дня, секретарь вообще не пришла. Нас работает четверо – одна пожилая, опытная, член комиссии с ПРГ, одна мама с 19-летним сыном и я. Кстати, работа в комиссии оплачивается.

Эти праймериз – неплохая тренировка для молодых кандидатов, а также способ заранее оценить возможности соперника. Стоит признать, что дата для них выбрана неудачно. Действительно, встречаются люди, которые думают, что это и есть выборы. Есть негатив от того, что людей постоянно заставляют голосовать, они устали от выборов. С другой стороны, очень часто мне говорили на кубе: 8 июня мы не можем, едем на дачу или в отпуск, а вот в сентябре придем». 

«Я изначально понимал, какова цель этих праймериз, и не пытался что-то сделать против лома, потратив два месяца своей жизни. Было сразу понятно, что нашему Забелину управа людей нагонит. Но я сразу заявил: я хочу наблюдать изнутри за ситуацией, а еще иметь возможность спорить с кандидатами на равных. 

Настоящие выборы отличаются строгостью правил и количеством голосующих. Сегодня все намного проще и спокойнее – нет сотни запретов, все правила умещаются на полстранички. Можно даже на участке агитировать. Я, вот, всем календарики пораздавал, даже членам комиссии. Вообще явка низкая – около 40 человек в час на участок, то есть 400 человек в час на избирательный округ. Основную массу составляют пенсионеры, которых, видимо, обзванивали органы соцзащиты. 

Надо понимать, что здесь важна не сама идея, а ее реализация. Если власти захотят, они могут как все испортить грубыми манипуляциями, так и, наоборот, устроить очень интересную движуху, – и сегодня, по моим наблюдениям, ближе ко второму варианту. Пока я нигде жульничества не видел. Такая история – это полезно: она активизирует людей, позволяет отладить какие-то механизмы. Но организовать все это чертовски сложно, у оппозиции что-то подобное на данном этапе никак не получилось бы. И грех не пользоваться ресурсами оппонента, которые щедро вложены в это дело».

«Я понимаю, что эти предварительные выборы – фарс, но это же касается и сентябрьских выборов, на которые никому не дадут зарегистрироваться по подписям, кроме провластных кандидатов. Я, тем не менее, решил участвовать в праймериз, потому что мне было важно запустить гражданское движение в районе и свою кампанию, а заодно увидеть все это изнутри. Был расчет и на медийный ресурс: участники праймериз могли начать проводить встречи с избирателями на месяц раньше. Много говорилось про дебаты – я ожидал, что нам дадут по меньшей мере эфир на «Москве-24», в итоге на YouTube просмотров штук сто, да и кандидаты от власти, как правило, на них не ходят.

Что касается результатов, я трезво оцениваю свои шансы. На 16 часов явка на моем участке составила 200-300 человек – я предполагаю, что на три района к концу дня придет не больше 3 тысяч. Конечно, там нарисуют необходимые результаты, и  кандидат от власти Шарапова победит с невообразимым отрывом. Эти выборы примечательны тем, что на них все нарушения официально разрешены. Можно агитировать прямо на участке – листовки раздают прямо перед входом, на участках сидят волонтеры Шараповой, несколько минивэнов с ее слоганом подвозят ибирателей. Встречи с главой управы в последнее время превращались во встречи с Шараповой. На этих «выборах» даже пожаловаться некому! 

Они хотели проверить свои возможности по мобилизации. Часть людей решили, что это уже настоящие выборы прошли, и 14 сентября могут не прийти. Когда я объяснял людям, что это не выборы в Мосгордуму, меня спрашивали: «А что это?» – и я сам не мог ответить. И если Навальный на исходе сезона отпусков еще смог мобилизовать своих сторонников, то на этих явка 20% – это будет уже неплохо».

«Можно констатировать, что идея праймериз «Моя Москва» с треском провалилась. Жители на эти псевдовыборы просто не пришли, и явка даже с учетом принудительного сгона на голосование несчастных бюджетников выглядит жалкой – то и дело приходят сообщения от наблюдателей вроде: «Прошло еще полчаса, и наконец-то хоть кто-то пришел». Крайне неудачно было выбрано время – в ходе общения с избирателями в моем округе (а люди часто спрашивали про эти праймериз 8 июня) стало сразу ясно, что ради такого «непонятно чего» люди с дач не поедут. Организаторам инициативы толком не удалось разъяснить людям, что это такое за процедуры и зачем они нужны – как только доходило до конкретики, представители власти тут же начинали путаться в показаниях, то ли это выборы, то ли нет. Традиционные попытки применения админресурса для мобилизации избирателей на эти праймериз были какими-то уже совсем грубыми и неадекватными – у нас весь район Ясенево заполнен рассказами о том, как людям выкручивали руки ветеранские организации и соцработники, требуя подписаться за провластного кандидата или принять участие в голосовании. Иногда это доходило до курьезов – соцработники буквально вставали перед людьми на коленях и со слезами на глазах умоляли принять участие в этих процедурах, «иначе нам не заплатят/нас уволят» (я не шучу, есть реальные многочисленные факты).

Еще один недочет властных технологов – провластный избиратель очень ленив, он крайне трудно поддается мобилизации. «А чего ходить, все равно же мэр Собянин» – мы такой эффект наблюдали во время прошлогодних мэрских выборов. Теперь тех из них, кто проголосовал 8 июня, будет крайне трудно затащить на выборы 14 сентября – «А зачем, ведь мы уже голосовали за этого вашего». Зато более заинтересованные и искушенные избиратели – вовсе не обязательно оппозиционно настроенные – сразу разобрались, что это не выборы, а настоящие выборы в сентябре, так что тем более нет смысла ходить.

Сейчас власти будут всячески работать на низкую явку на реальных выборах 14 сентября – но, парадоксальным образом, это может помочь оппозиции, если она отмобилизует своих сторонников, а вот провластный избиратель на участки не придет, пребывая в уверенности, что все формальности уже выполнены. Так что праймериз «Моя Москва» могут еще выйти боком задумавшим их технологам».