Общественные удовольствия

Напрасно врали советские путеводители, что на Покровском бульваре «почти нет примечательных зданий». Во-первых, здесь имеются достойные творения московского классицизма, во-вторых, множество мемориальных адресов, связанных с именами Островского, Левитана, Телешова, Цветаевой, Шаляпина, а также Ленина, Обуха, Келдыша, Дубяги, Бабста и Балтрушайтиса. А в-третьих, все это совершенно не важно, поскольку Покровский бульвар примечателен сам по себе. Если идти к нему пешком от метро «Тургеневская», то контраст с соседним широким и шумным Чистопрудным, на котором даже в утренние часы трудно найти хоть одну свободную скамейку, кажется просто невероятным. Чего ж они там давятся, когда всего через 200 метров принимает гостей такой райский уголок, оазис тишины и умиротворенности? Но в том-то и дело, что просиживание штанов на скамейках Покровского – удел избранных, особо тонких ценителей бульварной эстетики.

В сущности, для чего человеку вообще нужны бульвары? Один из создателей Бульварного кольца столицы, градоначальник Еропкин, определял его как место «общественного удовольствия», где жители города могли бы «употреблять прогуливание». А Николай Карамзин уточнял: «Ремесленник, художник, ученый отдыхают на свежем воздухе по окончании своей работы, не имея нужды идти за город. К тому же испарения садов освежают и чистят воздух, который в больших городах всегда бывает наполнен гнилыми частицами».

Так вот, воздух Покровского, хотя формально загазован не менее прочих, все же производит впечатление экологически чистого продукта. И дело, конечно же, не в гнилых частицах, а в самой атмосфере места. Если общественное удовольствие Чистопрудного можно уподобить коллективному празднованию какого-нибудь Дня города, то отдых на Покровском – все равно что пикник средь родных берез. Если там пристало угорать, то здесь скорее отвисают. Не случайно старинный синематограф, располагавшийся когда-то в начале бульвара, носил соответственное название «Волшебные грезы».

Кроме всего прочего, Покровский бульвар является одним из наиболее длинных в кольце себе подобных и фактически состоит из двух одинаково приятных составляющих. Отрезок от Хохловской площади (представьте себе, эта тесная автостоянка у истока бульвара на самом деле носит такое гордое имя) до Казарменного переулка полноценным бульваром стал не так давно, лишь в 1954 году. А в XIX веке здесь находился плац Покровских казарм, выстроенных знаменитым зодчим Жилярди. Добульварная история этого места не была однозначно доброжелательной. Например, известно, что в доме №4 когда-то проживали супруги Лукашовы, которые в 1937 году умудрились сдать Лубянке аж сорок своих соседей. Хотя жировали недолго – в процессе государственной борьбы с последствиями ежовщины оба отправились отбывать за вредительство по замечательным адресам: он – в некую Потьму, она – в Сухобезводное.

Но с появлением бульвара все, конечно же, изменилось в самую лучшую сторону, даже старинный садик Межевой канцелярии был награжден именем видного партийного деятеля Милютина и отдан детям под всякие там карусели и кувыркалочки. Более того, на всем бульваре вы не найдете ни единого кабака, никакой, даже самой завалящей торговой точки – и это притом, что он находится в эпицентре заколдованного географического треугольника. (Прошу прощения, в прошлом номере была допущена грубейшая ошибка, он, конечно же, Вермутский, а никакой не Бермудский.) Все потому, что Покровский – это вам не какая-нибудь там забегаловка, это отдых, своего рода внутренний загород, сюда надо приходить добросовестно подготовившись, разложив по корзинкам запасенную провизию, дабы, прибыв на место, ни на что постороннее уже не отвлекаться. Кстати, по огромному бульвару расставлено всего 13 скамеек, да еще и пьедесталы под них подведены каменные, это значит, если кто завалится – так чтобы уж наверняка рожу себе расквасил. Тем более актуальна тема пикников на обочине – если только вас не смутит дурная московская традиция выгуливать на газонах собачек. Впрочем, эти собачки не абы какие, здесь даже знаменитый артист Сюткин своих проветривает – люди видели.

Недавно я употреблял покровское прогуливание вместе с известным столичным краеведом Сергеем Никитиным. Он говорил о бульваре в самых возвышенных выражениях, а уж он-то дело знает: «Понимаешь, старик, все, чем мы тут вообще занимаемся, – сплошное эстетство. Только влюбленные в город, маловменяемые люди могут так сильно радоваться какому-нибудь кривому крылечку, облезлой подворотне или вот такой нецивилизованности одной из центральных столичных магистралей. Поэтому все остальные отсеиваются на Чистопрудном – там и метро рядом, и магазины, и гидропеды прокатные. А здесь нет никакой дополнительной программы, кроме бульвара и тех, с кем ты на него пришел. Здесь надо читать стихи и вообще заниматься всякими прекрасностями».

Да уж, сколько всего было под этими липами! Помню, один мой знакомый влюбился в лысую девушку. Проводил ее ночью куда-то сюда, а запомнить смог только дверь железную. Так потом все бездельники Рождественского целый месяц посменно дежурили на Покровском, одни помогали ему обходить подъезды, а другие ее на бульваре караулили. И что вы думаете, выследили. Только все равно ничего у них не вышло, потому что в нашего Вову влюбился ее друг со странностями, а она не захотела перебегать дорогу старому приятелю. Да и у меня есть свои романтические воспоминания о самой прекрасной изо всех рыжих девушек на свете, о том, как волшебным летним вечером уж и не помню какого года мы сидели вот на этой скамеечке, как упрямо она предлагала мне одуматьсяѕ И неважно, что в тот же день она села в самолет и навсегда отвалила за семь морей, за высокие горы, но мне никогда теперь «не забыть, что здесь сомнения я смог в себе убить». Именно здесь, на Покровском бульваре.

Если бы это была трансляция, я бы сейчас поставил «Яблони в цвету» в исполнении оркестра Братиславского радио, и все бы, наверное, заплакали. А может, и не стали бы плакать. В любом случае, ваше здоровье!

P.S. Боюсь, что я слишком однобоко и предвзято осветил феномен Покровского бульвара. На самом деле все, конечно же, несколько сложнее. Одному моему знакомому на Покровском милиционер съездил по уху.