Общая площадь

Это может показаться странным, но, пройдя Тверским бульваром, я вышел не к Курскому вокзалу и даже не к какой-нибудь Кутафьей башне, а на самую что ни на есть настоящую Пушкинскую площадь. И подумал, что это вполне подходящее место для краеведческого привала.

Никаких выдающихся достопримечательностей (за исключением памятника Пушкину) мы здесь не увидим, но каждый дом кажется исключительно родным и знакомым. Сила Пушкинской площади не в ее внешних достоинствах, а в центральном местоположении и каком-то особенном столичном духе. А нынешние расплывчатые габариты она приобрела недавно, лет 30 назад. Сначала это был просто плацдарм перед воротами Белого города, в середине XVII века к нему примкнул Страстной монастырь, в 1720 году ворота снесли, а монастырь остался. Небольшая площадь образовалась в конце XVIII века со строительством напротив монастыря квартала двухэтажных зданий. В 1880-м в торце Тверского бульвара был поставлен памятник Пушкину: поэт как бы выходил со своего любимого бульвара и задумчиво склонял голову перед монастырскими куполами. Но монастырь был ликвидирован в 1937-м, в 1950-м Пушкин перенесен на его нынешнее место, а квартал у Бронной снесен целиком в середине 1970-х.

В советские годы были утрачены два других важнейших элемента площади – стоявшая на углу Тверской церковь Дмитрия Солунского и так называемый «дом Фамусова», в котором часто бывали Пушкин и Грибоедов. Так что нынешняя площадь, главными центрами притяжения которой являются «Макдоналдс» и пивные скамейки по обоим берегам Тверской улицы, действительно производит впечатление недоделанного пространства, и у московских архитекторов периодически возникает желание что-нибудь на ней переделать.

Дурной пример всегда заразителен: почему бы после эксперимента по освоению подземного пространства Манежной не поступить так же и со всеми прочими площадями города? Каждая пядь родной земли должна приносить прибыль. Следом за Манежной была обустроена площадь Курского вокзала. Обустроена самым выдающимся образом – так, что от площади ничего не осталось. Теперь рассматриваются варианты реконструкции Сухаревской, Славянской, Боровицкой, Театральной, Лубянской, Смоленской, а также площадей Павелецкого и Белорусского вокзалов. Ну и конечно же, Пушкинской. Кажется, что разговоры о строительстве многоуровневого паркинга на Красной площади не ведутся только потому, что ее недра давно заняты тайными правительственными коммуникациями.

Осуществление этих смелых замыслов связано с целым рядом проблем: с геологией, транспортом, археологией, с интересами москвичей, живущих по соседству, и прочих москвичей, неравнодушных к происходящему в городе. Основной спорный момент реконструкции Пушкинской – транспортный тоннель, который должен соединить Тверской и Страстной бульвары. Впервые мысли о его строительстве возникли еще при разработке сталинского генплана и вернулись вновь в 1998 году. Тогда проект архитектора Ахмедова был отвергнут по причине наличия на участке опасных просадочных почв и многочисленных коммуникаций. Однако говорят, что вскоре после этого столичный мэр целых два часа простоял в пробке на Тверской. Тот, кому по праздничным дням бывают подвластны даже воздушные стихии, оказался бессилен перед обыкновенным затором движения. Последовало распоряжение найти богатыря, который усмирит ретивые транспортные потоки главной улицы. Вспомнили Ахмедова. Чтобы соединить полезное с приятным, порешили заодно обустроить на месте скверика перед «Макдоналдсом» подземный торговый центр и паркинг под фонтаном за спиной памятника. Последняя идея – снос второго от угла Тверской здания под строительство гостиницы. А ведь именно в этом доме в октябре 1902 года происходила историческая встреча Максима Горького с представительницей «Искры» Лепешинской! Потомки не вправе забывать об этом.

Слухи о реконструкции всколыхнули общественность. Жители ближайших к площади домов (в том числе Владимир Ульянов, Александр Збруев и Светлана Немоляева) подписали обращение к президенту, опасаясь за безопасность своих домов. Ведь на прилегающих к площади участках ведется строительство еще нескольких крупных подземных объектов. Пространство под Пушкинской занято комплексом из трех станций метро и четырех подземных переходов, так что тоннель, придется опускать ниже них, и тогда въезд в тоннель отодвинется далеко в стороны, сожрав проезжие части самих бульваров. Впрочем, и на этот счет предлагается утешение: перекинуть через образовавшиеся ущелья ажурные мостики работы какого-нибудь талантливого мастера – например, Церетели.

Один из подписавших письмо активистов говорил мне следующее: «Мы уверены, что за Пушкинской должно быть сохранено ее главное назначение – культурное, поскольку всевозможных магазинов, ресторанов и казино здесь и без того предостаточно. И сейчас это место довольно злачное, а особенно весело нам бывает в Дни города и прочие народные праздники. О появлении прямо под окнами еще одного торгово-развлекательного комплекса даже думать страшно».

Имеется и встречная инициатива: общественность обратилась к главному архитектору Кузьмину с предложением о постановке на охрану фундаментов монастыря и старого фундамента памятника. Смысл в том, чтобы «забить» эти памятные места, оставив потомкам возможность когда-нибудь в лучшие времена хотя бы отчасти вернуть былое великолепие площади. Украшение бульвара очередным шедевром монументального искусства, перекрытие стеклянной конструкцией сквера за памятником или же дальнейшее освоение подземного пространства эту возможность исключают. Кузьмин ответил, что площадь – «это не архивированный объект градостроительной среды».

Рассказывают, что когда зодчего Ахмедова спросили, не жалко ли ему распахивать сквер, он ответил, поигрывая красивой тростью: «Фонтаны? А сколько они стоят?» И в самом деле, сильный вопрос: сколько могут стоить просто фонтаны или просто бульвар? И почем нынче опиум для народа? И куда ты же ты вообще мчишься, птица-тройка? Не дает ответа.