«О.Г.И.» закрывается

«Что я могу сказать, печально. Это было непростое место. С него началось очень многое в изменении московской жизни. Вместе с ним город становился если еще не уютным, то по крайней мере обитаемым. Москва превращалась из какого-то леса в более или менее какое-то укрытие. В достаточно уютное пространство. Для меня много значило его открытие в 1999 году — знаковое место. Помимо всего прочего, оно еще и очень сильно связано с моей жизнью, в какой-то момент оно меня просто спасло, очень выручило. Самое яркое воспоминание, наверное, про то, как моя жена пляшет на подоконнике «О.Г.И.» с Митей Борисовым. Я, как и раньше, хожу туда регулярно, на всякие литературные чтения: либо как участник, либо послушать.

В какой-то момент все перестает существовать, впрочем, как и мы с вами, но эстафету «Проекта О.Г.И.» уже принимает не какое-то одно место, а целая сеть. Но все-таки все эти «Жан-Жаки», «Маяки», «Квартиры 44» — это уже совсем следующий этап освоения городской жизни».


«По поводу самого яркого впечатления. Существование клуба «Проект О.Г.И.» — уже само по себе событие и яркое впечатление. Вообще, в нашей стране кафе и клубы долго не живут. Но это обычные клубы. А «Проект О.Г.И.» — место культовое. Он просуществовал более десяти лет, это действительно много. Он не раз был описан в прозе, упомянут в стихах, о нем рассказывались анекдоты. Каждый год, открывая днерожденческий литературный вечер «Эпоха «Проекта О.Г.И.», я всегда шучу, что проект — это музей. Сюда надо водить наших детей, да многие здесь и выросли, чтобы они видели, как мы жили в конце девяностых — начале двухтысячных. И спасибо ему за то, что мы так жили. Жаль, что этой атмосферы больше не будет.

Спасибо всем, кто клуб создавал, кто в нем работал. Перечислять всех — займет очень много времени. Да и обидятся те, кого забудешь. Но все-таки отдельно хочу поблагодарить администрацию, кухню, официантов, барменов, которые нам наливали, и охрану, которая нас выносила.

Можно перечислять много составляющих, которые сделали это место тем, чем оно является. Для меня лично клуб важен своим книжным магазином, где я несколько лет прослужил директором, важен литературными вечерами, важен ставшей уже легендарной поэтической серией клуба «Проект О.Г.И.», которая, не устаю повторять, сыграла очень важную роль в литературном процессе начала века.

А еще один известный человек говорил, что «Проект О.Г.И.» — явление социокультурное, и кто с этим не согласен, он будет с ним биться».


«Проект О.Г.И.» лично для меня — это треть жизни. Одиннадцать лет назад я пришел работать продавцом в книжный магазин клуба, да так в разных качествах и провел в нем все это время. Мой коллега Юрий Цветков уже сказал про литературную программу клуба, которой мы занимались несколько последних лет. Для меня эта программа не только возможность слушать новые или, наоборот, хорошо известные и любимые стихи замечательных поэтов: Айзенберга, Гандлевского, Гуголева, Звягинцева, Кибирова, Коваля, список можно продолжать сколь угодно долго. Но и общение с ними, перешедшее со многими в тесную дружбу.

Жаль, что проекта больше не будет. Наверное, его закрытие — это естественный процесс, как и то, что молодость проходит, уступая место зрелости. Легенде место в истории, не в настоящем. Будет что-то новое и наверняка даже хорошее. И мы с друзьями и коллегами будем сидеть за рюмкой водки глубоко за полночь и спорить о стихах.

Но именно «Проекта О.Г.И.» мне будет очень не хватать».


«Ну что ж, очень жалко. Конечно, это была целая эпоха, но о конце эпохи я бы не говорил. Честно сказать, в последние годы я бывал там достаточно редко. Мне кажется, закрывается он не по каким-то роковым причинам, а так, скорее, по экономическим. Так что у меня по этому поводу просто естественная такая грусть. Важно во всей этой истории то, что «О.Г.И.» был первым из таких мест, а теперь их целая череда, есть достойные наследники. Жалко, что место закрылось, но главное, что прожило оно свою жизнь достойно и не зря».



«За последние пять лет я бывал в «Проекте О.Г.И.» один или два раз — так, из ностальгических чувств. Все это уже для меня прошлая история. Хотя жалко, конечно. Но всему свое время. У меня нет каких-то масштабных мыслей по этому поводу, это всегда было для меня место, чтобы бухнуть. Единственный в свое время клуб в английском понимании слова. Я не могу назвать это место каким-то явлением, это так же, как детство называть явлением или первый курс института. Это часть прошлого, и я все равно никогда не смог бы туда вернуться. Мне кажется, так у всех произошло. Может, там и остались завсегдатаи, но получается, что и они остались на той планке, не сегодняшних реалий. Закрытие «Проекта О.Г.И.» совсем не является для меня шоком, потому что оно закончились достаточно давно, когда люди начала разбегаться по всяким «Жан-Жакам». Место делают люди. Воспоминания о вечерах там у меня исключительно алкоголические. И чем больше было выпито, тем ярче. Была какая-то вечеринка, когда какая-то девушка весьма легкого поведения начала во время концерта делать кому-то минет прямо в партере, и внимание всех переключилось. Или как-то на новогодней вечеринке я очнулся под лавкой весь в осколках. Все это какой-то угар, о котором хочется забыть. Но концерты там были классные, такие, которые уже не послушаешь ни в каком другом месте. Приезжали очень разные ребята. Был концерт какой-то панк-группы из Детройта, которые случайно приземлились в Москве и играли в четыре часа утра во вторник для аудитории в пять человек, включая официантов, так что, в общем, слов нет. Отрывались по-настоящему, само место провоцировало музыкантов на драйв, и звук там всегда был хороший».



«То, что «Проект О.Г.И.» закрывается — это, конечно, конец эпохи. Но здесь удивительны две вещи — первая, что «О.Г.И.» так долго прожил, потому что реальный закат и конец эпохи начался сильно раньше, лет восемь-девять назад. Видимо, изначальный импульс был до крайности силен. А вторая — что закрытие «О.Г.И.» пришлось на время, дух которого очень похож на дух конца 90-х, когда «О.Г.И.» начинался. И тогда, и сейчас — открытые, любопытные, рефлексирующие и коммуницирующие люди постепенно оказывались на обочине, им становилось не по пути, среда их выталкивала. Тогда чудом выросший «О.Г.И.» в одночасье оказался Меккой для всех, там как на водопое (о’кей, скорее как на водкопое), мирно сосуществовали самые разные диковинные звери, это был невероятной интенсивности кипящий бульон.

Сейчас никакого нового «О.Г.И.» на горизонте нет, зато рядом с ним буквально в пяти минутах был #ОккупайАбай. Это что-то совсем другое, и водки там нет принципиально, но народ похож и ощущения схожи. «О.Г.И.» же работал под слоганом «Connecting people» задолго до всякой «Нокии». Именно поэтому было не так важно, какого цвета стены и что наливают. Так и сегодня не важно, что говорят со сцены, а важно, что рядом, вокруг — половину людей ты знаешь, а с половиной — пожалуй, готов познакомиться.

Думаю, именно этим «Проект О.Г.И.» застолбил себе место в культурном ландшафте Москвы (а ведь за ним значится и немало культурных достижений вполне серьезного уровня — взять хоть сорок с лишним поэтических книжек, изданных клубом). Вовсе не количество сортов пива и средняя плотность селебрити на один столик обеспечивает праздник. Нам повезло, мы просто ухватили за хвост цайтгайст и накрыли стол для людей, которым сразу стало у нас свободно и весело.

Ярких моментов в «О.Г.И.» было столько, что они сливаются в одну сверкающую карусель. Ярких, смешных, пронзительных. Да и, наверное, у каждого они свои. Для меня существование О.Г.И. оправдано в первую очередь чередой знакомств. Но никогда не забуду и грузинский фестиваль «АртГруз», когда «О.Г.И.» на несколько дней превратился в шумный застольный Тбилиси; не забуду чтений в честь выхода книжки стихов Миши Гронаса (в отсутствие автора); стихов Жени Лавут; первый в Москве сольник Егора Летова и множество концертов Лени Федорова (слившихся в один незабываемый). Как мыли окна в книжном магазине с поэтом Димой Воденниковым. Трудно забыть многочасовую музыкально-алкогольную ночную карусель наших немецких и французских друзей 17 Hippies и Les Hurlements d'Leo. И музыкальный магазин, в котором было «можно все». Костю Звездочетова, который, выпив, любил остаться ночевать на скамейке аккурат перед детским утренником. Не забуду Петю Духовского и Степу Живова за барной стойкой. Илюшу Фальковского и Мотю Чепайтиса за прилавком в книжном. Петю Пастернака и Кирю Фомина в разгар стройки. И своих друзей по банде — Карину, Мишку, Митьку, Лешу. И многих-многих других. В общем, опять люди. Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный».