"Москва стала похожа на дерево: чтобы попасть с одной ветки на другую, надо пройти через ствол"

Москве не хватает внутренней связности, улиц, грубо говоря, на эту проблему обращают внимание и иностранные архитекторы, и отечественные. Причем проблема эта касается не только окраин города, застроеных разобщенными микрорайонами, но и центра, особенно с внешней стороны Садового кольца.

В недавно опубликованном Институтом  Strelka и Московским урбанистическим форумом атласе идей "Чего хочет Москва" БГ обратил внимание на проект архитектора Бориса Кондакова. Он предложил прорезать территорию Московского зоопарка подвесным мостом, чтобы прямым пешеходным маршрутом – улицей на высоте 3,5 метра - связать восточную часть Пресни с Большой Грузинской улицей и районом Тишинской площади.

Проект показался нам интересным, потому что предлагает необычное решение проблемы низкой плотности дорожной сети в конкретном районе. За счет моста Кондакова пешеход получит возможность напрямую и не покупая билет в зоопарк пройти от метро Баррикадная до Зоологической улицы за пять минут, не обходя территорию зоопарка и не делая крюк через Садовое кольцо. БГ распросил Бориса Кондакова о его проекте, работе в НИиПИ Генплана и проблемах планировки Москвы. 

- Вы работаете в архитектурной мастерской «Исторические зоны» НИиПИ Генплана Москвы, расскажите о самом большом проекте, которым Вы сейчас заняты?

- Самым принципиальным мне кажется проект, который должен замкнуть в городе еще одно историческое кольцо. Большинство конструктивистских объектов, шедевров авангарда, в том числе Шаболовская радиобашня, расположены на новом бульварном кольце, которое в советское время начали активно развивать, а потом про него как-то  постепенно забыли.

На трассе этого кольца, кстати, находятся пешеходные мосты, например Пушкинский мост в Парке Горького, пешеходный мост Богдана Хмельницкого у Киевского вокзала. Вскоре к ним должен присоединиться еще один, который собираются строить около гостиницы "Украина". Получается прекрасный маршрут, который задействует большой потенциал срединной зоны Москвы, свяжет качественную состоявшуюся городскую среду, которая сегодня воспринимается как разрозненная и несвязанная территория.

Это огромный потенциал для развития города. Если его использовать, получится сразу несколько прогулочных маршрутов, которые нужно сделать как комфортную общегородскую среду с велодорожкой и качественной инфраструктурой. Самое интересное, что практически не надо делать ничего нового, просто нужно уметь увидеть и задействовать тот культурный потенциал, который есть в городе.

- Главная градостроительная проблема Москвы, с Вашей точки зрения?

- Городу нехватает связности, целостности. Город не должен распадаться на отдельные части, а восприниматься как единство в разнообразии. Для этого нужен хорошо продуманный и развитый каркас. С этим сейчас существуют проблемы. Например, ошибочно  прокладывать скоростные автомагистрали по самым ценным и уже сформировавшимся территориям города, которые должны принадлежать пешеходам. Хайвеи должны проходить по территории промышленных зон вдоль железнодорожных путей, иначе город развивается крайне неравномерно, а самая качественная среда отдается на откуп автомобилям.

Отдельные парки, даже самые замечательные, не решают проблемы формирования равномерно-качественной городской среды. Человек должен чувствовать себя одинаково комфортно и безопасно не только в парке, но и на любой улице, хоть в Чертаново, хоть на Малой Дмитровке. 

- Почему такой целостности нет сейчас? Виновата постоянная смена Генпланов города, отсутствие стратегии развития на 100 лет вперед? 

- Нам сейчас приходится распутывать большой клубок проблем, накапливавшихся в течение десятилетий. Я считаю, что  критическая точка была пройдена в 70-е годы, когда Москва стала активно прирастать новыми территориями, город мгновенно увеличился в несколько раз, при этом предусмотренная система хордовых магистралей не была реализована.

Тем же генпланом 1971 года было предусмотрено создание альтернативных центров. Это очень важный момент, была предпринята попытка осмыслить город как полицентрическую структуру, и эта попытка тогда не увенчалась успехом. Но мы сейчас пытаемся мыслить в этом направлении.

Другой важный момент. Москва прирастала микрорайонами, а не кварталами. Принципиальное отличие микрорайона в низкой плотности улично-дорожной сети. К микрорайону подходит одна, две дороги, он замкнут на себя и плохо связан с соседними микрорайонами. В результате город стал похож на дерево: чтобы попасть с одной ветки на другую, надо пройти через ствол. А правильный город должен иметь непрерывную частую сетку улиц, я подчеркиваю, именно улиц, а не дорог. Отличие улицы в том, что это общегородское пространство, где комфортно в равной степени всем, и пешеходам, и велосипедистам и автомобилистам.

Сейчас задействуется новая градостроительная стратегия перехода от микрорайона к кварталу. Она будет использована в первую очередь при реконструкции территории бывших промзон. Она позволит дополнительно связать уже существующую структуру города частой сеткой улиц, залечить градостроительную ткань, так сказать, и это очень правильно.

- Вы участовали в конкурсе на проект развития Триумфальной площади, расскажите о нем?

- Хотя конкурс мы и не выиграли, я очень удовлетворен нашим предложением [проект НИиПИ Генплана – БГ]. Мы шире посмотрели на проблему, чем того требовало техническое задание. В нашем предложении на Тверскую переезжали наземные пешеходные переходы, а на саму площадь возвращалась жизнь в различных проявлениях, которая там когда-то была. При этом мы не навязывали конкретных архитектурных форм, а лишь предложили различные сценарии, которые могли бы возникнуть в этом пространстве. 

- Почему Вы предложили в атлас идей "Чего хочет город?" проект пешеходного моста через зоопарк? 

- Первоначально идея была несколько шире, чем она представлена в атласе. Ее, конечно, можно воспринимать как прикол, но она имеет под собой серьезную подоплеку. Я выбрал именно этот район, потому что я там сейчас работаю и провожу много времени. И мне самому неудобно преодолевать эти расстояния.

Исторически Москва внутри Садового кольца развивалась как любой европейский город: там имеется четкая структура кварталов с очень частой сеткой улиц. А за пределами Садового кольца развитие территорий шло по-другому, там структура улиц не успела эволюционировать и осталась такой, какой она была в начале ХХ века, такой  пригород  с частными домами и большими участками для огородов. Иными словами, это не до конца урбанизированная территория. И зоопарк укладывается как раз в границы этих бывших огородов.

Генеральный план Щусева 1923 года учитывал эту особенность. Если бы его реализовали, Москва по качеству городской структуры была бы вторым Парижем: очень плотным, равномерно равзитым городом, с частой сеткой капилярных улиц. Все переулки, которые утыкаются в Тишинскую площадь и Большую Грузинскую улицу, у Щусева продолжаются к Садовому кольцу. Сегодня территория вокруг станции метро "Баррикадная" очень запутанная, в глубь квартала невозможно пробраться. Постоянно встречаю людей, которые не могут найти тот или иной дом.

Зоологическая улица тоже имеет очень сложную конфигурацию, на нее много всего нанизано: и больницы, и школы, и ГЦСИ. Ее можно продолжить по прямой до зоопарка, и тогда не придется путаться в этих бесконечных закоулках. Вместо когда-то существовавшей части улицы – непонятно кому принадлежащая земля и шлагбаум.

Идеальным решением было бы снести там несколько сараев, убрать машины и сделать общественное пространство в границах новых красных линий. Как альтернатива – построить деревянный пешеходный мост, который выпрямит Зоологическую улицу и даст выход к Садовому кольцу. Мост может иметь переменную ширину: над территорией зоопарка можно сделать широкую площадку с лавочками, получится променад и одновременно своеобразный аттракцион. Руководству зоопарка, кстати, эта идея понравилась.

- Но до конкретных решений пока не дошло?

- Пока никаких решений не было. Конечно, хорошо, что  проект "Чего хочет Москва" вообще появился, он собрал много действительно интересных идей. Но до их реализации еще очень далеко. 

- Появилась ли среда для продвижения идей молодых архитекторов? Есть ощущение, что рынок по-прежнему сильно монополизирован

- По большому счету, так и есть. С другой стороны, я могу назвать несколько молодых команд, которые сумели заявить о себе, получить заказчиков, в том числе в лице государства. Та же «Megabudka» в последнее время делает много городских проектов. Archpole – вообще одно из главных имен в современном российском дизайне. Кое-кому все же удается пробить стены и выйти наружу из своего замкнутого мирка. Каковы механизмы этого продвижения? Не знаю, сложно сказать. Наверное, нужно быть очень активным, участвовать в конкурсах. 

Я верю в то, что большое количество конкурсных предложений, даже если они не реализуются, в конце концов  влияют на общий уровень проектной мысли в целом и способствуют росту социальной активности. Если долого долбить в одну точку, то в конце концов что-то должно произойти.

- Но многие конкурсы проходят, а проекты победителей так и остаются на бумаге.

- Мне нравится сама идея конкурсов. Если продолжать разговор о молодых архитекторах, то для их продвижения конкурсы – один из лучших механизмов заявить о себе. Ну и вообще, когда есть возможность честно и открыто конкурировать с коллегами, в том числе, старшими, жить и работать становится веселее. Правда, в последнее время у меня возникает параллель с тридцатыми годами, когда тоже было много разных конкурсов, в результате которых почти ничего не было реализовано.

Результатом той деятельности стало огромное количество наработанного материала, который сегодня дает возможность организовывать многочисленные интересные выставки. Риторика современных публикаций часто напоминает стиль, в котором писала архитектурная пресса 30-х, когда описывалась Москва будущего и создавалось ощущение, что вот она, почти есть. Хотелось бы, чтобы все эти добрые намерения не остались на бумаге.

Вот, к примеру, в прошлом году был объявлен конкурс на художественное решение входной группы гостиницы «Украина», жюри выбрало деликатный минималистичный проект, который не спорит с существующей архитектурой. Сегодня я проезжаю мимо «Украины», а там до сих пор ничего не поменялось.