Мимо шопинга

Идея краеведческой прогулки по модным торговым точкам столицы может показаться довольно странной. Но как выясняется, и здесь могут встретиться приятные и вполне поучительные неожиданности. Для начала я предлагаю посетить всем известный ЦУМ, подняться в музыкальный отдел на 5-м этаже и выглянуть в окно, что левее полки с Джимми Хендриксом. Как ни странно, из этого окна открывается прекрасный вид на Москву XVII столетия. Дело в том, что по соседству начинается строительство нового корпуса ЦУМа, и сейчас на углу Петровки и Кузнецкого Моста работают археологи. С улицы ничего не видно, а отсюда как на ладони открывается раскоп, в котором расчищают остатки древнего храма Воскресения, прекратившего свое существование еще в начале XIX века. Белокаменные стены, идущие параллельно Кузнецкому Мосту, это на самом деле фундамент церкви, а параллельные Петровке кирпичные сохранились от позднего Солодовниковского пассажа. В центре раскопа — расчищенное церковное кладбище, тесно лежащие одна поверх другой деревянные колоды гробов.

В раскопе снуют мудрые археологи. Им-то, конечно, не привыкать, они в жизни и не такого насмотрелись. А я всякий раз поражаюсь — ведь фактически под землей не существует времени! Как что было положено, так себе и лежит по сию пору. Я попытался хитростью проникнуть на объект, чтобы увидеть это чудо вблизи, но ничего не вышло. А ведь скоро, после того как археологи зафиксируют свои находки, сюда приедет бульдозер и начнет рыть котлован для подземного паркинга. Правда, главный архитектор проводящего работы Центра археологических исследований Владимир Пирогов обещает предоставить руководству ЦУМа предложения по музеефикации обнаруженных древностей. Так что теперь все зависит от того, сможет ли заказчик увидеть в этом тонком решении свою практическую выгоду, ведь у нас такая практика пока что не в моде. Я вспоминаю дивную сувенирную лавчонку в каком-то австрийском городке, где шопинг совмещался с любованием руинами римского лагеря, накрытыми прозрачным полом магазина. Было бы очень эффектно, если бы новый ЦУМ заимел что-либо подобное. А еще если бы на его фасад вернулся знаменитый трофейный гранит, предназначавшийся немцами для строительства московского монумента Третьему рейху. В свое время этим гранитом был облицован парапет находившегося здесь сквера, но в самом начале строительных работ он исчез в неизвестном направлении.

Любоваться цумовским раскопом я ходил вместе со старым знакомым археологом Максимом Перевитским. Величественное зрелище натолкнуло нас на сложные размышления о личности места в истории. Что мы имеем в виду, когда говорим: «На этом месте»? Ведь на самом-то деле все «эти места» находятся глубоко под асфальтом. Лишь археолог может ударить сапогом в землю и авторитетно заявить: «Вот! Именно здесь проливалась кровь героев, именно здесь вершились судьбы отечества!» А мы выходим из ЦУМа, проходим Театральной площадью и вспоминаем о том, что на этом самом месте в доисторические времена располагалась стоянка первобытных московитов. Но выходит, и это не совсем так, не здесь, а пятью метрами ближе к центру Земли. Как же все относительно и неопределенно!

– Если хочешь определенности, — сказал знающий Максим, — пошли на Манежку. Там одно из немногих мест в Москве, где можно действительно выйти на первоначальный уровень и ткнуть пальцем туда, где что-то было найдено.

В 1993 году Максим участвовал в раскопках площади и знает Манежную не понаслышке. И хотя обычно я стараюсь обходить это дикое место стороной, делать нечего — мы собираемся с духом и спускаемся по ступеням торгового центра «Охотный Ряд». Войдя со стороны Тверской улицы, мы попадаем в высокий двухуровневый зал игровых автоматов. «Вот здесь они и лежали, — говорит Максим, показывая под потолок, — в несколько ярусов, числом почти шесть сотен. Были среди них и неразложившиеся, или, если хотите, нетленные тела. Не то чтобы мумифицированные, а превратившиеся в какую-то как бы известь светло-серого цвета. В черных монашеских рясах».

На месте нынешнего «Джекпота» (вот теперь уже точно на этом самом) находилось кладбище Моисеевского женского монастыря. Небольшой монастырь был упразднен при Екатерине II, а в 1883 году на месте его собора была построена часовня Александра Невского, которую теперь весельчак Церетели собирается воссоздать из стекла. Мы идем дальше, по второму сверху ярусу торгового центра (это тот, что отделан в стиле Версаче). Именно он соответствует слою, в котором проводились раскопки. Трудно поверить, но входная зона модного торгового комплекса помнит о вятичах, проживавших здесь еще в незапамятные домонгольские времена. А в начале XVI века территория нынешнего ТЦ была сокрыта водами озера, в которое разлилась перекрытая алевизовскими плотинами Неглинка. Позже, 300 лет назад, на этом месте шумела жизнь Стрелецкой слободы. Служивые люди жили по-крестьянски, копали огороды, каменных палат не строили. На западной стороне коридора, примерно там, где сейчас помещение обувного магазина «Рандеву», был обнаружен погреб жилого дома этого времени, в нем сохранялась даже приставная деревянная лесенка. Под углом сруба лежала жертвенная курочка-ряба, игравшая роль закладного камня еще по языческой традиции. В том же погребе было найдено перекрестие стрелецкой сабли XVII века. А в южной части ТЦ, в точке пространства, теперь занимаемой меховым магазином, было найдено другое свидетельство повседневного стрелецкого быта — странным образом уцелевшая в первоначальном состоянии выгребная яма, со всем, что было в ней хорошегоѕ

В XIX веке это место превратилось в некое подобие привокзальной площади перед парадными Иверскими воротами. Вдоль главной оси нынешнего ТЦ тянулся Обжорный переулок. Под центральным световым фонарем-глобусом была здоровенная помойка, в XIX веке сюда сваливали объедки и отходы охотного ряда и соседней с ним Обжорки. Где-то здесь гудел знаменитый тестовский трактир, копеечные харчевни-пырки торговали отбросами мясных рядов и царила антисанитария, по поводу которой один думский депутат из простых сказал знаменитую фразу: «Бахтерии рыжие, хвостатые под ногами шмыгают». На месте второго от несуществующей более гостиницы «Москва» светового фонаря была огромная вкопанная в землю бочка диаметром 3-4 метра, с дощатой деревянной крышкою. Скорее всего, она предназначалась для закваски той самой негигиеничной обжорнорядской капусты.

Так что куда ни ткнись, повсюду образуется диалог столетий, и даже лакированные витрины заморских бутиков при близком рассмотрении могут поведать нам о величии родной истории. Будьте внимательны!