«Гольяново не Бруклин». Поедут ли туристы на московские окраины?

Москвичи смеются и недоумевают, как обычный, казалось бы, спальный район оказался рядом с фавелами Латинской Америки. Гольяновским улочкам пока не грозит массовое паломничество финнов и французов, но россияне вполне могут спровоцировать волну любопытства: что же у них там такого ужасного?

Да, в 90-е годы на территории района действовало сразу несколько гремевших на всю страну преступных группировок. В 2011 году эксперты агентства Penny Lane Realty отправили Гольяново сразу на второе место в рейтинге криминальных районов Москвы. Район редко попадает в новостные ленты. В августе прошлого года здесь разместили палаточный лагерь для мигрантов, задержанных в ходе облав на столичных рынках.  Информационный шквал утих, и дремотная, почти уездная атмосфера вновь возобладала. 

Сейчас единственным нарушающим душевную гармонию заведением является крупнейший в Москве автовокзал. Возле метро пышным цветом распустились пельменные и сосисочные, мириады маршруток и автобусов припаркованы вдоль Щелковского шоссе. «Кольчугино, в Кольчугино едем!» Практически все отзывы – со знаком минус: грязно, душно, бомжи, сомнительный общепит. «Домашние котлетки, бутерброды в школу и на работу», – хрипит громкоговоритель в одном из магазинчиков.

Названия местных улиц ворошат в памяти детские рассказы о советских пограничниках – Уссурийская, Камчатская, Амурская, Сахалинская. Ничего сибирского или дальневосточного в царстве привычных желто-зеленых заборчиков обнаружить не удалось. Центром гольяновской жизни выступает живописный пруд. Размерам водоема позавидует любой спальный район. Когда-то водная стихи дала имя всему району – гольяном называли небольшую пресноводную рыбку. На гербе района изображены два гольяна в компании золотистого лося и княжеской шапки. Берега оккупированы рыбаками всех возрастов.  Часто сидят вместе с детьми и семьями, из динамиков льется шансон. Милые московские бабушки торгуют всякой всячиной на Уральской. Винтажные брошки и шкатулки гольяновский блошиный рынок пока не предлагает, но среди реликвий был замечен потускневший самовар и книжки Рыбакова.

Недалеко от Гольяновского пруда скоро возведут церковь  по программе «200 храмов». Пока на участке высится только скромный кирпичный домик с крестом. Расписание служб разместили прямо на строительном вагончике. На той же бытовке висит электронное табло. Пока я брел мимо, пробежали фразы «Исповедь в 8.00» и «Христос Воскресе». Стенды со стандартной информацией тоже не возбудили интереса. 9 мая в Гольяновском парке работала полевая кухня и выступали коллективы «Радость», «Мозаика», «Дебют» и «Добры молодцы».  Местная служба психологической помощи зовет горожан на тренинг «Жизнь после родов». На конечной остановке 257-го автобуса работает буфет с давно забытыми ценами. Гольяновские повара подадут случайному страннику  гороховый суп и рассольник за 50 рублей. Неизменное мясо по-французски обойдется в 150, за плов просят сотню целковых. У стен гаражного кооператива нашлась симпатичная голубятня. В пятидесятых каждый мальчишка был обязан разбираться в «турманах» и «монахах». Нынче пристанища благородных птиц стали явлением крайне редким.

Ожидая от первого свидания с районом несравненно большего, я принялся рассматривать стены. Объявления настойчиво предлагали починить швейную машину и навсегда покончить с клопами и тараканами. Ставшая культовой наскальная живопись «Тамада. Баянист. Услуги» исчезла даже на окраинах Москвы. Единственное найденное в Гольяново граффити представляло собой надпись «Помним, гордимся» на фоне полузакрашенного «White power».

Идея спальных окраин как аналога заморских гетто особенно популярна в русском хип-хопе. Ржавые скрипящие петли, пустая баскетбольная площадка, опавшая листва.  В столице больше ста отдельных районов, безбожно разрезанных железнодорожными путями и автострадами. Именно эти бастионы духа и воспевают 17-летние обладатели микрофонов. Московская урбан-культура породила героя с псевдонимом Dirty Monk. Главный гангста-рэпер столицы патрулирует улицы, дает уроки самообороны и воюет со школьниками. Гольяновский городской фольклор представлен десятком хитов патриотического содержания. Композиция рэпера I Diggidy смело заявляет: «На повороте со МКАДа увидишь буквы. Гольяново не Бруклин».  Другие песни в качестве общих районных скреп приводят «Макдоналдс», тюльпаны у пруда, школы и кинотеатр «Урал». Кого-то прельщает криминальная эстетика, здесь рэп-творцы отбирают хлеб у русских «шансонье». Формированием районной идентичности занимается паблик «Страх и ненависть в Гольяново», у странички больше 700 подписчиков.  Гольяновским  обывателям предлагают стандартные огни панелек в ночи, дым заводских труб, граффити и прочие прелести окраин.

Гольяново вряд ли стоит отдельной экскурсионной поездки. Несомненно, район доставит удовольствие любителям индустриального туризма. Здесь спряталась крупная промзона «Калошино». В парке «Лосиный остров» иногда собираются неоязычники. Я покидал район под шум и грохот: в Москве начинали косить взметнувшуюся к солнцу траву. Сраженные одуванчики падали и погибали вместе с гольяновской мечтой.