Французский приход

Католики в Москве обосновались давно. В XV веке московский князь Иван III взял в жены Софью Палеолог, дочь византийского императора, выросшую в Риме, и за принцессой в Москву хлынули итальянские архитекторы, доктора и священнослужители. В Смутное время на российском престоле около года сидел латинянин Гришка Отрепьев. В царствование Павла I, кстати, Великого магистра Мальтийского рыцарского ордена, князья Голицыны, Нарышкины, Гагарины и другие московские аристократы стали переходить в католичество.

Сегодня в Москве насчитывается 65 тыс. католиков. Это обрусевшие поляки и немцы, работники дипкорпусов и иностранные студенты. На всех в городе – три храма: собор святого Людовика на Малой Лубянке, центральный кафедральный собор (или храм Непорочного зачатия святой Девы Марии) на Малой
Грузинской и храм святых апостолов Петра и Павла в Милютинском переулке. Последний пока не действует (в нем размещается НИИ «Гипроуглемаш»), а кафедральный собор открылся лишь в 1999 году. До этого все верующие собирались в храме святого Людовика - старейшем приходе Москвы.

Храм Людовика появился в Москве в марте 1791 года. Его возвели на деньги французских поселенцев, бежавших от революционно настроенных соотечественников. Поселенцы обосновались в районе между Большой и Малой Лубянкой. Здесь они и построили с разрешения Екатерины II свой первый храм и назвали его в честь Людовика Святого, короля Франции и крестоносца, привезшего в Европу распятие Иисуса Христа и его терновый венец. Сначала храм был маленьким, деревянным, без колокольни. В 1812 году, когда пылала Москва, храм уцелел. Потом москвичи говорили, что Наполеон лично распорядился, чтобы храм и французский район оберегали от огня. К 1833 году французский приход вырос, деревянное здание разобрали и по проекту архитектора Александра Жилярди построили каменное – простую, но красивую, небольших размеров базилику с колокольнями и тосканской колоннадой. 

Изначально собор на Лубянке считался храмом французского посольства. В 20-40-е годы его душой были настоятель отец Тома и Алиса Отт, старейшая из прихожанок. В 1922 году, когда власти изъяли всю храмовою утварь: потир, серебряную кадильницу и ковчежек для святых даров, Тома и Отт сподвигли верующих выкупить ее, собрав взамен 12 килограммов серебра. В ход пошло все: обручальные кольца, серьги, образки. В 1950 году собор был передан рижской епархии. Госпожу Отт сослали в Сибирь, отца Тома лишили прихода. Службы вели польские священники. И только в 1991 году настоятелем храма вновь стал француз – отец Бернард Ле Леаннек. Он давно интересовался русской культурой и языком, и в 1989 году его друзья из Русской Православной Церкви пригласили отца Бернарда пожить в Троицеергиевой лавре. «Время было интересное, история на глазах творилась, – вспоминает отец Бернард. – Я решил остаться, тем более что единственный открытый тогда в Москве приход нуждался в настоятеле».

Католиками в России становятся поразному. Одни, влюбившись в дипломата – прихожанина собора на Малой Лубянке, зубрят катехизис. Другие, увлекшись генеалогией аристократических семей Западной Европы, открывают, что и сами происходят из католического рода, и, чтобы поддержать традицию, переходят в новую веру. В обращении третьих религиозные люди увидели бы божественное провидение. Вот пример. Лука Гомельский принял католичество 20 лет назад. Прогуливал уроки и однажды, вместо того чтобы отправиться в кино, решил отыскать в Москве католический храм. Пошел в справочную, заплатил 5 копеек и получил исчерпывающий ответ: «Ул. Малая Лубянка, 12». Пришел в храм Людовика, и ему там очень понравилось. Стал посещать мессы, крестился и сейчас возглавляет католический благотворительный центр «Каритас». 

В храм святого Людовика я впервые попал вместе с Лукой субботним утром 16 марта. Мы пришли минут за десять до начала мессы. Светлый зал, два ряда колонн, вдоль них – скамьи. Вместо иконостаса – статуи Девы Марии и святого Людовика. Под потолком – распятие, на стенах небольшие барельефы, на которых изображен Крестный путь. У алтаря служки заканчивали приготовление к мессе: зажигали свечи, раскрывали богослужебные книги. В зале сидели человек 20, хотя на скамьях могло бы разместиться в 10 раз больше. Но в этот день ожидалась латинская месса. Теперь этот язык мало кто понимает, и латынь пришли послушать в основном старые священники, богословы и студенты-медики. Гораздо больше прихожан собирается на службы, проводящиеся на национальных языках общин – русском, французском, вьетнамском. 

Началась месса, к алтарю вышли священники, зазвучало григорианское пение. Среди потока латинских слов я улавливал знакомые – In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti (во имя Отца, и Сына, и Святого Духа). Люди в зале пели и молились. Отец Бернард произнес короткую проповедь, после чего наступила кульминация мессы – причастие. Верующие по очереди подходили к священнику и каждый брал кусочек пресного хлеба, который являет собой Тело Господне. Вкушая этот хлеб, человек становится чище, а совместная молитва в церкви придает силы.

Жизнь прихода не ограничивается только мессами. Восстановлен французский лицей, создана школа для детей-инвалидов, действует церковный хор, благословленный самим папой Иоанном-Павлом II. Кроме того, собор организует благотворительные органные концерты, устраивает праздники, главный из которых проходит 25 августа, в день памяти святого Людовика. 

Есть у храма святого Людовика еще одна особенность – он по-западному демократичен. При всей строгости церковных правил – нужно знать, где встать, где сесть во время мессы, как поклониться – человек, впервые пришедший в этот храм, не чувствует себя скованным. Если вы не знаете, как правильно держаться, и, пересекая центр зала, вдруг не склонитесь и не осените себя крестным знамением, никто не будет вас поправлять. И если вы, даже не будучи католиком, закажете мессу, отец Бернард помолится за вас. Главное, чтобы вы верили. И чтобы после молитвы у вас стало легко на душе.