Эксперты о бизнес-омбудсмене Борисе Титове

Вадим Клювгант
_____

 адвокат Михаила Ходорковского

«Никакого особенного оптимизма по поводу этого назначения я не испытываю. Желаю Борису Титову всяческих успехов. Но дело в том, что, когда вся репрессивная машина государства, которая обладает правом на принуждение, действует против интересов общества, в интересах узкого клана, в интересах коррумпированных чиновников, невозможно решить проблему путем создания очередного чиновника с большим или маленьким аппаратом. Это просто уход от проблемы, создание видимости ее решения и забалтывание сути — не более того. Это такая бюрократическая уловка, старая как мир: «Давайте назначим контролера, потом над контролером еще контролера, потом главного контролера по контролю за контролерами», — получается дурная бесконечность. К сожалению, эту бюрократическую уловку сегодня используют на сто процентов вместо реальной работы по нормализации обстановки в стране. Есть такой термин в науке — «уголовная политика». Несмотря на свое звучание, термин несет в себе положительное значение — он означает направленность мер принуждения на интересы общества. Но она у нас сегодня превратилась в «уголовную» в прямом смысле слова. Вот с этим и нужно работать в первую очередь.

Есть проблема репрессированных бизнесменов, предпринимателей, начиная, безусловно, с Михаила Ходорковского, Платона Лебедева, юкосовцев и далее, как говорится, со всеми остановками — вот эту проблему и надо решать. Как ее решать, эксперты давно сказали. Если Борис Титов хочет реально что-то делать, а не просто обращать на себя внимание, ему нужно использовать наработки Совета по правам человека при президенте РФ, там есть конкретные законодательные предложения по введению поправок в уголовный, уголовно-процессуальный, уголовно-исполнительный закон. Там есть готовые проекты, например, постановления Думы об амнистии. И они заблокированы той самой властью, которая Титова назначила. Вот сюда надо обратить внимание, а не делать вид, что вот я весь в белом вам расскажу, как мы будем завтра и далее жить счастливо.

Дело в том, что инвесторы — люди очень прагматичные, и рассказывать им байки — совершенно бессмысленное занятие. Если кто-то всерьез думает, что инвесторов можно успокоить байками, то этого человека надо проводить куда-нибудь к морю отдыхать, только чтобы его не было там, где решается нечто хоть сколько-нибудь значимое. Инвесторы умеют считать, у них есть критерии для оценки рисков. И на самом деле вопрос заключается только в том, каковы риски на Россию и какую премию они закладывают на все свои риски. А премия для инвесторов означает затраты для страны — недооцененность активов, недооцененность национальной валюты и так далее, — касается ли это макроэкономических вещей или конкретных сделок. Инвесторы в ответ на байки тоже могут вежливо улыбаться, говорить: «Oh, really? Fantastic!» — или на других языках примерно то же самое, но поступать они будут так, как им подсказывает прагматический расчет.

Когда и если будут конкретные действия в той же области защиты прав человека и предпринимателей в России, тогда и инвесторы будут действовать соответствующе. А пока так — писатель пописывает, читатель почитывает, и все остается по-прежнему. В общем, я всячески желаю успехов новому бизнес-омбудсмену, я очень рад буду ошибиться в своих прагматичных оценках. Можно их назвать пессимистичными, но я бы предпочел назвать их прагматичными.

Если у господина Титова получится проломить эту брешь хотя бы в каком-то месте, тем более если это будет амнистия репрессированных предпринимателей, — прекрасно. Но это не решает омбудсмен, у него нет таких полномочий, у него даже нет права законодательной инициативы. Это решает Государственная дума, а как она решала подобные вопросы до этого, мы тоже знаем».

«Появление различных уполномоченных по различным правам — это болезнь нашей правовой, правоохранительной, судебной систем, которые не могут функционировать в силу разных обстоятельств, субъективных и объективных. Проблемы тем не менее всем видны. Верховная власть, будучи не в состоянии скрыть существование проблем, придумывает имитационные способы их решения. Создание должности бизнес-омбудсмена в России — это очередное имитационное действие. Будет ли она эффективной? Может быть, и будет. То есть это зависит исключительно от личности человека, который ее занимает, его желания идти наперекор тем тенденциям, которые существуют: сажать предпринимателей по заказу других предпринимателей или из желания сотрудников правоохранительных и следственных органов каким-то образом заработать. Способен ли он решить такие задачи — неизвестно.

Провести амнистию заключенных, которые были осуждены именно за экономические преступления, крайне сложно. Потому что амнистия предполагает освобождение из мест заключения людей, которых можно четко вычислить. По 159-й статье, помимо бизнесменов и предпринимателей, сажают и абсолютно обычных мошенников, которые пытались обманом умыкнуть чужие деньги, или чужое имущество, или чужие активы. Поэтому амнистия для осужденных предпринимателей — это сложная, штучная работа. Чтобы достичь результата, если мы говорим о 13 тысячах осужденных (хотя я лично в этой цифре сомневаюсь), то мы говорим о 13 тысячах дел, которые нужно проанализировать и по которым нужно принимать штучные решения. Как это будет реализовано, мне, например, совершенно, непонятно.

Ну вот, например, у нас часть судов считают юкосовцев предпринимателями, а часть судов не считают. Мосгорсуд оставлял Ходорковского и Лебедева под стражей, считая, что они не являются предпринимателями по сути, а Верховный суд отменял эти решения. То есть у нас внутри суда даже нет единства, кого считать экономическими предпринимателями, кого не считать. И это, конечно, громадная мина под всю систему этой, условно говоря, амнистии.

Мои предположения пессимистичны, потому что я думаю, что главная движущая сила отправки Ходорковского в тюрьму исходит от высшей власти в стране, и, конечно, ни один здравомыслящий лояльный государственный деятель не рискнет всерьез поднимать вопрос об амнистии в отношении Ходорковского и Лебедева. Я бы очень хотел ошибиться».

«Как только стало известно, что назначили Бориса Титова, я ему позвонила. Он, правда, не ответил. Раньше получала от него шампанское «Абрау-Дюрсо» на Новый год, в этом году, пожалуй, не приму. Мы с ним достаточно хорошо знакомы, я представляю, чего ждать. Прочитала я новость о том, что вот, Борис Титов попросит у Путина об освобождении 13 тысяч экономических заключенных, — новость, конечно, странная. Борис может просить у Путина все что угодно. Понятно, что на это ответит Путин. Что решать все будет не он, а наш высший справедливый суд, а раз суд счел этих людей преступниками, значит, они таковым и являются. Борис умоется, круг замкнется. Но мы все это проходили 9 кругов назад. Думаю, вся его деятельность будет проходить в рамках привычной едросни. Он из этой команды и будет защищать ее интересы».