Десять подземных историй

Молоко протекло. Сумка намокла словно губка, и из матерчатых швов по капле вытекает надежда попить завтра вкусного кофе. Кажется, что все пассажиры вагона смотрят на меня, неловко стоящего в молочной луже, и я едва успеваю отвешивать извиняющиеся улыбки. Поезд то ускоряется, то тормозит, и инерция рисует молоком странные сетки по полу вагона. Вдруг откуда-то выныривает мужчина, на ходу доставая из кармана полиэтиленовый магазинный пакет, и, не спрашивая меня, засовывает в него намокшую сумку целиком. Когда через полчаса я окажусь дома, то обнаружу, что молока в бутылке осталось ровно на одну кофейную чашку.

Поезд мчит по темному тоннелю, но вдруг замедляет бег и резко, со свистом, останавливается. Проходит минута, затем вторая. Под полом вагона аритмично стучит электрическое сердце. Женщина рядом приняла звонок по телефону и говорит на отвлеченные темы, но вдруг ее разговор прерывает гудок метропоезда. Кому может гудеть машинист в тоннеле? Женщина вдруг говорит: "Знаешь, я наверное больше не позвоню…". Страшно, поскорей хочется наружу, в надземелье.

Прохожу по перрону "Белорусской", случайно поворачиваю голову и вижу, как дедушка, опоздавший на свой поезд, весело разжимает клюкой двери метровагона. 

В набитом вагоне метро спит женщина. Она настолько расслабилась на сиденье, что ее тело приняло пугающий кукольный вид. В наушниках прямиком в ее сон играет бодрая музыка, в руке слабо сжат телефон, который подскакивает на каждой рельсовой кочке и грозится выпасть из наманикюренных пальцев. Сидящий рядом мужчина аккуратно и незаметно подталкивает его пальцем обратно в руку, а затем выходит на следующей и остается навечно неизвестным героем.

В поезд заходит мальчик с огромным школьным ранцем и мамой, которая погружена в свои мысли. Каждый раз, когда двери открываются и закрываются, делая "пшш", мальчик с испуганным видом зажмуривается и засовывает пальчики в уши.

На станции "Павелецкая" Замоскворецкой линии один из перронов оказался слишком короток для стандартного поезда. И тогда перрон продлили на несколько метров прямо в тоннель. Теперь смельчаки могут пройти пару шагов из привычного мраморного комфорта в вечную тьму кабелей и бетонных тюбингов, дожидаясь огней в конце тоннеля на узкой дорожке. Развлечение не для слабонервных.

В час-пик по переполненному вагону перемещается пара музыкантов. Девушка держит ритм на акустической гитаре, ее волосатый спутник одновременно играет бесконечное соло на электрогитаре, держит пакет для благодарностей и кивает поблагодаривших. Люди заходят и выходят, но для музыкантов всегда находится и место, и зрители. Вагон гремит так, что музыки не слышно совершенно.

Парочки на эскалаторах целуются особенно пошло. Мимо проносятся пуховики, складные велосипеды, сложносочиненные прически, букеты цветов, ручные собачки с высунутыми языками, цветные наушники и носители самого удивительного груза: от ласт для подводной охоты до зеркала в рост. Однажды наблюдал в метро огромного надувного дракона, который с трудом влез в двери подземного поезда.

На "Красных воротах" нет красных ворот, на "Аэропорту" — аэропорта, на "Трубной" не найти трубы, на "Кузнецком мосту" нет ни моста, ни кузнеца, а на "Полянке" нет никакой полянки, только страшные здания атомных институтов. Те, кто подумывает расстаться со своей второй половинкой, могут назначить встречу на "Смоленской" или "Арбатской". А тот, кто точно решил разбежаться, пусть предложит встретиться у выхода со станции "Китай-Город" (и не уточнит, у какого именно).

На станции "Маяковская" группа англоговорящих туристов в растерянности остановилась перед одним из выходов в город — они не в силах поверить, что самодвижущаяся лестница едет не вверх, а вниз. Эскалаторная смотрительница что-то быстро пишет в тетрадочке, прикрывая газетой запрещенное хобби. Наверное, она ведет дневник подземной жизни — прямо как я.