Что делали в Москве Стендаль, Дюма-отец и Кэролл?

Будущий автор «Пармской обители» и «Красного и черного» прибыл в Москву отнюдь не в туристических целях: он служил в рядах наполеоновской армии и вместе с ней преодолел многокилометровое расстояние. За плечами остались Орша и Смоленск. Россия произвела на Стендаля довольно гнетущее впечатление, его поразили непривычные для европейца простор и пустота: «В этих окрестностях в течение 50 лье могут отсутствовать признаки жизни». Писатель признается, что хотел несколько развеяться в походе: «Я пустился в путешествие в поисках развлечений, я их не нашел и все время думаю о Франции».

В Москве Стендаль провел несколько недель, и происходящие события он старался фиксировать в дневнике. Уже в первый день писателя одолела сильная зубная боль. Обширный город смог несколько оживить Стендаля после длительного созерцания среднерусских пейзажей: «В Европе не знали этого города. В нем было шестьсот или восемьсот дворцов, каких нет в Париже. Все там было устроено для самого чистого наслаждения». 

Стендаль в поисках вина останавливается рядом со зданием Английского клуба, который располагался в здании будущей Екатерининской больницы на Страстном бульваре. Слуги вынесли из погреба огромное количество алкоголя. Впрочем, качеством вина Стендаль остался недоволен. Экипаж писателя заполнили награбленным: «Мой слуга был совершенно пьян; он свалил в коляску скатерти, вино, скрипку, которую взял для себя, и еще всякую всячину». Сам Анри Бейль (настоящее имя писателя) ограничился единственной книгой – он позаимствовал в оставленном русскими городе «Фацеции» Вольтера. Постепенно Стендаль проникается к Москве едва заметной симпатией: русские читают в подлиннике французских писателей, здесь достаточное количество пышных домов, словом, Просвещение добралось и до Московии.

Вояж писателя по России омрачается неожиданным назначением – Стендаля отправили на поиски продовольствия для отступающей армии: «Наш патрон обязательно хочет отправить меня в Смоленск, чтобы создать в этой губернии, в Могилевской и Витебской резервные запасы». Пищи не хватает, и в числе главных радостей октября 1812 года Бейль упоминает несколько найденных картофелин. Он с наслаждением съел их, довольствуясь заплесневелым хлебом. На отступающие французские части нападали донские казаки.  Впоследствии Стендаль жалел о том, что застал Москву не в лучшем виде: «Одна лишь вещь огорчила меня: в день нашего возвращения в Москву я увидел, что этот очаровательный город, один из прекраснейших храмов наслаждения, превратился в черные зловонные развалины, среди которых бродили несколько несчастных собак и несколько женщин в поисках пищи».