Четвертое измерение

Неприлично говорить о Пресне и не помянуть того, что она Красная. Неспроста Ленин говаривал: «Да здравствуют рабочие Красной Пресни, передовой отряд всемирной рабочей революции!» Подразумевалось, что именно здесь загорелась искра, из которой на горе буржуям будет раздут мировой пожар.

О революционных традициях лучше всего знают в специальном музее «Пресня» в Большом Предтеченском переулке, и у нас есть хороший повод, чтобы туда прогуляться, — декабрьскому восстанию 1905 года исполняется ровно 99 лет.

Внешне музей напоминает ленинский мемориал в Ульяновске — два деревянных домика, объединенные бетонной коробкой главного здания. Все сделано тактично. Музей спас от верной гибели небольшой фрагмент рядовой застройки — скромное начало переулка, упирающееся в колокольню церкви Иоанна Предтечи. По ближней округе разбросана еще пара десятков разрозненных старых зданий — как ни странно, дух старой Пресни, тихой, уютной и провинциальной, до сих пор сохраняется. Моим краснопресненским провожатым согласилась быть Татьяна Петровна Ильясова, старший научный сотрудник музея.

Начали мы с самой экспозиции. В мемориальных комнатах, где в 1917 году заседал революционный комитет, работает выставка по истории Прохоровской (Трехгорной) мануфактуры — одного из главных очагов декабрьского восстания. Ощущение остается двойственное, поскольку свежи в памяти комментарии советских путеводителей: «Расчетливый фабрикант селил своих рабочих в фабричных казармах. Бесплатная койка прикрепляла рабочего к фабрике и удерживала его от революционных выступлений». Но выставка свидетельствует о том, что от выступлений рабочего удерживали еще и больница, детский сад, школа, училище и летний санаторий. Остается неясным, от безысходности бунтовал рабочий класс или же просто с жиру бесился? Татьяна Петровна настоятельно просит не делать однозначных выводов.

– До начала ХХ века условия труда были каторжными в силу условий самого производства. Да вы сейчас сходите на Трехгорку — как девочки могут там находиться при тридцатиградусной жаре и такой влажности! А представьте себе красильный цех сто лет назад — это же просто ужас. Текстильная промышленность только называется легкой, на самом деле там все тяжелее некуда. Но Прохоровка все равно была одной из лучших фабрик. А то, что Пресня стала очагом восстания, обусловлено не какими-то особенными бытовыми обстоятельствами, а ее географией. Сюда отступали из других районов, сюда позднее прибыли каратели, мосты были перекрыты баррикадами. Пресню со всех сторон обстреливала артиллерия, только по Прохоровской фабрике ударило 527 снарядов. Восставшие держались неделю, но после того как армия захватила мосты, во избежание дальнейших жертв был отдан приказ: «Ночью разобрать баррикады и всем разойтись далеко. Враг не простит позора, насилие и смерть будут следовать по пятам нашим».

Тем временем мы выходим в Нововаганьковский переулок, где сохранились дома первой половины XIX века, когда эти края еще не заимели славы рабочей окраины, а были заняты аристократическими усадьбами. Эта Пресня совсем другая — здесь, на улице Заморенова (бывшая Средняя Пресненская), даже Пушкин однажды чуть было не женился на барышне Ушаковой. В 1830-е тут был выстроен замечательный комплекс университетской Обсерватории. Внутри стоят две дозорные башни и три астрономических павильона, а на улицу выходят ампирные жилые дома, дощатый забор, ворота с калиточкой. Таких трогательных мест в Москве наперечет. А дальше по переулку имеются еще и романтические руины.

В глубине углового участка давно пылится остов больницы для рабочих, внутри успели вырасти деревья. А перед ним — полуразвалившийся цоколь дома Верещагиной 1811 года. Деревянный особняк стойко боролся за жизнь, несколько раз горел, восстанавливался и горел снова. Теперь с ним наконец покончено. Но когда-то в этом месте бытовала настоящая идиллия: оглянитесь и посмотрите, какие восхитительные просторы открываются отсюда даже сейчас.

Урочище не зря именуется Трехгорным: переулки разбегаются вверх и вниз. Слева, на бровке холма, стоит Никольская церковь, справа — особняк тех самых Прохоровых. Между ними реет величественный силуэт некомфортной гостиницы «Украина». А на его фоне виден желтый корпус мятежной мануфактуры, свидетель падения пресненских декабристов. Во дворе фабрики, на месте расстрела захваченных дружинников, сохраняется мемориальная доска 1923 года, на которой выбиты страшные слова: «Спите, дорогие товарищи, мы за вас отомстим. Вы первые подняли знамя восстания. Мы донесли его до диктатуры пролетариата. Клянемся донести до торжества мирового коммунизма».

Наилучшим финалом этой военно-патриотической экскурсии станет посещение диорамы — главной гордости упомянутого музея. Она крупнейшая в Европе, светодинамическая, да еще и озвученная голосом артиста Ульянова.

Батальное полотно представляет собой вид от главных ворот зоопарка. На первом плане макет несохранившегося моста через речку Пресню, на мосту баррикада, на ней — манекены восставших пролетариев с красным знаменем. «Рабочий тащит пулемет, сейчас он вступит в бой». По Kудринской (Баррикадной) улице, на которой до сих пор лежит та самая гранитная брусчатка, наступает полиция. Справа (на месте Венгерского торгпредства) полыхают Пресненские бани, вдалеке горят корпуса фабрики Шмита. Этот Шмит сам накликал на себя беду, сочувствуя большевикам и помогая им деньгами. Но зато потом в его честь переименовали соседний Шмитовский проезд, что было совсем несложно: прежде он был Смитовским, по фамилии фабриканта-англичанина.

Феерическая диорама являет нам не только Пресню: народному художнику Дешалыту революционные события дали повод для воссоздания сказочного образа старой Москвы. На заднем плане с научной достоверностью прорисованы десятки колоколен, даже у отдаленного Новодевичьего монастыря окошки читаются до единого. Внимательно вглядитесь в эту исчезнувшую красоту — и потом, выйдя на улицу, к знакомому и совершенно однозначному Киноцентру, вы почувствуете явное присутствие четвертого городского измерения. Вот они — обыкновенные чудеса краеведения.