Андрей Асерьянц: «ВДНХ напоминает труп большого животного»

«До 2005 года вся Яуза была в гаражах, и были мелкие грязненькие предприятия (автосервисы, база городских машин, которые посыпают солью дороги), стояли по берегу Яузы и выливали туда все, что у них назревало: и канализацию, и машинное масло. Были заросшие деревьями берега, складывались старые покрышки, жили бомжи — вот эта фигня шла по всему берегу реки аж к центру. Потом пришел новый глава управы Поволоцкий, все гаражи со скандалом снесли и начали приводить район в порядок. Сейчас далее по берегу тоже какие‐то отстойники и гаражи, но это божественные отстойники по сравнению с тем, что на Яузе творилось в Ростокино.

Ну а дворник в моем дворе работает, однорукий Витя: у него одна рука плохо работает, а вторая хорошо. Надо было сделать скульптуру дворника, и я сделал Витю. Он философ такой, больше на Лимонова похож, чем на дворника, забавный мужичок, сумасшедший, естественно. Взяли его за персонажа, чтоб не таджика какого‐нибудь. Хотя таджика я бы тоже сделал — двух таджиков у бетономешалки, и написать на постаменте: «От благодарных москвичей». Я вот, например, не готов эту землю копать, и, думаю, вы тоже.

У нас были идеи сделать фигуры персонажей из старой Москвы, послевоенных времен. Городового, голубятника... Сделали только дворника и футболиста — из того времени, когда мальчишки в мячик как сумасшедшие играли. Из всех старых предприятий только нефтемаслозавод остался. Зачем нефтемаслозавод в Москве?

Здесь же нет нефти. Предприятия уходят из города, чтобы в него приезжали люди, которые ничего не делают. А заводы поедут в Китай.

ВДНХ — это очень сложно. Место красивое, сталинская архитектура, этот выставочный зал тоталитарного государства, которого больше никогда не будет на земном шаре. Напоминает труп большого животного: идешь и видишь палеонтологические находки».