Арабские движенья

“О чем ты жалеешь?» – спросила я Анастасию Манокьянц, преподавателя танца в Московском центре современного танца.

– Что не поехала в Китай представителем даосской церкви. А ведь Сергей Иванович, верховный даос в Москве, приглашал меня.

– А что тебя больше всего радует?

– То, что я делаю сейчас. Я преподаю танцы. Мне всегда хотелось иметь такую работу, на которой я могла бы помогать людям, делиться с ними энергией, заряжать уверенностью в себе. Танцы – как раз то, что нужно.

Москва танцует. Почти с таким же удовольствием, с каким Лондон танцевал в 60-х, а Нью-Йорк и Париж – в 20-х годах. Исполняют все: танго и ча-ча-ча, рок-н-ролл и хип-хоп. А совсем недавно в моду вошел bellydance – танец живота, или арабский танец. Как раз его Настя и учит танцевать, причем занимается этим с конца 90-х годов. Можно считать, что среди московских преподавателей этого танца 22-летняя Анастасия ветеран.

– Мне очень повезло в жизни, – говорит Настя. – Люди всегда стремятся поделиться со мной знанием. Первым это сделал отец: он практиковал йогу и научил меня медитации и асанам, когда мне не было и трех лет. Потом я изучала боевые искусства – ушу, таэквондо, есть даже зеленый пояс по карате. А танцем живота увлеклась лет в пятнадцать. Я тогда занималась в Московской международной академии йоги, и к нам приехала Александрия, преподавательница египетской Академии танца живота. Она пригласила меня и еще трех девочек учиться в Египет. Мы согласились.

Так Настя попала в Каир – город, где известно более пятидесяти видов танца живота и восемь основных школ. Она изучила их все: египетскую и турецкую, таиландскую и иорданскую, и элементы каждой включила в свою программу.

– Для меня в танце важна не хореография, а энергетика, – рассказывает танцовщица. – Ведь раньше bellydance был ритуальным танцем, посвященным египетской богине Исиде. Девушки исполняли его, готовясь к замужеству и материнству: характерные движения танца отлично развивают мышцы малого таза. Много позже, во времена Османской империи, публично исполнять танец живота женщинам было запрещено, танцевали его мужчины. Танец стал жестче, агрессивнее. Кстати, во многих студиях, в том числе и московских, bellydance преподают на мужской манер.

Насте же нравится bellydance очень женственный. Вот под тягучий арабский напев она показывает ученицам, как изящно поставить руки, как плавно повести плечами, описав при этом бедрами «восьмерку». Потом музыка убыстряется – стучат каблучки, звенят браслеты. Не отрывая взгляда от отражения в зеркале, девушки то приближаются к воображаемому зрителю, то откидываются назад, рассыпав волосы по плечам. Грудь, бедра и живот колышутся в своем особом ритме. Девушки улыбаются. Вряд ли раньше им удавалось так двигаться даже в самые страстные моменты жизни.

– Моими первыми ученицами еще там, в Каире, были жены новых русских, – вспоминает Настя. – Заплатив за двухнедельный тур немалые деньги, они хотели с головой окунуться в атмосферу Востока. Кроме всего прочего, в отеле им предложили курс bellydance. И вот представь: захожу я в зал, от волнения жмусь к стенке. А напротив, также сжавшись, – кучка женщин лет сорока, усталых, замученных жизнью. Но ничего, к концу курса они ожили, глаза заблестели. Многие ученицы признаются, что стоило им научиться bellydance, как мужья перестали задерживаться на работе.

– А ты сама танцуешь, когда хочешь привлечь мужчину? – поинтересовалась я.

– Нет, – рассмеялась Настя. – Я думаю, это нечестно. Я же знаю, что танец подействует сильно.

Окончательно в Москву Настя вернулась накануне 2000 года. Настю с другими танцовщицами пригласили показать номер на концерте в ДК МАИ. Девушки выступили. А уже когда сидели в зале, ожидая продолжения представления, на сцену вышел Зюганов и стал агитировать за КПРФ. Оказалось – появление девушек в восточных костюмах, исполняющих танец живота, было одним из пунктов предвыборной кампании.

Тем не менее в Москве Настя набрала первую группу – двенадцать девушек, работавших в одном казино. Занимались на «Полежаевской» – у Насти в квартире. Еще учась в академии йоги, она превратила большую комнату в танцкласс: настелила специальный пол, оклеила зеркалами стены. Со своими ученицами она очень подружилась. И когда после года занятий одна из девушек, увольняясь из казино, стала искать новое место, газеты с объявлениями о работе они пролистывали с Настей вместе. Так Настя наткнулась на крошечное объявление: «Центр современного танца приглашает преподавателя bellydance».

– Когда я пришла устраиваться на работу, – смеется Настя, – у меня в кармане было семь рублей мелочи, а в сумке – топ, брючки и туфли на каблучках. И больше ничего. Но меня приняли, дав полную свободу в преподавании. Кстати, знание йоги и боевых искусств очень помогает мне учить танцу живота.

Московский центр современного танца – одна из самых крупных школ в городе. Здесь преподают и латиноамериканские, и салонные, и клубные танцы. Среди педагогов – Александр и Ульяна, танцоры международного класса, учившиеся в американской школе Артура Мюррея; Рафаэль и Алина, серебряные призеры Открытого кубка России по латиноамериканским танцам; Сергей, действующий танцор, постоянно выступающий в клубах типа «Беверли-Хиллз», «Метелица», «Манхэттен-экспресс». Уроки у них берут профессиональные танцовщицы, когда им надо поставить номер, или девушки-модели, которых агентства направляют сюда, чтобы они научились красиво двигаться. Хотя заниматься в студии могут все желающие. Настя работает почти каждый день, у нее несколько групп по 10–15 человек. Курс из десяти занятий стоит 2800 рублей.

– Тогда сколько же зарабатывает учитель танцев? – полюбопытствовала я.

– По-разному. У меня есть ученица, которая уверяет, что прожить, давая уроки танца живота, невозможно. Поэтому она устроилась уборщицей. А другая знакомая, напротив, в месяц получает пять-шесть тысяч долларов – правда, студия, где она преподает, находится на Рублевке. В среднем же преподаватели моего уровня могут рассчитывать на зарплату от 700 долларов.

Но, похоже, долго оставаться учителем bellydance Настя не собирается. Во-первых, она планирует поступить на психфак МГУ, а во-вторых – открыть собственную танцевальную школу. Под нее Настя уже приглядела пансионат в Филевском парке и даже все там мысленно обустроила: танцзал с окнами в парк, кухня с оригинальными восточными блюдами, кабинеты для массажа и медитаций. Словом, это должно быть место, где человек сможет развить себя и физически, и духовно.

– На проект нужно 50–60 тысяч долларов, – говорит Настя. – Сергей Иванович, верховный даос в Москве, даже предлагал его финансировать. Но я не спешу, потому что знаю: когда придет время этой задумке исполниться – и люди найдутся, и деньги, и все неожиданно сложится.

НАУЧИТЬСЯ ТАНЦЕВАТЬ

Московский центр современного танца Б. Лубянка, 15, т. 721–1476,

1-я Тверская-Ямская, 8, т. 783–3640

Славянская слобода Варварка, 14, т. 298–3727

Танцевальный клуб «Октава» Никольская, 19, т. 774–0600

Центр танца Тимофеевой Лесная, 59, т. 972–3917, Сивцев Вражек, 20, т. 244–7407

Танцевальная школа Mr. Holliday 1-я Дубровская, 5, т. 274–6840