Четыре комнаты

Сразу перечислю все (из услышанного и увиденного), что способно вызвать хотя бы мимолетную усмешку. Потому что в дальнейшем я предполагаю соответствовать задаче честного бытописателя — серьезность и только серьезность.

Итак. Услуги, предоставляемые гостиницей: «Бесплатная неохраняемая стоянка». И еще: «В номерах нашей гостиницы присутствует полный санитарный узел, в ВИП-номере установлены джакузи с электромотором». К джакузи администрация обращается на «вы».

В одном из приличных отелей обнаружился следующий пункт в инструкции: «Неоплаченные дети до 10 лет обеспечиваются на ресепшене бесплатными раскладушками в номер».

Из меню: «Пельмени варено-жареные с зеленым маслицем». Хотя после блюда «Плов узбекский из макарон со свининой», которое я однажды обнаружила в гостинице города Темрюк, меня мало что может удивить.

КОМНАТА ПЕРВАЯ

Место действия: гостиница «Золотой колос», седьмой корпус, четвертый и пятый этажи. Именно на этих этажах расположен мини-отель с почасовой оплатой «Погости.Ру». Один час пребывания в мини-отеле стоит 450 р. Ночь в номере премиум — 2000 р. В номере люкс — 3400 р.

Комната мне досталась замечательная. Маленькая, жаркая. Напротив кровати — зеркало. Занавески и покрывало на кровати — из веселенького кретончика. Окошко выходит в темный сквер: снег, деревья, желтые окна соседнего корпуса. Домашний, трогательный вид. На телевизоре стоит маленькая елочка. А на елочке — ангелочек. Горничная пожаловалась: одну елочку уже украли. Окно — из детства: высокое, старое, покрашенное белой масляной краской в несколько слоев, с тугой форточкой. Гостиница построена в 1954 году. Покой и умиление.

Между тем этот мини-отель — центр московского адюльтера. Средоточие невеликого греха. Дом свиданий. Мне хотелось бы, чтобы вы увидели эту комнату, как увидела ее я, почувствовали эманацию места. Все очень прилично. Как прилична и маленькая офисная измена. На столе — недорогая посуда из IKEA, такая же как на любой учрежденческой кухне. Имеется маленький музыкальный центр. Диски можно приносить с собой, а можно взять напрокат у администратора. Эта услуга появилась в гостинице недавно — нынешней осенью.

В гостиничном чате (есть, есть такой, и преинтересный) постоянные гости просили и даже требовали поставить в номера «музыку». И вот почему — «очень хорошая слышимость». Подтверждаю: слышимость замечательная. Теперь я знаю, под какие напевы предпочитают предаваться страсти столичные менеджеры. И Rammstein — это еще не самое худшее.

Но ведь и музыка не спасает. Она, так сказать, составляет фон. И вот сижу я на кровати и слушаю со всех сторон девичьи вопли. Нет, конечно, есть страстные натуры. Но есть и общее правило, одно из первых в великой устной книге «Как быстрее выйти замуж»: девушка до замужества должна сочувственно относиться к мужским усилиям.

В эту гостиницу приходят люди не бездомные, а стесненные в свободе: молодые пары, не имеющие своего жилья, взрослые филистеры, склонные к супружеской измене. В любом из перечисленных случаев девицы не имеют права расслабляться — они должны ежесекундно подтверждать свою женственность. Между тем постоянные волнующие звуки сообщают гостинице еще и атмосферу сообщничества, какого-то студенческого свального греха. Мужчины, оплачивая номер, ухмыляются, неловко шутят. Некоторые девушки закрывают лицо. У дам паспорта не спрашивают.

Важное для атмосферы мини-отеля место — коридор. Старомодная ковровая дорожка, красная с зелеными полосами. В гостинице с почасовой оплатой, естественно, номера убирают после каждого посещения. Поэтому в коридоре всегда стоят две-три тележки с моющими средствами и пара желтых пластиковых мешков со скомканным постельным бельем. Мини-отель как бы доказывает свою добропорядочность. Греху противостоит идея очищения. Оттого что горничных много (и работы много), они чувствуют себя честными домашними хозяйками этого заведения. Деловиты, нелюбопытны к гостям, зато заняты собой и друг другом. Вот одна из горничных кричит товарке через весь коридор: «Валь, а Валь!» — «Что?» — «Да ты, что ль, ездила к своим?» — «Когда?» — «На той неделе!» — «Нет!» — «А я думала, ездила!» — «Не, я колготки отправила. И чайник со шнуром. А так не ездила». — «А я думала, ездила!» Над обманом, страстью, криком, любовью нависает стерильным облаком правильная, провинциальная, мещанская жизнь.

«Правильная» жизнь доступна и гостям. Многие дамы приходят с магазинными пакетами, приносят жареных кур, пиццу, термосы. Когда я устраивалась в гостиницу, передо мной стояла скромная юная пара, а из сумки у юноши торчал кассетный видеомагнитофон. Нехорошо подумала я о них. Вспомнила о недорогой немецкой порнографии. И что же? Прохожу я мимо номера, доставшегося видеоманам, и слышу марш Мендельсона. Второй раз прохожу — то же самое. Ну, думаю, извращенцы. Пошла к администратору, позволила себе неловко пошутить. А администратор сухо мне говорит: «Молодые люди сняли у нас номер, дабы отпраздновать годовщину свадьбы. Специально звонили узнать, могут ли они посмотреть в номере свой свадебный ролик. Живут с родителями и потому сделали себе такой подарок — ночь в мини-отеле». Господи, царю небесный! И в гостиничном чате много записей, свидетельствующих о добропорядочных намерениях клиентов. «Хочу сделать любимому мужу подарок на день рождения — романтический вечер в номере с джакузи! Спасибо за то, что вы есть». Все мы знаем нехитрую американскую традицию — проводить первую брачную ночь в отеле. Если пара небогата, то сойдет даже мотель. В каждой захолустной гостинице есть «свадебный номер». Что-то в этом роде вполне может намечаться, вырастать и в Москве. Наш мини-отель представился мне в неожиданном свете.

КОМНАТА ВТОРАЯ

Место действия: гостиница «Севастополь». Двухместный номер. 1300 р. в сутки или 1000 за ночь.

Комната мне досталась замечательная. Две кровати под жесткими солдатскими одеялами. Стол и тумбочка. Чучело телевизора (отсутствовал электрический шнур). На двери — сварная цепочка.

Тут я задумалась о том, что такое гостиница вообще. Эта мебель сделана не для людей. Она сделана «для гостей». Много лет в нашей стране работали фабрики казенной мебели, и эта гостиница — одна из последних, пробавляющихся этой особенной продукцией. Американский писатель О. Генри любил сочинять рассказы о дешевых отелях и меблированных комнатах. Он писал о том, что старые комнаты сохраняют следы людей, останавливающихся в них. Аромат духов, шпилька, запонка. Советская гостиница не знает, что такое сентиментальность. Как повелось уносить из номера самую мелочь, оставшуюся от иностранцев, забирать себе любую пустяковину, так и продолжилось — хоть и живут в номерах жалкие русские гости, а даже запах честная горничная унесет с собой.

Кстати, о запахе. В номерах гостиницы «Севастополь» складируются афганские товары — ковры, кожаные куртки. Я всегда думала, что гостиничный гость покупает покой, одиночество. Есть такая прелесть заселения, когда заходишь в номер и чувствуешь себя свободным от обязательств.Ты заплатил за право остаться в одиночестве. Но, возможно, существуют и такие гостиничные жители, которые покупают приключения, числят себя завоевателями новых территорий. Весь четырнадцатый этаж гостиницы «Севастополь» заселен именно такими гаерами. В Москве проходит чемпионат по вольной борьбе. Собрались спортсмены со всего СНГ! Маленькие плечистые люди в белых носках бродят по коридорам.Утром олимпийцы хмуро сидели в холле гостиницы, одетые в пестрые китайские спортивные костюмы, зато вечером гулял по рекреациям гулкий девичий смех.

Коридорная служительница Анна Викторовна выглядела усталой и равнодушной — как если бы постоянный гостиничный блуд был для нее личной обидой. Как будто именно ей изменяли, недодавали внимания, чувства. И ведь другое дело — афганцы! Анна Викторовна так говорит об афганцах (первый корпус гостиницы «Севастополь» практически превращен в афганский торговый центр): «Зря вы их боитесь! Они сами вас боятся!»

КОМНАТА ТРЕТЬЯ

Место действия: гостиница «Измайлово», корпус «Гамма». Самый дешевый номер стоит 2200 р. в сутки.

Не хочу показаться Мафусаилом, но я помню, как строилась гостиница «Измайлово». Строилась она к Олимпиаде 1980 года. Все жители района в тот год ходили белые от цементной пыли, но отдавали дань архитектурной прелести комплекса. Тогда четыре гостиничные башни считались красивыми — уж получше арбатских.

Комната мне досталась замечательная. Причем досталась совершенно случайно, ведь по всем гостиничным телефонам нам сказали, что номеров нет. Однако меж башен гуляла дама, бормоча: «Заселение, кому нужно заселение…» — и мы оказались в номере, захваченные вихрем частного мздоимства. Деньги достались «коридорному менеджеру» — молодящейся блондинке Инессе. Блондинка отобрала паспорта и посмотрела на нас строгим немигающим взглядом.

Гостиница содержится в образцовом порядке. До сих пор действует запасная лестница, бельепровод, технические этажи. Главный инженер гостиницы — хорошо одетый, важный человек. Охранники статные, с зычными голосами. Мне надолго запомнится ликующий крик охранника из корпуса «Гамма». В серебряный свежеотремонтированный холл входит пара посольского вида. Величественная антрацитовая дама в пестром тюрбане и шубе, накинутой на саронг. Ее великолепный спутник — свирепый могущественный африканец в прекрасном костюме. Идут в китайский ресторан. Охранник, подскакивая к чете, заранее складывает ладонь ложечкой и кричит: «Плиз, на елеватор!»

Основные клиенты гостиницы — вовсе не посольские люди, а командированные. Татьяна, «коридорный менеджер» 22-го этажа (мы получили номер на 23-м), называет этих добрых людей «командировочными». Говорит: «Они люди государственные, им все равно, сколько номер стоит. Бухгалтерия заплатит». «Я людей люблю, — продолжает Татьяна, — я любопытствую. Меня подруги в гости приглашают, потому что я им про людей истории рассказываю». — «А какие истории?» — «Ой, разные. Один мужчина из Воркуты встречался у нас с женщиной из Инты. Любили друг друга! И теперь эта женщина номер, где они виделись, каждый год снимает — уже четыре года. Это интересно?»

КОМНАТА ЧЕТВЕРТАЯ

Место действия: частный отель «Шерстон», бывшая гостиница «Восток». Одна из самый дешевых гостиниц Москвы. Номер премиум с надбавкой за бронирование стоит 1600 р. в сутки. Знаете чем, кроме названия, знаменит прекрасный «Шерстон»? Четырехместными номерами с двухъярусными кроватями. Гостиница расположена между станциями метро «Петровско-Разумовская» и «Владыкино», рядом с железнодорожным мостом. Днем и ночью мигают семафоры волшебными лиловыми огнями, стучат поезда. И такой в этом уют для бедного путешественника.

Моя комната оказалась замечательной. Красный облезлый диван с атласной покрывалкой, кровать, накрытая тканым зелененьким одеялом, стул неизвестной масти. Над кроватью бра. Фотокорреспондент Антон, увидев номер, сказал: «Я попал на двадцать лет назад». А я подумала: «Или на десять тысяч километров вперед». На восток. Наш номер был абсолютно похож на номер любой провинциальной гостиницы. Как будто портал в Россию. Как если бы вся страна была связана такими номерами: входишь в Москве, потом открываешь дверь — и оказываешься в Екатеринбурге, в Воркуте, в Кинешме. Коридоры, разумеется, оказались со старомодными дорожками — красными с зелеными полосами. Прогулка по коридору обогатила вашего автора прекрасной бесполезной информацией. (Информация только тогда и прекрасна, когда бесполезна.)

Дверь соседнего номера приоткрыта (накурено, жарко), а в щель засунут стоптанный сапог — чтоб не закрывалась. И такой этот сапог был литературный, и такие доносились взволнованные голоса. Подслушала, конечно. Очевидно, в номере принимали гостей. Он и она, немолодая супружеская пара, выпивали с друзьями. Гости — одновозрастная чета.

Он: Предложили котелок чая с травами.

Она: Чай с травами заварили в котелке.

Он: Хлебнул — голый спирт кипяченый.

Она: Мы хлебнули — ну живой спирт!

Он: Дай расскажу.

Она: Да рассказывай!

Гость: А у меня было такое же на автобазе.

Он: Наутро рыбалка — у меня удочка в глазах двоится.

Она: Смотрит на удочку — две, говорит, удочки!

Он: Дай я расскажу.

Она: Да рассказывай!

Гость: Закипятили антифриз, а он воняет!

Он: Поймал только к вечеру щуку.

Она: Приносит вечером щуку. Вот, говорит, еле поймал!

Он: Дай я расскажу.

Она: Да кто тебе мешает!

Гость: А тут начальство идет, носом крутит!

Он: Мы эту щуку вечером съели.

Гость: Ну и уволили одного пьющего инженера.

А еще в гостинице «Шерстон» есть кафе и бар. В кафе предлагают несколько интересных блюд. Например, «Сосиска (сарделька)». Или «Стейк из осетрины» за 130 р. Вот тут я испугалась по-настоящему. Однажды великий журналист Генис, откушавши дурной рыбы, высказался в том смысле, что «эта осетрина, видимо, в Москве-реке плавала». Но тут даже и этого утешения нет. За такие деньги эта осетрина могла только возле Москвы-реки бегать.

Элегантные люди из московской мэрии недавно обсуждали «Шерстон» («Восток») и «Золотой колос». Говорили, что гостиницы, построенные в пятидесятые годы вокруг ВДНХ, никогда не смогут избавиться от имиджа «колхозных отелей». Говорили, впрочем, и о том, что поток туристов из российских городов уменьшается, потому что «вымывается дешевое предложение». А одна дама даже сказала, что вокруг ВДНХ нужно оставить «зону гостеприимства». В баре гостиницы «Шерстон» сидят гостеприимные девушки. Не очень видные, да ведь и гостиница недорогая. Особенно к теме колхоза и ВДНХ подходила одна — с узбекскими косичками. Их теперь модно заплетать: моду вернули молодухи из передачи «Дом-2. Построй свою любовь». Эту передачу очень любят девушки из «Шерстона». В девять часов как вцепились в телевизор — даже не работали! И одеждой приглянувшаяся нам красавица повторяет героинь реалити-шоу. Джинсы, на ногах меховые сапоги, чуть ли не унты. А пузико голое. Глазки злые, внимательные. Губки надуты. Нет, не складывается жизнь. Но мечта жива. Видно, что девица умеет и любит мечтать.

P.S.

Гостиницы «Золотой колос» и «Восток» доживают последний год. «Золотой колос» будет разрушен, «Восток» реконструирован.

Отель «Севастополь» будет перестроен в 2007 году. Гостиница «Измайлово» единственная останется неприкосновенной.